Диля Еникеева - Вендетта по русски Страница 6

- Что там у меня с рукой? - отсмеявшись, спросила Алла, пытаясь заглянуть. Хоть и не хотелось ей смотреть на свою искалеченную конечность, но любопытство пересилило.

- Смир-рно! - неожиданно рявкнул Жека, да так громко, что она аж подпрыгнула.

Хирург придвинулся к ней ещё плотнее, полностью исключив возможность видеть его манипуляции.

- Ты мне руку-то не отрежешь? - жалобно спросила пациентка.

С самого детства Алла терпеть не могла, когда её лишали инициативы. Самое страшное воспоминание - как ей в двенадцатилетнем возрасте удаляли миндалины. Вначале крепко-накрепко привязали к креслу - до того она заехала хирургу в нос кулаком и никак не давалась, - затем накинули на неё простыню с дыркой для рта, ассистент держал Аллину голову сзади, расположив свои лапищи так, чтобы она не могла закрыть рот. До сих пор вспомнить страшно беспомощная в руках двух здоровенных мужиков, ничего не видит и почти не в силах что-то сделать. И все же Алла умудрилась весьма чувствительно лягнуть хирурга промеж ног, тот взвыл и выронил инструменты, а потом наотрез отказался оперировать строптивую девчонку. Вечером её навестил отец и спокойно убедил, что операция нужна. На следующий день за каких-то десять минут ей удалила больные миндалины хирург-женщина, которая не привязывала её и не кутала в мерзкую простыню, а улыбалась, шутила и ободряла, и все закончилось благополучно для обеих сторон.

- С твоей рукой будет полный ажур, - заверил Женя. - Расслабься и дыши полной грудью. - Не прекращая своего занятия, он решил отвлечь пациентку очередной байкой: - В реанимации произошел забавный случай. Бабуля семидесяти двух лет мечется после операции: "Ой, мамочка! Где моя мама? Позовите маму... Ма-ама!" Врачи думают: "Бредит старушка, не отошла после наркоза". А вечером медсестра решила успокоить пациентку, заодно обеспечив себе спокойное дежурство, набрала в шприц димедрол, подошла к больной и ласково говорит: "Успокойтесь, миленькая, ваша мама давно умерла. А теперь спите". На следующий день в отделении появилась старушка годков девяноста с гаком в сопровождении такого же древнего старичка. Подходит к постовой медсестре и говорит: "Вчера тут мою дочь оперировали. Она лежит в реанимации. Можно мне к ней пройти?"

- Жека, что ты там делаешь с моей конечностью? - всполошилась Алла, ощутив, что повязка уже снята, это непривычно и немного страшно - она помнила, какая её рука изуродованная и истонченная, почти прозрачная. Травматолог во время предыдущей перевязки строго настрого велел ей быть осторожной - чуть что, и слабая костная мозоль не выдержит. А ей, Алле, не перенести шестого наркоза, если потребуется операция, чтобы скрепить костные отломки скобами, штифтами и прочими слесарно-хирургическими приспособлениями.

- Не бойся, Алка, - каким-то глухим голосом отозвался врач, не оборачиваясь и продолжая колдовать над её рукой. Через некоторое время он спросил, по-прежнему не поворачивая головы: - Что-нибудь ощущаешь?

- Страшно...

- Почему? - Хирург повернул голову и посмотрел на неё странным взглядом.

- Заведующий травматологией говорил, что отломки костей могут разлететься от малейшей нагрузки.

- Не разлетятся, я знаю что делаю.

Жека опять отвернулся и продолжал свои манипуляции. Алла закрыла глаза и попыталась представить, что происходит на перевязочном столе. Похоже, врач медленно-медленно водит рукой или двумя руками от её плеча до кончиков пальцев. Она ощущала легкое тепло и что-то вроде дуновения, будто волоски на коже чуть шевелятся.

Через некоторое время пациентка открыла глаза и спросила:

- Жека, ты колдуешь над моей рукой, что ли?

- Угу, - отозвался тот, не оборачиваясь.

- Ты экстрасенс?

- В экстрасенсов я не верю, но что-то такое во мне есть. У моих больных, кстати, послеоперационные швы заживают гораздо быстрее, чем у пациентов других врачей.

Он опять медленно водил руками, а Алла постаралась сконцентрироваться на своих ощущениях, как ей велел Олег, когда она тренировала раненную руку. Но мысли, не имеющие отношения к здоровью, мешали ей сосредоточиться. Тепло чувствовалось не только в руке, оно шло и от сильного тела стоящего вплотную к ней хирурга. Привычный запах накрахмаленного белого халата, легкий душок лекарств или ещё чего-то, специфического для больницы, а самое главное - ощущение, что во власти этого мужчины не только её рука, но и в немалой степени - будущее. Алла безоговорочно верила ему, как доверяла и Олегу. Любому человеку, вверяющему свое здоровье хирургу, знакомо это чувство. В который уж раз Алла подумала, что у врачей - особая профессия, и это окружает их своеобразной аурой. Лечащий доктор - хозяин тела и даже в определенной мере - души.

- В руке стало тепло, - тихо сказала она.

Женя обернулся и опять посмотрел на неё непривычно серьезным взглядом. Потом улыбнулся и решил расслабить пациентку ещё одной невыдуманной историей:

- Несколько лет назад произошел такой случай. Девушка по имени Даша сломала ногу, а перелом никак не желал срастаться. Красивая девчонка ходит с палочкой, - голень и стопа в гипсе, а снизу приделан каблучок. Бедняжку даже наградили прозвищем - "одноногий Сильвер". Познакомились мы в компании. Все танцуют, а Даша сидит в кресле и грустит, я - напротив, за столом. И что-то меня дернуло провести рукой вверх-вниз, как изображают пассы шарлатаны. Хотелось всего лишь подурачиться и развлечь её - девушка сидела одна-одинешенька и страдала. И вдруг она говорит: "Что ты делаешь? Я почувствовала резкую боль в ноге". Я возьми, да и ляпни: "А я экстрасенс". Даша сразу загорелась: "Вылечи меня!" Ну, думаю, хуже не будет, а девчонка развеется, и пригласил её к себе. Договорились на восемь вечера, а она пришла на полчаса раньше - не терпелось, видно. Звонок в дверь, я, ничего не подозревая, открываю, - стоит гостья со своей палочкой. А я только что из душа, босиком и в шортах. Дарья говорит: "Я знаю, что все экстрасенсы ходят босиком, чтобы подпитываться через подошвы энергией". По мне - пусть верит хоть в черта-дьявола, лишь бы уверовала, что её нога срастется, - и с умным видом киваю. Даже не стал одеваться - мол, так и было задумано. И знаешь, через пару недель Даша стала ходить уже без гипса и палочки.

- Понятно, ты влил в неё такой мощный гормональный допинг, что все процессы в организме забурлили, - рассмеялась Алла.

- А какая разница - от чего наступил терапевтический эффект? Главное на пользу.

- И глаза у неё сразу заблестели, и душа запорхала, - так?

- Было дело, - признался "половой разбойник-рецидивист".

- Психотерапия - великая вещь.

- А при чем здесь психотерапия?

- Ну, ты же во время "сеансов" что-то говорил девушке, а психотерапия - это лечение словом.

- Неважно, чем лечить, лишь бы с толком, - улыбнулся хирург.

- Похоже, ты и меня вылечишь.

- Запросто.

Он снова стал серьезным и неотрывно смотрел ей в глаза. Некоторое время Алла не отводила взгляда, потом отвернулась и тихо сказала:

- Наверное, уже пора накладывать повязку. Скоро Олег закончит операцию.

- А ну-ка попробуй пожать мне руку, - велел хирург.

Ей и в самом деле удалось шевельнуть пальцами - впервые за полгода после ранения!

- Жека, ты и в самом деле колдун!

- Ага, - подтвердил он. - Давай-ка, жми мою руку ещё крепче. Скажи себе, что у тебя получится, и все будет хоккей. Дерзай.

Она снова попыталась сжать пальцы - они уже немного слушались.

- Приходи ко мне, когда у тебя будет время, я буду тебя лечить, предложил Женя.

- Как Дашу со сломанной ногой?

- Как получится, - усмехнулся хирург.

Для Флоры скандальная история, в которую попал её бойфренд, была подобна молнии в морозное утро. Ведь молнии зимой не бывает, верно? Так и с её любимым Русликом ничего подобного произойти не могло. Он любит её, она любит его, при чем здесь Фредди Арчер?

О пикантной ситуации учащимся колледжа стало известно в тот же день, и все желающие охотно перемыли косточки обоим любовникам.

Как известно, виновен не тот, кто грешит, а тот, кто попадается.

Неделю назад, узнав о скандале, Флора помчалась к бойфренду, но дома его не оказалось, а Борис лишь развел руками, сказав, что понятия не имеет, где шляется приятель.

- Я с этим гомиком жить не буду, - оповестил он растерянную Лору и пояснил мотивы своего неприятия: - Девчонки будут меня избегать.

Флора прождала бойфренда до позднего вечера, а потом отправилась домой и поведала обо всем сестре.

Лолита не видела в ситуации ничего экстраординарного. Подумаешь голубой! Их сейчас пруд пруди. Можно закрыть на это глаза и жить в прежнем ритме или поменять бойфренда. Правда, обе сестры красотой не отличались, но зато у них немало других достоинств. Старшая сестра, которую друзья обычно называли Лолой, была весьма высокого мнения о себе, чего не скажешь о младшей. С самооценкой у той дела обстояли не лучшим образом, и Лола, как могла, пыталась её перевоспитать, а потом решила, что это возрастное, со временем само пройдет.