Лариса Соболева - Смертельная цена успеха Страница 6

Парень не стал подходить ближе, изуродованный труп производит гнетущее впечатление, да еще в час, когда вокруг ни души. Он достал мобильник:

– Милиция? Я обнаружил труп в лесопарке, вернее, моя собака нашла. Вам лучше подъехать со стороны высотных домов, затем по центральной аллее, свернуть на вторую дорожку вправо. Побыстрее приезжайте, а то мне на работу.

Ожидая милицию, он, не приближаясь к трупу, обошел его, встал на валун и поднялся на цыпочки, чтобы лучше рассмотреть лицо погибшей. Ею оказалась молодая девушка. Но красивая она или нет, парень не понял – смерть обезобразила лицо. Смерть и боль, о чем свидетельствовал перекошенный рот девушки, ссадины и кровоподтеки. Также он заметил, что пальцы ее правой руки врезались в землю, а вторая рука откинута в сторону. И что самое поразительное – в левой ладони скопилась вода, будто, умирая, девушка старалась не расплескать воду из ладошки. Почему-то именно эта вода в ладони убитой приковала взгляд молодого человека.

Он смотрел на нее до тех пор, пока не услышал звук автомобильного мотора. Свистнув, замахал руками:

– Сюда! Здесь! Ко мне!

На место происшествия прибыло две машины. Из них вышли несколько человек, одетых в штатское и милицейскую форму, и направились к парню с собакой. Все окружили труп, на этот раз и молодой человек позволил себе подойти ближе. Картина открывалась ужасающая. Теперь со всей очевидностью было видно, что над девушкой измывался изнасиловавший ее садист.

Старший из группы милиционеров сказал:

– Похоже, мы заимели серийника.

– Серийник – серийный убийца? – полюбопытствовал парень с собакой.

– Он самый, – сказал старший. – Неделю назад был похожий случай, следовательно, будет третий труп. Вот только где и когда? А теперь расскажи-ка, как ты ее нашел…

– Что ты собираешься делать? – спросила Оленьку Жанна за завтраком.

– Подыскать жилье, – ответила та решительно.

– Значит, прощать его не собираешься?

– Простить – не простить, что изменится? Выбор сделал он, мне остается только согласиться с его выбором.

– То есть выбор состоит в том, что Виталик предпочел тебе белую крысу с нижнего этажа? – уточнила Жанна. – Вот увидишь, он не захочет с тобой расставаться. Просто он не рассчитывал, что ты его застукаешь.

– Но так получилось. Когда он ложился на докторшу, должен был подумать, что кто-то может его застукать, значит, сознательно шел на измену.

– Смешно… – невесело хмыкнула Жанна, затем отпила чая, изучая Оленьку. – «Должен был подумать…» Да он вообще не думал. Есть истина: когда член вскакивает, мозг у мужиков замолкает.

– Тем хуже, – нахмурилась Оленька. – Он должен был сначала послушать мозг. Она старше меня на сто лет! Пусть с ней и живет. Жанна, мы больше не будем обсуждать это. Скажи лучше, где мне найти дешевую квартиру? У вас в доме не сдают комнаты?

– Сейчас найти квартиру будет трудно. Если бы хоть неделей раньше… Тогда я видела много объявлений, что студентам сдается комната…

– К сожалению, я не застала его на бабе неделей раньше, – хмуро сказала Оленька.

Жанна удивленно приподняла брови. За одну ночь Оленька изменилась. Вот что значит потрясение. Для всех Оленька – смирный и обаятельный ребенок, несмотря на двадцать пять. Ее обожают, потому что никогда она не грубит. Она исполнительна, отзывчива, скрупулезно выполняет свои обязанности, наивна и доверчива до смешного. В сущности, Жанна с ней не дружила, а, скорее, ей покровительствовала. Их отношения больше похожи на содружество сестер – старшей, которая главенствует, и младшей, которая подчиняется. Вчера Оленька прибежала мокрая, испуганная, надломленная. Утром встала собранной, жесткой и спокойной. Что-то изменилось и в лице, повзрослевшем за ночь. Возможно, такое впечатление создавалось благодаря мстительным искрам, горевшим в глазах девушки. Так или иначе, но Виталька за пять минут сделал из девчонки женщину, способную на ответный удар.

– Оленька, – тронула ее за руку Жанна, – все перемелется. Не спеши совершать отчаянные поступки, а то может случиться, что пожалеешь.

– Если ты уговариваешь меня сделать вид, что ничего не случилось, не трать время и слова. Случилось! И я видела сама. Все. Мне пора на работу.

– Пойдем вместе. Мне тоже сегодня с утра…

– Дай, пожалуйста, косметику, а то у меня нет. Я вчера и сумку потеряла, а там деньги, удостоверение. Ой, ладно, я вчера потеряла гораздо больше. Так где взять косметику?

– В ванной, – отозвалась Жанна, собирая грязную посуду со стола.

Она подбирала одежду для Оленьки, поскольку ее промокшие под дождем вещи еще не высохли, а та с каким-то отчаянием наносила на лицо косметику. Меньше всего бывшая счастливая жена хотела попасть на пьедестал жертвы, значит, по ее внешнему виду никто не должен определить, как ей плохо. С зареванными глазами, повесившей нос ее не увидят, нет! И за слоем косметики Оленька спрятала истинное лицо.

Проторчала она в ванной не так уж и долго, но вышла оттуда преображенной. Жанна лишь воскликнула:

– Где это ты научилась так ловко штукатурку класть на личико?

Пожалуй, макияж больше соответствовал вечернему, а не дневному времени. Оленька сейчас походила на роковую женщину начала века из немого фильма.

– Некрасиво? – равнодушно спросила Оленька и тут же, дабы упредить негативные высказывания подруги по поводу грима, категорично заявила: – А мне нравится.

– Нет, вполне… Тебе идет, только непривычно, – скрыла улыбку Жанна. Все же обилие косметики на лице выглядело детской выходкой. Дескать, я теперь получила свободу и буду делать, что захочу. – Хм! Должна сказать, впечатление произведешь. И на мужа тоже.

– Именно это я и собираюсь сделать. Только давай пешком пройдемся, мне надо собраться с… просто собраться. Сейчас еще рано, вдруг и сумку найду?

Через двадцать минут обе сбежали вниз, прошли метров пятьсот по тротуару вдоль домов, затем пересекли проезжую часть и вошли в лесопарк.

– Вот и осень пришла, – грустно сказала Жанна.

– Ну и что? – глядя под ноги, буркнула Оленька.

– Да так… Работы прибавится, ведь осенью обостряются заболевания. – И Жанна вытянула шею, вглядываясь вдаль. – А что там за толпа?

Оленька проследила за взглядом подруги. Несколько человек стояли вокруг непонятного предмета на земле, невдалеке от них стояли две машины, одна милицейская. Подруги приостановились. От толпы отделился парень в спортивном костюме, направился к ним. За ним бежал крупный пес.

– Это Петя из соседнего дома, – произнесла Жанна. – Его матери я удаляла грыжу. У него и спросим, что там такое.

– Да какая разница? – недовольно махнула рукой Оленька.

– Просто интересно, – сказала Жанна и помахала рукой Пете. – Ау! Петенька! – Тот подбежал к ним, поздоровался. Он явно был взволнован. – Что там случилось?

– Мой Граф девчонку нашел, – принялся нервно докладывать парень. – Вчера ее убили во время ливня. Я милицию вызвал. Вы туда не ходите, смотреть страшно. Вся изрезана и в синяках, места живого нет.

– Ты забыл, Петенька, что я хирург, – улыбнулась Жанна.

– Ой, правда… – От неловкости парень почесал в затылке, но тут же озабоченно добавил: – Вы ночью по парку не ходите. Да и днем лучше здесь не гулять одним. Менты сказали, серийный убийца у нас появился. Короче – маньяк.

Попрощались. Петя, свистнув собаке, побежал к дому, а Жанна и Оленька пошли дальше по центральной аллее лесопарка. Шли молча. Когда же вдали завиднелся выход, Оленька вздохнула:

– Видимо, сумку кто-то нашел и забрал.

– Постой, – остановилась Жанна и взяла за локоть подругу. – Ты вчера шла через парк ночью? И здесь потеряла сумку?

– Ну да. Я же говорила тебе…

– Сумасшедшая! Здесь и днем-то страшно. Как ты не нарвалась на убийцу?!

Тут-то Оленька и припомнила вчерашнюю встречу с человеком, который ее изрядно напугал и от которого она убегала, бросив сумку.

– Знаешь, я его, кажется, видела… – сказала растерянно Оленька.

– Кого?

– Убийцу. Мы встретились вот здесь, у входа в парк…

– А почему ты решила, что это был убийца?

– Не знаю… От вчерашней встречи у меня остался нехороший осадок. Я столкнулась с мужчиной у начала аллеи. А потом испугалась его, скорее интуитивно. И убежала.

– Может, тебе стоит рассказать все следователю? Ты запомнила того мужчину?

– Конечно, не запомнила. Только то, что это высокий человек. Возможно, он не так уж молод, но больше сорока ему не будет. И знаешь, он как будто притягивает к себе. Это волнующее чувство… Разве мои ощущения помогут?

– Ты права, – согласилась Жанна. – К тому же этот мужчина мог быть вовсе и не убийцей. Давай поторопимся, а то наша прогулка обернется строгим выговором.

– Мне все равно, – буркнула Оленька, но прибавила шаг.

Этим же утром Эмиль шаманил на кухне, поторапливаясь и поглядывая на часы. Готовить он любил, готовил великолепно. Сервировав стол, он ушел в ванную бриться, предварительно постучав в комнату дочери: