Ли Чайлд - Джек Ричер, или Дело Страница 6

— Он вылетает сюда вечером, — объявил Гарбер. — Расчетное время прибытия что-то в районе полудня.

— Тебе пришлось звонить, — сказал я. — Так мне кажется.

— Это деликатная ситуация, — ответил он.

— Очевидно, — я пожал плечами. — Слишком деликатная для меня, насколько я понимаю.

— Только не раздувай из мухи слона. Ты нужен мне для другого дела, которое, я надеюсь, покажется тебе тоже важным.

— И что это?

— Тайная операция, — ответил он. — Вот поэтому я счастлив, что у тебя такие волосы. Неровно подстриженные и неопрятные. Есть два предмета, на которые мы совершенно не обращаем внимания, когда проводим тайные операции. Волосы и туфли. Туфли ты можешь в любой момент купить в «Гудвилле».[8] А вот волосы в любой момент ты купить не можешь.

— И где будет эта тайная операция?

— Конечно же, в Картер-Кроссинге, штат Миссисипи. За линией постов. А в городе ты появишься внезапно, под видом бесцельно слоняющегося отставника. Тебе знаком такой тип людей. Ты будешь изображать из себя парня, который чувствует себя там как дома, поскольку именно к такой окружающей среде он и привык. Ты произведешь на всех благоприятное впечатление. Установишь дружеские отношения с местными правоохранителями и будешь использовать эти отношения для того, чтобы, не привлекая к себе внимания, следить за тем, что и они, и Мунро ведут свои дела абсолютно правильно.

— Ты хочешь, чтобы я выдавал себя за гражданского?

— Это не так уж трудно. Мы же все сделаны примерно из одного теста. Ты в этом убедишься.

— Надо ли будет мне вести активное расследование?

— Нет. Твоя задача будет заключаться лишь в том, чтобы наблюдать и сообщать. Ты будешь словно преподаватель, оценивающий результаты тренировки. Ты же занимался такими делами раньше. Был моими глазами и ушами. Это дело должно быть выполнено абсолютно правильно.

— Понятно, — сказал я.

— Еще вопросы есть?

— Когда я отбываю?

— Завтра утром, первым рейсом.

— А что в твоем понимании означает, что это дело выполняется абсолютно правильно?

Гарбер молча поерзал на своем кресле, но не ответил на этот вопрос.

Вернувшись в казарму, я принял душ, но не побрился. Тайная операция — это та же работа по Станиславскому, в этом Гарбер прав. И мне был знаком тип человека, которым я должен был стать. Да он, этот тип, знаком любому солдату. В городах, расположенных по соседству с базами, полно парней, по тем или иным причинам списанным из армии, но они никогда не поселяются дальше мили от базы. Некоторым удается закрепиться на выбранном месте, некоторых вынуждают переселяться, но и те, кто переселяется, в конце концов обосновываются в городе, расположенном рядом с другой базой. Все то же самое, хотя и другое. Но эта та жизнь, которая им известна. И они чувствуют себя в ней вполне комфортно. Они продолжают придерживаться некоторых глубоко укоренившихся в их сознании принципов армейской дисциплины, словно это старые неизбывные привычки, похожие на цепи в структуре ДНК, — однако при этом они напрочь забывают о правилах личной гигиены. Глава первая, раздел восьмой, параграф второй перестают оказывать влияние на их жизни. Поэтому я не брился и не причесывался. Лишь просушивал волосы.

Потом я вывалил всю свою одежду на постель. Идти за туфлями в «Гудвилл» не было необходимости, поскольку у меня уже имелась подходящая пара. Примерно двенадцать лет назад я находился в Великобритании и купил там пару прочных коричневых башмаков в отделе для джентльменов в деревенской лавке, вокруг которой на много миль не было ни одного подобного магазина. Большие, тяжелые, крепкие и надежные башмаки. Они были в хорошем состоянии, хотя выглядели немного поношенными и сморщенными. В особенности задники и каблуки.

Я поставил башмаки на постель, где они оказались в одиночестве. Других личных вещей у меня не было. Вообще никаких. Даже носков. В ящике комода я обнаружил старую армейскую футболку, хлопковую, цвета хаки; когда я получал ее, она была плотной, с ярким рисунком, который сейчас почти исчез от многократных стирок, а ткань стала тонкой, как шелк. Я решил, что такая футболка мне подходит, и положил ее рядом с башмаками. После этого я дошел до гарнизонной лавки и побродил между стеллажами, куда не заглядывал уже невесть сколько времени. Я отыскал там пару парусиновых штанов цвета черного кофе и рубашку с длинными рукавами, изначально красно-коричневую, но это было еще до стирок, а теперь швы выцвели и приобрели непонятный розовый оттенок. Я не сильно обрадовался находке, но это оказалось единственным, что подошло мне по размеру. Продавалась рубашка со скидкой, что меня тоже устраивало, да и выглядела вполне гражданской одеждой. Я видел на людях вещи и похуже. А эта рубашка была, что называется, на все сезоны. Я не знал, какая будет температура в марте в северо-восточном углу штата Миссисипи. Если будет жарко, я смогу закатать рукава. Если холодно, смогу их опустить.

Я выбрал белое нижнее белье и носки цвета хаки, а затем, остановившись у секции с туалетными принадлежностями, взял складную дорожную зубную щетку. Такая щетка мне понравилась. Чистящий конец ее помещался в пластиковый футляр, из которого выдвигался, после чего откидывался и, будучи закреплен в этом положении специальным фиксатором, превращал укороченную складную щетку в полномерную и готовую к употреблению. Похоже, эта зубная щетка предназначалась для того, чтобы носить ее в кармане. Она была удобной, и ее рабочий конец со щетиной всегда оставался чистым. Отличная дизайнерская находка.

Я отправил одежду прямиком в прачечную, чтобы придать ей чуть ношенный вид. Ничто так не старит вещи, как прачечные, функционирующие на базах. После этого я решил пойти съесть гамбургер, поскольку еще не обедал. В кафетерии я встретил старого приятеля, своего коллегу-сослуживца по военной полиции Стэна Лоури, с которым мне часто доводилось работать вместе. Он сидел за столом перед подносом с полуфунтовым остатком какого-то блюда и картофелем фри. Я взял свою еду и сел напротив.

— Я слышал, ты отбываешь в Миссисипи, — сказал он.

— Где ты мог слышать такое? — спросил я.

— Мой сержант узнал это у сержанта Гарбера, когда был у него в офисе.

— Когда?

— Примерно два часа назад.

— Кошмар, — не выдержал я. — Я и сам еще не знал об этом два часа назад. Вероятно, в целях особой секретности.

— Мой сержант говорит, что тебя собираются использовать на вторых ролях.

— Твой сержант прав.

— Мой сержант говорит, что расследование поручено какому-то мальчишке.

Я кивнул.

— А я буду при нем нянькой.

— Так это ж полное дерьмо, Ричер. Это же крах.

— Только если этот мальчишка все сделает как надо.

— А это он сможет.

Я откусил кусок от гамбургера и отпил немного кофе.

— Честно говоря, не знаю, может ли вообще кто-то сделать все так, как надо. Дело весьма щепетильное. Может оказаться, что его вообще не выполнить как положено. Возможно, Гарбер защищает меня и приносит в жертву этого мальчишку.

— Мечтать не вредно, друг мой, — сказал Лоури. — Ты старый конь, и Гарбер заменил тебя перед самым концом службы, как в бейсболе, когда все базы загружены. Но вот-вот должна родиться новая звезда. А ты — уже история.

— Так ведь и ты тоже, — ответил я. — Если я старый конь, то ты сам уже стоишь перед воротами фабрики по выработке клея.

— Точно, — подтвердил мои слова Лоури. — Вот поэтому-то я и волнуюсь. Сегодня вечером начну просматривать рекламные объявления о вакансиях.

Во второй половине дня не произошло ничего особенного. Из прачечной доставили мое белье, которое после прохождения через огромные машины стало выглядеть чуть более отбеленным и поношенным. Оно было выглажено под паровым прессом, но после дневной носки все лишние складки разгладятся. Я оставил его на полу, аккуратно положив поверх башмаков. Тут зазвонил телефон, и оператор на коммутаторе объявил, что соединяет меня с Пентагоном; на линии был полковник Джон Джеймс Фрейзер. Он сказал, что находится в постоянном контакте с ведомством по связям с Сенатом, но напоминает, что это конфузное объявление подрывает его безупречную боевую репутацию, поэтому я не должен списывать его со счетов как кретина. К этому он добавил:

— Я незамедлительно должен знать о появлении хотя бы самого слабого намека или слуха о ком-либо из команды «Браво». Незамедлительно, договорились? Хоть днем, хоть ночью.

На что я ответил:

— А я должен знать, каким образом местному полицейскому отделению стало известно, что батальон «Браво» расквартирован в Келхэме. Я думал, это секретная информация.

— Они улетают и прилетают на транспортных самолетах С5. Это очень шумные машины.