Мороз по коже. 22 уютных святочных детектива от авторов мастер-курса Татьяны Гармаш-Роффе - Янина Олеговна Корбут Страница 56

слышала и не видела, никуда не вставала. Я легла спать одна, да и все ребята разошлись кто куда — все поодиночке, насколько я помню… Коко легла на диване справа. Не представляю, как она могла оказаться в моей постели!.. Мальчики каждый пристроились на турецких диванчиках. Кроме Адама, он лежал рядом с Коко, поперек. А слева Люси и Ханна. Да, именно так!.. Подождите, еще Тони примерял костюм Авроры и перчатки розовые кружевные, ему очень шло.

Телефон следователя громко тренькнул, Майлз получил результаты экспертизы, и они оказались неутешительны: на шее жертвы отпечатков не имелось, а на чулке обнаружились смазанные отпечатки трех девушек — Насти, Коко и Люси, что неудивительно ведь девушки дурачились, примеряя костюмы. Нечаев предложил перерыв и вышел в холл переговорить с Татьяной.

— Дело швах, коллега! — сокрушался Майлз. — Скоро подоспеют адвокаты от встревоженных родителей, и мы не добьемся ни слова от этих ребят. Я проверил, у всех пацанов кроме Адама и Тони есть перчатки — на улице мороз! Но Тони мог влезть и в девчачьи со своими узкими ладонями, так что пока что лишь Адам вне подозрений.

Илай

— Вы очумели?! Да эта лживая сука Люси сама мне предложила придушить ее для острых ощущений! Извращенка! Я понял, это Люси укокошила подругу, чтобы подставить меня!!

Нечаев прошептал что-то на ухо Майлзу. Следователь отпустил Илая и вызвал Ханну.

Ханна

— Ханна, как давно вы знакомы с Настей?

— Со средней школы, класса с шестого.

— Какие у вас отношения?

— Нормальные, дружеские… Я не понимаю, к чему вы ведете?

— Это просто формальность, мы обязаны опросить всех дважды. А как давно вы знаете Тони?

Легкий румянец залил бледные щеки финки. Ответ прозвучал тише обычного.

— Примерно столько же.

— Он вам нравится?

Молчание затянулось. Нечаев ободряюще кивнул и ласково улыбнулся.

— Ну же?

— К-какое это имеет значение?

— Вы правы, никакого. Можно взглянуть на ваши лекарства?

Нечаев поставил на стол маленький черный рюкзачок Фенди и выудил из содержимого три оранжевых аптекарских пузырька.

Девушка вдруг осела на стуле как сломанная кукла, сгорбив плечи и нелепо расставив ноги.

— Какое из этих лекарств просила у вас Настя?

Молчание.

Настя хотела взять у вас аддерол — возбуждающее средство, а не антидепрессант, не так ли?

Ханна пожала плечами.

— Зачем вы соврали?

Глаза Ханны наполнились слезами. Нечаев тихо произнес:

— Я знаю, вы не хотели убивать Коко. Это была ошибка.

Ханна всхлипнула, обхватила грудь руками и отчаянно помотала головой.

— Вы хотели убрать Настю. Потому что устали ждать, когда Тони наконец поймет, что он ей не нужен, и обратит внимание на вас.

Нечаев осторожно положил руку на плечо девушки. Слезы текли беспрерывным потоком из глаз Ханны.

— Это должна была быть Настя!..

Следователь Майлз развел руками и еле слышно прошептал.

— Как вам это удалось, Тео?

Нечаев

Перетащить труп с места на место было бы слишком тяжело для одного человека, а убийца явно действовал в одиночку. Нет никаких следов борьбы на теле, Коко никто не удерживал. Если вы заметили, эти ребята не очень дружны, каждый сам за себя.

Кроме Насти и Тони, которые знают друг друга с детства. Но ни один из них не стал бы подкладывать труп поближе к Насте, чтобы не привлекать внимания.

Исходя из показаний Ханны и Люси кто-то, предположительно девушка, вставал ночью. Я рискнул допустить, что это Коко ходила в туалет. И просто рухнула на первую попавшуюся поверхность, которой оказалась кровать Насти.

GНВ — сильный наркотик, вызывающий тяжёлый сон. Неудивительно, что все подростки спали как убитые кроме Люси, которая не злоупотребляла накануне соревнований, и… нашей убийцы. Либо Ханна наврала, что видела силуэт, либо она не принимала наркотик. Иначе в совокупности с антидепрессантами она бы и пальцем не смогла пошевелить.

Именно Ханна прокралась к кровати Насти и совершила непоправимое.

Я обратил внимание на схожесть костюмов Клары и Мальвины — оба платья голубого цвета и схожего кроя. И тогда я осмелился предположить, что целью была вовсе не Коко, а… Настя! Убийца просто перепутала девушек в похожих нарядах.

Оставался загадкой мотив, и тут мне пришла на помощь Татьяна. Сегодня утром она упомянула, что Тони без ума от Насти. А Настя, как и все девушки, увлечена Илаем,

И лишь тихая Ханна совершенно к нему равнодушна.

К тому же она солгала насчет медикаментов, пытаясь очернить Настю. Нужно было лишь проверить мою версию.

Такой психотип как Ханна не выдерживает давления. Тем более, когда она осознала, что совершила чудовищную ошибку, стоившую подруге жизни. Оставалось только посочувствовать девушке и, тем самым, вызвать ее на откровенность.

Полицейские забрали Ханну, ребята разъехались по домам. Нечаев, Настя и Тони собрались в гостиной у камина. Татьяна принесла поднос с горячим какао. За окном стемнело и снова пошел снег. Роскошная елка, которую Татьяна по традиции украсила старинными игрушками из своей коллекции, как по мановению волшебной палочки вспыхнула огнями. Лица ребят осветились, и Нечаев вспомнил цитату Руми.

— «Разве ты еще не знаешь? Свет, который освещает мир — это твой собственный свет!»

Елена Джейхан

Гадалка

Василиса, трогательная, молодая блондинка с голубыми глазами и белоснежным личиком с нежным румянцем (внешность, которую в романах называют «английская роза»), несмотря на внешнюю хрупкость, преуспевала. Она работала гадалкой-медиумом, была популярна в элитных кругах и верила, что обладает необыкновенными способностями. И, действительно, одна ее клиентка, благодаря предсказаниям Василисы, разоблачила молодую «родственницу», которую начал привечать ее муж, микро-олигарх. Другая, предупрежденная об опасности «казенного дома» для ее мужа-чиновника, успела вывести заграницу все за два дня до его ареста.

Время Святок с седьмого по семнадцатое января у гадалки было расписано по часам, водитель Сергей возил ее целыми днями по домам московской элиты. Чтобы соответствовать своей репутации, Василисе нужно было войти в особое «состояние», в нем гаданье, как она верила, было точнее. Но сейчас ей это давалось с трудом: в ее семье с Питером Браунфельсом, крупным немецким бизнесменом, было не ладно.

Три года назад уже не молодой Питер влюбился без памяти в Деву грез — так он увидел Василису на одном из ее сеансов: золотые локоны переливались в пламени свечей, голубые глаза сияли то синевой ясного неба, то грозной чернотой надвигающейся бури… Таких женщин Питер еще не встречал! Вместе они смотрелись дико: тонкая изысканная красота Василисы, ее беззащитная нервность и его похожее на неотесанный обрубок тело с лицом