Дарья Калинина - Делай все наоборот Страница 6

Наше любопытство достигло апогея, мы были готовы уже завизжать от нетерпения, когда один из парней подвинулся, уступая место. Мариша и я стремительно сунулись в образовавшуюся брешь и столь же стремительно пожалели об этом. Зрелище, открывшееся нам, было весьма далеким от привлекательного. Может быть, кому-то и по кайфу глазеть на перепачканные землей трупы, вдобавок испещренные какими-то белесоватыми и на редкость отвратительными язвами, но Мариша себя к числу оных точно не относила. Однако от действительности никуда не попрешь. Перед ними в самом деле лежал труп молодого мужчины.

– Ой, мамочка! – прошептала Мариша и вознамерилась упасть в обморок.

В себя привел ее Игорь. Он изволил гневаться:

– Это что же получается? Что тут происходит? Почему тут валяется полуголый мертвец, и единственный, кто об этом потрудился сообщить в милицию, – это ты? Впредь мне наука, не подбирать на дороге девчонок.

– Я тут совсем ни при чем, – принялась оправдываться Мариша. – У меня и в мыслях не было.

– Вот в этом-то и беда вашей сестры. В мыслях у вас маловато, – буркнул Игорь и умолк.

Но Марише некогда было обращать внимание на его выкрутасы, потому что Никитин атаковал ее целым градом вопросов, из которых Мариша заключила, что самое меньшее, в чем ее могут обвинить, – это то, что она собственноручно прикончила этого мужчину, а потом приказала своим сообщникам закопать тело в землю. Про меня все почему-то забыли, но не успела я этому удивиться, как последовало продолжение моих сегодняшних горестей.

– Что за чушь! – возмутилась Мариша. – Мы с Дашей просто по времени не успели бы провернуть все это.

Тут все посмотрели на меня. Мне же оставалось лишь скромно улыбаться и делать вид, что я тут ни при чем. Мариша продолжала бушевать:

– Сами подумайте, мне нужно было добраться до города, поссориться с нынешним трупом, заручиться поддержкой предполагаемых сообщников. А перед этим еще надо было познакомиться с ним, потому как в этих краях мы впервые и никого тут не знаем.

По лицу Никитина было заметно, что его ничуть не убедили ее доводы, ему все представляется в совсем ином свете, и сама Мариша у него под большим подозрением. Я тоже, но – как существо безответное – все-таки под меньшим. В течение обратного пути Мариша сурово корила меня за то, что ее билет остался у проводницы рядом с другими билетами, свернутый в несколько раз и упакованный в синий кармашек, и теперь у нас нет никаких доказательств того, когда же мы на самом деле прибыли. Оказывается, я должна была успеть его забрать. Потом она страдала оттого, что поддалась моим бредням и вышла на этом проклятом разъезде. И зачем она вообще предприняла рискованную вылазку из родного дома в моем обществе. Снисходя к ее состоянию, я не стала драться, а лишь мягко указала на некоторое несоответствие ее обвинений с действительностью.

Остаток ночи ничем хорошим ни Маришу, ни меня не порадовал. Нас отвезли в отделение, отобрали паспорта и учинили форменный допрос. К этому моменту Мариша пребывала в глубоком отчаянии и от страха позабыла даже то немногое, что знала. Количество наркоманов из похоронной бригады у нее поминутно менялось, колеблясь от двух до пяти, если считать вместе с трупом. С приметами тоже дело обстояло из рук вон плохо. Тут я, правда, многое могла порассказать, у меня отличная зрительная память на лица, но я так разозлилась на то, что моим словам нет веры, что не потрудилась ее напрячь. С каждым пролетающим мгновением Никитин становился все более мрачным. Наконец он не выдержал и вышел. Допрос продолжил симпатичный паренек, которому я уже совсем вознамерилась было открыть душу, но тут снова явился Никитин и бодро заявил:

– Сегодня мы уже ничего не успеем, поэтому придется вам погостить в нашем городе. О ночлеге для вас я уже договорился, а с утра продолжим.

Мы с Маришей с трудом верили, что эта речь относится к нам, но пришлось поверить. Выйдя за дверь, сразу же наткнулись на Игоря, который как ни в чем не бывало спросил у меня:

– Ну что, идем?

– Куда это?

– Как куда? Ну ты даешь. Тебе ночевать где-то нужно, поэтому будешь ночевать у меня. Едем!

Не тратя больше времени на разговоры, он подхватил меня под руку и увлек к своей машине. Я вцепилась в Маришу, и та, обалдевшая от всех переживаний, позволила усадить себя на мягкое сиденье и не стала особо возражать против того, чтобы Игорь включил музыку. Передавали заунывную мелодию, под которую двое парней выли дурными голосами. У меня раскалывалась голова, но, несмотря на это, я стала обдумывать план своего дальнейшего поведения.

«Если будет приставать, дам ему в морду и уйду», – решила я, когда мы подъехали именно к такому домику, о котором мы с Маришей мечтали не далее как сегодня утром.

У него были беленые стены, кирпичная труба, небольшой метеный дворик и соломенный плетень вокруг него. Во дворе росли подсолнухи и кукуруза, на которую мы с Маришей уже не могли смотреть без содрогания.

– Вот тут ты и будешь жить, – сообщил Игорь, стараясь не замечать Маришу, что было не так уж просто, потому как природа не обидела мою подругу красотой и ростом не обделила. Напрочь не обращая внимания на подчеркнутое стремление Игоря не разговаривать с ней, Мариша спросила:

– А ты? Разве ты живешь в другом месте?

Ничего не отвечая, что выглядело совсем уж по-хамски, Игорь провел нас в маленькую комнатку, где стояли две железные кровати, покрытые кружевными накидками.

– Ничего тут не сломай. Это не мой дом, я только снимаю у хозяйки его часть, поэтому будь осторожнее. Я знаю, ты девочка легкомысленная, потому и предупреждаю.

– Ты уезжаешь? – повторила Мариша свой вопрос, напрочь игнорируя его дурное настроение.

– Я поеду по делам. Не ждите меня, – сухо ответил Игорь, снизойдя наконец до того, чтоб заметить Маришу, и вышел.

– Очень надо тебя ждать, – надувшись, крикнула ему вслед Мариша, а я с изумлением почувствовала, что в самом деле разочарована тем, что Игоря не будет рядом в эту ночь.

«Это просто потому, что боюсь оставаться одна, когда вокруг бродят убийцы», – попыталась уверить я саму себя, в глубине души понимая, что каким бы маленьким ни был городок, в ближайшие часы убийцы вряд ли смогут выяснить, где находится Мариша, чтобы прийти и заткнуть ей рот навеки.

Проснулись мы с Маришей, когда солнце уже припекало вовсю и узорная тень от листвы ложилась на деревянный крашеный пол. Я выглянула в окно, там с недовольным видом ходили пестрые куры, обследуя свою пустую кормушку.

– Сейчас, сейчас, мои хохлатки, – зазвучал рядом добрый старушечий голос. – Вот вам просо, заждались, милые.

И во дворе показалась милая пухленькая старушка с добрыми мягкими щеками и седыми завитками, выбивавшимися из-под кружевной косынки. Одета она была в удобные тапочки, простое платье, на талии – чистый цветастый передник.

– А, проснулась, милая, – заговорила старушка, увидев меня торчащей в окошке, – Игорек мне говорил, что ты поспать охотница, вот и не стала тебя будить. Вставай-ка да подружку свою буди, вас тоже накормлю.

Я послушно натянула легкий сарафан, размышляя над тем, откуда Игорю известно, что я люблю поспать, и почему меня совершенно не радуют сбывающиеся мечты. Разве не о такой жизни мы мечтали с Маришей, сидя в душном поезде и потом, когда слезали на разъезде.

– Подумаешь, труп, – бормотала Мариша, брызгая себе в лицо из ведра и утираясь вышитым полотенцем, по которому важно разгуливали вышитые красные петухи. – Надо наплевать на него и забыть. Нам-то что за дело до какого-то трупа, знать его не знаем. Может, они просто перезахоронили его. Может, родственники против его воли похоронили на кладбище, а он всю жизнь мечтал быть похороненным в этом сарайчике? Вот друзья и постарались.

Я опасливо отодвинулась от нее, и она заткнулась. К концу завтрака, состоящего из галушек и вареников с творогом да деревенских яиц всмятку, Мариша пришла к выводу, что нам ни в коем случае не следует соваться в это дело, так скверно начавшееся. Затем она выскочила из дома и, к своему огромному удивлению, обнаружила, что направляется в сторону моста и садового товарищества.

Добрых два часа у Мариши ушло на то, чтоб тщательно обыскать участок. Ругая себя последними словами за слабохарактерность и неумение держать слово, она исследовала каждую пядь земли. Усилия оказались далеко не бесплодными. Добыча составляла два яблочных огрызка, блестящую пуговицу, клок овечьей шерсти, обрывок тетрадного листа в клеточку, на котором написаны две цифры – 4 и 7, и тонкая серебряная цепочка, запутавшаяся среди сорняков и которая вполне могла лежать тут уже несколько недель.

Внезапно за ее спиной раздался кашель. Похолодев, Мариша обернулась. Возле зарослей малины стоял Химичев.

– Тебя Никитин все утро хочет, – несколько озадачил он девушку. Мариша даже хотела возмутиться – какое ему, в конце концов, дело, Никитин взрослый человек и в няньках не нуждается! Но Химичев продолжил практически без остановки, не дав ей раскрыть рта: – А что ты тут делаешь?