Анатолий Безуглов - Следователь по особо важным делам Страница 57

Письменно-речевой навык Залесской А. С., отобразившийся в представленных образцах, характеризуется простотой и спокойным повествованием, описательностью. «Только что ушёл Валерий. Слушали пластинки». «Сессия позади.

Проскочила». «Таллин — красивый город. Старинные средневековые улицы. Большой собор». «Юрий Гагарин удивил весь мир своим подвигом, облетев нашу планету за час»

и т. п.

В процессе сравнительного исследования письменноречевого навыка, отобразившегося в предсмертном письме, с письменно-речевым навыком Залесской А. С., выразившимся в сочинениях, дневнике, письме к тёте, устанавливается, что первый отличается от второго как семантически, так и стилем изложения, синтаксически и лексически. Письменная речь в предсмертном письме представляет совершенно другую языковую систему, что позволяет прийти к выводу, что Залесская А. С. не могла быть автором (составителем) исследуемого письма, оно составлено не погибшей, а другим лицом.

Письменно-речевой навык Залесского Валерия Георгиевича представляет высокоразвитую языковую систему, характеризующуюся лирическим образным стилем, лёгкостью и непринуждённостью выражения мыслей, яркой эмоциональностью в образцах его письменной речи — статьях, стихотворениях, автобиографии, письме.

Сложные предложения, образный язык, лёгкое владение грамматикой характерны для предъявленных образцов:

«Через судьбу не перепрыгнешь». «Милая Ириша! Слышишь, как ласково звучат эти два слова?» «Однако не могу себе простить: я не сумел задержать тебя в Одессе хоть на один денёчек, на самый маленький, но для нас он был бы самым больший и значительным на всем белом свете».

«Хочу прийти к тебе по той тропинке, которая лежит между нами». «Откликнись своему эху. Оно чистое, чище, чем вода моря». «Я заглянул в тебя, овраг, поросший, тихий, мрачный, тёмный». «Вяжите узлы, крепче вяжите, аргонавты наших дней, сменившие весла и лёгкий парус на дизель»

и т. п.

В процессе сравнительного исследования письменно-речевого навыка, отобразившегося в предсмертном письме, с навыком Залесского В. Г. устанавливаются, совпадения степени владения письменной речью, стиля, манеры изложения, основного лейтмотива, особенно любовного, семантика, грамматика,лексика.

Были установлены совпадения в употреблении излюбленных слов, стереотипных предложений, фраз, сравнений.

Например, «через судьбу не перепрыгнешь». Эти совпадения приложены в таблице (см. приложение). Установленные совпадения настолько существенны, устойчивость и характерность их настолько очевидны, что в совокупности они образуют идентификационный комплекс, являющийся основанием для вывода, что автором (составителем) предсмертного письма Залесской А. С. является её муж Залесский В. Г.

Вывод.

Автором (составителем) этого письма является Залесский Валерий Георгиевич.

Закончив читать заключение, я встал, прошёлся по узкому пространству номера.

То, что было только догадкой, когда я собирал письма супругов Залесских, теперь облекалось в довольно твёрдую истину.

От убеждённого тона заключения (во время чтения я отчётливо представлял себе Тихомирову, её глубокий, грудной голос) мысли, мои суждения, факты, собранные по делу, пришли в движение, складываясь в логические построения.

Итак, Залесский не только знал о существовании предсмертного письма, он был его автором. Интересно, он диктовал или сначала набросал текст своей рукой, а Аня потом его переписала? Один вопрос, правда, прояснился — откуда появился ещё вариант, оттиск которого сохранился на листах тетради, обнаруженной мною в доме убитой. Видимо, текст обсуждался. По той или иной причине первоначальный был отвергнут.

Пойдём дальше. Для чего и почему супруги составили письмо? Залесская — взрослый человек. Чтобы подбить её написать такой документ, нужны серьёзные основания.

А может быть, это была игра?

Настораживал один штрих: письмо опиралось на материал, имеющий сходство или бывший в действительности, — отношения Ани с Ильиным, а может быть, с другим мужчиной. Это делало его правдоподобным. Это правдоподобие для чего-то было нужно.

Если бы Залесская хотела покончить с собой, вряд ли прибегла бы к помощи мужа, чтобы получше сочини гь последнее послание к… нему же. Никакой логики.

Для чего же его писали? Кому это было на руку? Залесскому?

Я ещё и ещё раз перебирал возможные мотивы, которые могли толкнуть его на убийство. Обоснованных не находил. А с другой стороны, трудно до конца познать человека, догадаться, что у него на уме, в душе.

Если оставить вопрос о поводе, в этой ситуации убийцей мог быть и Залесский. Но у него алиби. А вот насколько оно бесспорно, я так и не знал.

Один сомнительный момент: он разбудил среди ночи хозяйку Станислава Матюшину. Так и хочется думать — обеспечивал свидетеля. Но это тоже только подозрение. Прямыми уликами того, что он побывал ночью на месте преступления, следствие не располагало.

Возможен и такой случай: если о существовании письма знал Залесский, почему не знать об этом ещё кому-нибудь? Тому же Коломойцеву. Или третьему лицу. Ведь этот человек просто-напросто мог присутствовать при написании…

Да, очень важный момент. Надо выяснить, когда было написано письмо. Если задолго до убийства, то оно могло случайно попасть в руки кому-нибудь из гостей Залесских.

Бывали —у них многие. В доме нередко устраивались пирушки.

В который раз я перебирал в голове людей, которые вращались около Залесских, имели с ними знакомство, близкое или случайное. Искал мотивы, по которым тот или иной пошёл бы на преступление. И проворочался в постели до тех пор, пока не начала светлеть полоска между шторами на окнах.

Наскоро позавтракав в гостиничном буфете, я отправился в отдел внутренних дел района, где проживал Залесский. Я решил так: доставить его в прокуратуру в сопровождении работника милиции. А после допроса тут же поехать к Залесскому домой, произвести обыск.

Участковому инспектору были даны соответствующие указания-обеспечить понятых и так далее.

Затем меня на дежурной машине отвезли в прокуратуру. Прокурор города распорядился выделить мне кабинет для допросов.

До встречи с Залесским оставалось ещё с полчаса.

Я связался с Североозерским РОВДом. К счастью, Ищенко оказалась там.

— Добрый день, Игорь Андреевич, — обрадованно поздоровалась Серафима Карповна.

— У нас утро…

— Да, да… А я вас разыскиваю, Игорь Андреевич, звонила в Москву. В отношении вашего задания. Кое-что выяснилось. Во-первых, на почту от Залесского никому никакой корреспонденции после вашего отъезда не поступало.

Во-вторых, восьмого июля, в день убийства, из знакомых Залесских в совхоз приезжали два человека. Корреспондент районной газеты Шапошников. Он пробыл в Крылатом два дня.

— У кого он останавливался?

— Где и вы, в совхозной гостинице… Второй — Генрих…

— Пожалуйста, подробнее об этом.

— Генриха в день гибели Залесской подвёз в Крылатое водитель Североозерского молокозавода Улзытуев. Он узнал Генриха по фотороботу… Подвёз часов в десять вечера.

Говорит, «коробейник» дал ему за это зажигалку и три рубля.

— Специально попросил поехать в совхоз «Маяк»?

— Нет. Ему было по пути.

— А обратно?

— Когда и с кем Генрих уехал из Крылатого, установить пока не удалось.

Я поблагодарил Ищенко за важные сведения. Она записала мой гостиничный телефон и телефон Одесской прокуратуры.

Минут через двадцать после разговора с Серафимой Карловной появился Залесский в сопровождении старшины милиции.

Высокий, средней длины волосы, модные усы-кончики опущены чуть ниже уголков губ, короткая дублёнка, джинсы.

— Следователь по особо важным делам при прокуратуре РСФСР Чикуров, — представился я. — Игорь Андреевич.

— Очень приятно. — Залесский огляделся, на какой стул сесть. Он старался держаться с достоинством.

— Вы разденьтесь…

Я давал понять, что разговор будет долгим. Не знаю, понял ли он меня должным образом, однако нашёлся, что ответить:

— Топят у вас хорошо.

Залесский повесил дублёнку на нелепую круглую деревянную вешалку в углу кабинета, которая тут же скособочилась.

Проведя обеими руками по волосам, сел на стул напротив меня.

— Паспорт, пожалуйста, — попросил я.

— Вот. — Он достал паспорт из заднего кармана джинсов. Тонкой вязки свитер с воротником под шею облегал его стройный торс.

Вообще-то внешне он был симпатичен. Внимательные темно-серые глаза, правильные черты. Правда, мне показалось, что рот у него чуть-чуть несимметричен. А может, просто неправильно подстрижены усы.

Пока я заполнял бланк протокола допроса, Залесскии рассматривал свои руки.

— Ну, Валерий Георгиевич, давайте побеседуем, — сказал я, закончив писать.