Анжела Марсонс - Немой крик Страница 58

Стоун направилась через кухню и чуть не подпрыгнула, когда что-то окутало ее лицо. Она схватила себя за щеки, освобождая лицо от мягких нитей, и фонариком осветила дыру величиной с голову, которую проделала в паутине, затягивающей весь дверной проем. Потряхивая головой, инспектор провела руками по лицу и волосам. Одинокая паутинка щекотала ее ухо. Выйдя из кухни в коридор, она почувствовала, как с верхних этажей дует ветер, который проникал в здание через разбитые стекла окон. Над головой у нее заскрипела балка. На мгновение Ким задумалась, насколько правильно она поступила, появившись в доме одна и ночью, но она не собиралась отступать перед какими-то насекомыми и легким ветерком.

Стоун прошла по коридору, не забывая выключать фонарь, когда проходила перед окнами, выходившими на дорогу и группу домов по другую ее сторону.

С левой стороны располагалась кладовая, а справа – общий зал. Инспектор представила себе Луизу, которая вершила в этом зале суд и расправу, сплачивая своих сторонников, – до тех пор, пока мерзавец не попытался распилить ее пополам.

Ким направилась к комнате в самом конце холла, туда, где начался пожар. К кабинету директора.

Войдя, она выключила фонарь. Свет от фонаря, покачивавшегося рядом с автобусной остановкой, тускло освещал помещение.

«Ты стояла на этом самом месте, когда молила его о помощи? – молча спросила Ким у Трейси. – Приходила ли ты к Ричарду Крофту и спрашивала ли у него совета, прежде чем тебя похоронили живьем? Скорее всего, нет», – подумала женщина.

Она отбросила посторонние мысли и осмотрела комнату. Прямо за открытой дверью стояли два шкафа для бумаг. Инспектор открыла все ящики, один за другим. Свет от фонаря на улице не проникал так далеко в комнату, так что каждый из них она для верности обшаривала руками.

Пусто.

Ким перешла к книжному шкафу у противоположной стены. Это было тяжелое деревянное сооружение, всего на три дюйма ниже потолка. Стоун провела рукой по каждой пустой полке, а потом встала на вторую полку снизу, чтобы проверить самую верхнюю крышку. Ее руки покрылись темной, жирной сажей, но и там ничего не оказалось. Часть черноватого порошка с рук она сдула, а остатки вытерла о джинсы.

Теперь Ким приблизилась к столу, который был ближе всего к окну, и по очереди открыла все его ящики. На дне самого нижнего она нашла жестянку для мелочи и легонько встряхнула ее. Опять ничего.

Стоун выпрямилась и еще раз осмотрела комнату. Протез был где-то здесь – она это чувствовала. Куда бы она его запрятала, если б хотела быть уверенной, что огонь его уничтожит?

Ее взгляд вновь перешел на книжный шкаф рядом с дверным проемом. Пожар начался в холле перед офисной дверью – это место было расположено дальше всего от спален девочек. Но почему-то огонь выбрал свой собственный путь и двинулся вниз по холлу, не тронув кабинет Крофта.

Ким спрятала фонарь в карман брюк и встала прямо перед книжным шкафом. На этот раз она изучила все полки, его верх, низ и все боковые панели.

Она даже встала на колени в поисках щели между нижней полкой и полом.

Бесполезно.

Стоун чихнула от пыли и сажи, клубы которых поднялись в кабинете. Она широко раскинула руки в стороны, схватилась за края шкафа, словно крепко обняв его, и стала постепенно отодвигать его от стены, по очереди толкая то его левую сторону, то правую. Каждое такое движение отпихивало шкаф от стены примерно на один дюйм, и через какое-то время щель между ним и стеной достигла целых восьми дюймов. Не так много, но достаточно, чтобы можно было дотянуться до его задней стенки.

Ким стала водить рукой по клееной фанере. Ее лицо прижималось к боковой стенке шкафа, пока она пыталась дотянуться как можно дальше. Кончики ее пальцев тронули гладкую поверхность, текстура которой отличалась от фанеры. Лицо женщины больно вдавилось в боковую стенку шкафа, пока она старалась вытянуть руку еще дальше. У нее даже заболело плечо, но она все-таки дотянулась и нащупала что-то еще. Пленка. Кончики ее пальцев касались края целлофановой полоски. Селлотейп[77]. Последним могучим усилием она пролезла в угол.

Ей тут же пришла в голову ее приемная семья № 3, которая использовала «уголок для непослушных» в качестве наказания. По ее оценкам, Ким простояла в таком углу треть пятимесячного срока, который она провела с этой семьей. И не всегда из-за своей собственной вины. Иногда это наказание ей подстраивали нарочно.

Инспектор замерла, когда ее пальцы дотронулись до предмета, который имел форму зуба. Неожиданно в голове у нее блеснуло слово «наказание», и она даже прикрыла глаза. Еще не веря себе самой, покачала головой. Какого черта она не обратила на это внимание раньше?! Это же все время находилось у нее прямо перед глазами. Усекновение Головы, Похороны Заживо и Казнь Пилой – ведь это ни что иное, как формы высшей меры наказания.

Она вытащила руку из-за шкафа. Зубной протез может подождать. Он больше не так важен, как раньше.

Надо звать подмогу. Теперь у нее в руках все части этой головоломки. Еще один, последний, визит – и ее девочки смогут упокоиться с миром…

Ким слишком поздно заметила тень в холле, отброшенную уличным фонарем.

А потом наступил непроглядный мрак.

Глава 68

Когда она отрыла глаза, то увидела, что во рту у нее торчит какая-то тряпка, концы которой завязаны у нее на затылке.

Ким лежала на боку, и ее руки и ноги были связаны таким образом, что подбородком она упиралась в собственные колени.

Боль в теле была ничем по сравнению с тем, как трещала ее голова. Боль в ней начиналась от макушки и щупальцами обвивала виски, уши и даже нижнюю челюсть. Ледяной холод от бетонного пола проникал сквозь одежду и пробирал до самых костей.

Несколько мгновений Стоун не могла сообразить, где она находится и почему оказалась в таком положении. Однако потом у нее в голове отдельными вспышками стали возникать картинки предыдущего дня. Все это здорово напоминало коллаж. Она вдруг увидела Ричарда Крофта, лежащего лицом вниз в луже крови, а потом смутно припомнила последний брифинг, но не могла вспомнить, происходил ли он накануне или в другой день Она, скорее, чувствовала, чем помнила, что возвращалась на площадку и разговаривала с Черис…

Когда эти отдельные кадры недавнего прошлого стали выстраиваться в хронологическом порядке, инспектор припомнила, что вернулась в Крествуд, чтобы найти зубной протез.

Как в тумане, она вспомнила, что нашла его до того, как погрузилась во мрак. Ким не представляла, сколько времени провела без сознания, но понимала, что находится в кабинете директора. На ее коже налипли грязь и сажа.

Ее зрение стало проясняться, и глаза постепенно привыкли к освещению. Комната не изменилась, а уличный фонарь все так же заливал ее призрачным светом.

Тишина нарушалась только звуками капающей где-то внутри здания воды. В этом непрерывно повторяющемся, методичном звуке было что-то зловещее.

Ким потянула за веревки, которыми была связана. Они были крепко затянуты и с каждым рывком все сильнее врезались ей в кожу. Стоун еще раз напрягла руки, не обращая внимания на боль в кистях, но веревка, как раскаленная цепь, впилась в ее поврежденную кожу.

Пленница попыталась вспомнить, не было ли в комнате чего-то, что могло бы ей помочь. В голову ничего не пришло, но она знала, что не должна просто лежать и ждать непонятно чего.

Что-то пробежало возле ее головы, и это вызвало у нее приступ лихорадочной деятельности. Стоун попыталась продвинуться вперед, извиваясь, как дождевой червяк под лучами солнца.

Но все ее усилия вызвали только новый приступ головной боли, от которой у нее во рту скопилось огромное количество желчи, которая жгла ей горло. Ким молила Бога, чтобы ее не вырвало и она не захлебнулась рвотной массой.

Неожиданно она услышала какой-то звук и перестала извиваться, напрягая все свои органы чувств.

Ким умудрилась выгнуть шею так, чтобы ей стал виден дверной проем. В нем появилась фигура. И контур этой фигуры был ей знаком.

Инспектор заморгала глазами, когда ее противник шагнул вперед и остановился на фоне скудного освещения.

Ее взгляд стал медленно подниматься вверх – ноги, бедра, туловище, плечи, – пока не уперся в глаза Уильяма Пейна.

Глава 69

Уильям Пейн медленно двинулся в ее сторону. Глаза у него были абсолютно пустыми, и от страха Ким стала мотать головой из стороны в сторону. Это неправильно! Все у нее внутри отказывалось согласиться с тем, что видели ее глаза. Она должна была увидеть совсем другого человека.

Пейн наклонился над ней и попробовал развязать веревки, которые опутывали ее, как овцу. Пальцы его двигались быстро, не неуклюже.