Дар царицы Савской - Наталья Николаевна Александрова Страница 59

— Здравствуй, Григорий! — послышался женский голос рядом.

Григорий лениво поднял голову, поскольку ничего не ждал от встречи, да, откровенно говоря, он и видеть никого не хотел. Но сейчас едва не свалился с бревна, потому что над ним стояла хозяйка гостиницы «Золотые рога» и еще нескольких объектов коммерческой недвижимости госпожа Копытина. Вот уж кого он не хотел видеть.

— Елена Васильевна… — все же воспитание взяло верх, и он сделал попытку встать.

— Сиди-сиди! — Она подобрала юбку и уселась рядом на поваленное бревно.

Такса Гастон высунула голову из песка и посмотрела на вновь пришедшую очень неодобрительно — хорошо так сидели, а тут приходят, с разговорами вяжутся. Григорий был полностью с Гастоном согласен. И не собирался начинать разговор первым.

Елена Васильевна тоже не торопилась, что само по себе было весьма странно. Но Григорий ничуть не удивился такому ее поведению, ему было все равно.

Она поерзала, устраиваясь поудобнее, взяла у него из рук булку и стала бросать уткам. К тем двоим сереньким подплыл красавец селезень с изумрудной головой, и уточки сразу оживились.

— Хорошо тут! — сказала Елена Васильевна. — Тихо.

До Григория, разумеется, дошло, что не просто так сама она к нему притащилась.

Надо же, деловая женщина, всех подчиненных в кулаке держит, все у нее по струнке ходят, начальство городское ее уважает, конкуренты боятся, а она вот тут, как самая обычная женщина, уточек кормит. Чудны дела твои, Господи!

Молчание явно затянулось, тогда Елена Васильевна усмехнулась и повернулась к нему:

— Что, Гриша, уехала твоя красотуля?

— Она не моя, — усмехнулся в ответ Григорий, — вы и сами знаете, что тут совсем другой случай.

— Были у меня подозрения сразу, уж больно хороша для вашей родственницы. Но тогда думала, что не мое это дело.

— А сейчас? — не выдержал Григорий. — Что сейчас изменилось?

— Сейчас… ладно, не в моих правилах ходить вокруг да около. В общем, хочу тебе предложение сделать. Знаю, ты с этим адвокатом говорил, и он вроде тебе что-то обещал насчет наследства. Так вот, советую тебе с ним не связываться. Он — человек приезжий, наших порядков не знает, и вообще форсу у него много, а толку мало.

— Да я и сам так думал…

— Ну, так вот. А я здесь всех знаю, дело твое подтолкнуть могу, с начальством и властями утрясу.

— А вам зачем? — От удивления Григорий забыл об элементарной вежливости.

«Хочет фабрику отжать, думает, такого простофилю, как я, облапошить ничего не стоит? В крайнем случае денег сколько-то даст, заставит продать…»

— Думаешь, обмануть хочу, — вздохнула его собеседница, — напарить, фабрику и землю задешево купить…

Именно так он и думал.

— У тебя ведь ни денег, ни связей, а если без связей, то большие деньги на это требуются! Опять же, фабрику реорганизовать — тоже вложения нужны.

«А вот тут ты, милая, ошибаешься». Григорий натянул рукав рубашки пониже, чтобы не увидела она часов. Кто знает, может, она в таких вещах разбирается…

— Я вам, Елена Васильевна, вот что скажу, — твердо заговорил он, — если удастся мне наследство получить, я фабрику продавать не стану. И ломать ее не стану, а постараюсь заново производство наладить. У дяди Коли получилось — может, и у меня получится. Опять же людей на улицу выбрасывать не буду.

— Да зачем фабрику ломать, когда там вокруг земли еще полно, да места такие отличные, курорт можно построить, вода-то целебная течет! В общем, предлагаю вам, Григорий Николаевич, партнерство. Заключим договор официально, сначала с наследством дело решим, потом все остальное.

Григорий молчал, пытаясь осмыслить свалившееся на него предложение.

— Ну, Гастон, что скажешь?

Гастон подошел к Елене Васильевне, вскочил к ней на колени и вдруг начал отряхиваться, так что туча песка полетела во все стороны.

— Ах ты, разбойник! — Она засмеялась и схватила его за передние лапы. — Ты это нарочно сделал! Хорошую собачку завел, Гриша…

— Это временно, его скоро заберут…

— Жаль… Я собак люблю. Времени совсем нету, дома не бываю, жалко животное, тосковать станет, а так бы…

— Ну что ж, — Григорий встал и подал руку своей собеседнице, — идемте, Елена Васильевна, в новую мою жизнь!

— Тебе сколько лет? — спросила она, поднявшись довольно легко.

— Сорок два.

— А мне — сорок. Так что можно без отчества, когда мы вдвоем. А теперь часто вдвоем будем…

Он посмотрел искоса — на что это она намекает? Неужели? Да не может быть, такая женщина — и вдруг… Ладно, там посмотрим.

— Да, вот еще что, — он смотрел серьезно, — я этой несчастной Василисе деньги какие-то выделю. Все ж таки дяди Коли родная дочка, а то совестью потом замучаюсь. Хоть квартиру выкупит у мошенников.

— Эту мелкую шантрапу припугнем, они сами все отдадут, — отмахнулась Елена, — а совесть, Гриша, в бизнесе иметь не рекомендуется. Шучу, — усмехнулась она, встретившись с Григорием взглядом. — Ну, ты хоть к советам моим будешь прислушиваться? Все-таки я в бизнесе больше тебя понимаю, вон, гостиница процветает.

— Оно-то так… — глаза у Григория блеснули, — только вот интерьер бы надо сменить этот купеческий. И барменшу Люсю в кокошнике уволить, а вместо нее взять парнишку молодого, который с кофеваркой обращаться умеет…