Владимир Колычев - Сыщик и вор — братья навек Страница 59

Второе «звено», выехавшее на разборку с динамовскими, попало в огненную мясорубку еще в дороге. Два микроавтобуса были расстреляны из гранатометов при переезде через железнодорожную насыпь.

Третье и четвертое «звенья» сдались без боя. «Бригадиры» Когтя не жаждали крови.

Накинули «стрелу» и «бригаде» Светофора. Но тот на разбор даже не выехал. Он уже знал о гибели Колоды, Лосося и Крынки. Четвертым в их команде он быть не желал. Он бросил свою «бригаду» на произвол судьбы и вылетел в Тюмень. Там у него было где закрепиться…

Банда Колоды перестала существовать. Одни «быки» растворились в толпе огромного города, другие — присоединились к штыковским, когтевским и динамовским.

Зато остались группировки Штыка, Когтя и Динамо. Женя ужом вывернулся, но не дал им развалиться.

Позавчера, не теряя времени даром, он связался с известными ему «бригадирами», настроил их навстречу с колодинскими. Они исполнили его установки. С бандой Колоды было покончено. Осталось только укрепить сообщества других покойников, удержать их от беспредела.

Вчера хоронили Штыка. На кладбище были все уголовные авторитеты города. Склоняли головы в скорбном молчании «бригадиры» Когтя и Динамо. Через день они должны были хоронить и своих вожаков. Каждого из них мучил вопрос, кто возглавит группировки… Ответ на этот вопрос мог дать только Скрипач. Он и раньше мог решить многие вопросы. Но сейчас его власть была особенно прочной.

И Женя дал ответы на все вопросы. Сегодня он собрал вокруг себя всех «бригадиров» Штыка, Когтя и Динамо.

— Я не собираюсь лезть в ваши дела, — начал он, хмуро посматривая на каждого. — Рэкет, наркота, стволы — все это ваши проблемы… Только войны не будет. Беспредела я не допущу… Короче, Черпак, — ты становишься на место Когтя. Рапан — ты за Штыка. Боксер — тебе я доверяю дело Динамо. Такова моя воля… Или кто-то против?

Возражать против его воли никто не решился. Хотя на места покерных метили многие. И это «хотя» могло обернуться целой серией кровавых разборок и расколом группировок. А его волевое решение расставляло все на свои места. Власть Черпака, Рапана и Боксера, можно сказать, утверждена законным вором. Против этого не попрешь.

«Пастбища» Колоды могли стать яблоком раздора. Женя мог прибрать их к себе. Но тогда ему пришлось бы создавать свою собственную группировку, чтобы контролировать эти территории. Так он становился вровень с тем же Черпаком, Рапаном и Боксером. А он был выше их. Он над ними. Об этом не следует забывать. Не нужны ему «пастбища», не нужны ему свои собственные «бригады». Достаточно того, что он будет держать в повиновении все группировки. И беспредела в городе не будет, и в «общак» все исправно отстегивать будут… Короче говоря, он сам лично разделил территории Колоды на три равные части. И бросил каждому по куску. Пусть переваривают…

Никита знал о бандитских разборках на Савельевском озере и Лебяжьих прудах. Знал он и о расстреле микроавтобусов у железнодорожного полотна. Банда Колоды перестала существовать.

На этом все закончилось. Скрипач сумел удержать братву от беспредела междоусобиц. В городе появились новые лидеры трех конкурирующих группировок. Но конкурировать они вроде как не собирались. Каждый был доволен своей долей. Или это довольство сумел внушить им Скрипач?

Как бы то ни было, пожар криминальной войны был потушен в самом начале. В городе установилась относительная тишина.

Только это вовсе не значило, что Никита должен был сидеть сложа руки. Нет, он продолжал собирать материалы на бандитские формирования. Искал доказательства, по которым он мог привлечь бандитов к суду. И успокоиться он не мог. Так уж он воспитан…

Против Жени он ничего не имел. И будет ли когда что-нибудь иметь?

Скрипач, вор в законе, пахан города. Он ходит в черных костюмах за две тысячи долларов, носит белые перчатки, белые шелковые шарфы… Его руки по локоть в крови, но ни одна экспертиза не докажет этого. Он расстреливал колодинскую братву. Он и дальше будет продолжать убивать. Но за него это делали и будут делать другие. Сам он всегда будет вроде как в стороне.

Женя — друг его молодости. Он не дает городу впасть во мрак бандитского беспредела. Но если он на чем-нибудь проколется, Никита с удовольствием упечет его за решетку…

С одним другом детства уже покончено. Он получил пулю в сердце. Собаке — собачья смерть… Только кто убил его? Это так и осталось для всех загадкой.

Медведь выбрался из своей «берлоги». Теперь он мог возвращаться в город и жить прежней жизнью. Все уже знают, что это не он готовил покушение на жизнь Скрипача. Долбанный Колода — из-за него, гада, он провел столько времени в изгнании. Но теперь все позади…

…После грязных камер следственного изолятора, вонючих «столыпинских» вагонов чистые, просторные бараки женской зоны казались Ларисе раем. Она с удовольствием забралась под чистую, хотя и застиранную до дыр, казенную простынь. Накрылась одеялом. Только заснуть не смогла.

Едва потух свет, к ней под одеяло шмыгнула юркая девчонка с прыщавым лицом. Ей было всего девятнадцать. Но среди осужденных она пользовалась большим авторитетом. Зона для нее уже успела стать вторым домом.

— Ну что, миленькая, теперь ты моя, — рука Людки скользнула ей в трусики.

И хотя Ларису не прельщала лесбийская любовь, она не сопротивлялась…

Не сопротивлялась она, когда Колода заставлял ее открыть дверь собственной квартиры, чтобы впустить убийцу Жени. Боялась зоны. А ведь Женя мог заступиться за нее, если бы она сразу ему все рассказала. Он был вором в законе, он стоял выше, чем Колода. Только она узнала об этом недавно, когда ей уже ничего не могло помочь. А ведь она могла догадаться… Глупая, глупая…

И вот теперь она на зоне. Людка ложится на спину, бесцеремонно хватает ее за волосы и тянет голову к своей промежности. И она подчиняется ей…

Адвокат старался изо всех сил. Он умолял судей войти в ее положение запуганной до смерти женщины. Ведь она лжесвидетельствовала только ради того, чтобы не умереть под пулей бандита. И ведь сама же во всем созналась… А попробуй не сознайся…

Жени в зале суда не было. Он сдал ее в руки правосудия и больше не напоминал ей о себе. Она перестала для него существовать.

Суд приговорил ее к двум годам лишения свободы.

Неужели теперь все эти годы ей пропадать между ног у какой-то Людки, которую она бы и уборщицей в свой магазин побрезговала взять?..

— Гражданин Бабанин, вы свободны, — голос начальника колонии наполнился торжеством. — Ваше дело пересмотрено, вы ни в чем не виновны…

Глаза Валеры наполнились слезами. Справедливость восторжествовала. Неужели он не зря обращался за заступничеством к Скрипачу, к вору в законе?..

Краем уха Валя слышала о волне бандитских разборок, прокатившихся по городу. Все это не могло обойтись без участия Жени. Она боялась за него…

Он пришел к ней уставший и измотанный. Он пришел к ней отдыхать. Нигде ему не было так хорошо, как у нее под крылышком.

Она заботилась о нем, хлопотала над ним, угождала каждому его желанию. Он был добр к ней… Но через неделю исчез снова. Появился он аж через полгода. Но только для того, чтобы передать ей ключи от роскошной трехкомнатной квартиры в престижной части города.

Валя заплакала. Ей не квартира нужна, а Женя…

Пока он разбирался с Колодой, рабочие заложили фундамент под сборно-щитовые корпуса тайного завода. Поставили стены, накрыли крышей. Женя дал команду устанавливать оборудование, а сам вылетел в Москву. С Голландцем хотелось повидаться. Да и спирт дешевый был нужен.

Голландец связал его с нужными людьми из «спиртовой мафии». Алан и Тамерлан за сходную цену подрядились гонять в Тригорск цистерны с турецким спиртом. Только Скрипач должен был обеспечить их охраной. С этим проблем не возникло.

К началу 1994 года его тайный завод выдал первую продукцию. Дешевая водка, не облагаемая никакими налогами, пошлинами и акцизами, рассосалась по рынкам, ларькам, магазинчикам. Проблем со сбытом не возникало. Да и о том, чтобы кто-нибудь отравился, ничего не было слышно.

В его карман стали стекаться первые «трудовые» деньги. Он приобрел квартиру для себя, родителей и Вали…

Валя, Валя… Ну что им мешает быть вместе всегда?

Часть III

Глава 8

Летом 1998 года Дима окончил финансовую академию. Он владел тремя европейскими языками. В дипломе — ни единой четверки, совсем немного до золотой медали недотянул. И внешне он был красивым, представительным молодым человеком. Следил за собой, модно одевался, элегантный двубортный костюм шел ему как никому другому. В физическом отношении он тоже был развит великолепно. Мастер спорта по тяжелой атлетике. Серебряный призер чемпионата Европы в тяжелом весе по кикбоксингу. Так уж получилось, что пришлось бросить таэквандо и заняться кикбоксингом. Но он об этом не жалел… Словом, у него были все основания устроиться на хорошую работу куда-нибудь в банк. В финансах и кредитах, по крайней мере в теории, он разбирался великолепно.