Марина Серова - Заложники греха Страница 6

– Мы с вами отвлеклись, – покачал он головой. – Простите, время только потеряли. А ведь сейчас должен прийти Володя. У нас по пятницам семейный ужин – традиция такая.

– Владимир живет не с вами? Отдельно? – уточнила я.

– Да, – Воропаев почему-то помрачнел. – Он снимает квартиру.

– Снимает? – признаться, я была удивлена. Сын чиновника министерства финансов явно должен был быть обеспечен собственной квартирой. Но сейчас выяснять детали было уже некогда, и я решила отложить это на потом, когда закончится ужин. Сейчас мне нужно было уточнить наиболее важные моменты: – Константин Юрьевич, сейчас коротко, тезисно и максимально четко – в чем мои обязанности? Постоянно сопровождать вашего сына?

– Да, – кивнул тот. – На работу, с работы – да и там тоже находиться в течение его рабочего дня. Если вечером соберется куда-то – вы рядом словно тень.

– Отличная роль для секретаря, – усмехнулась я.

– Ну если Володя отправится куда-то развлечься, то там ему необязательно отчитываться за то, что собой представляет его спутница.

– Кстати, а девушка у вашего сына есть?

Воропаев помрачнел, еще больше.

– Это отдельная тема, – неохотно произнес он. – Мне бы не слишком хотелось об этом говорить.

– Очень интересно! Но вы все-таки просветите меня. А не то я заподозрю вашего сына в нетрадиционной ориентации, – усмехнулась я. – И коли это действительно так, то лучше вам прямо мне об этом сказать.

– Нет, что вы, что вы! – тут же воскликнул Воропаев и чуть ли не перекрестился. – Ничего подобного! У него есть девушка!

– Ну что ж, хотя бы с этим прояснили. Значит, как я понимаю, девушка вам не нравится…

Воропаев смутился.

– Вы весьма проницательны. Впрочем, я это уже говорил.

– Они живут вместе?

– Да, – в сторону ответил чиновник. – Именно поэтому он и снимает квартиру. Дело в том, что мы с женой решительно против их отношений. Но запрещать ему с ней встречаться мы, конечно, не можем.

– Вы демократичны, – заметила я.

– Не в этом дело! Просто Володя уже взрослый человек. И, в отличие от Вадика, вполне самостоятельный. Но мы не сидим сложа руки. Володя знает, что для него давно куплена квартира, которая будет подарена ему на свадьбу. Но! – Воропаев поднял вверх указательный палец. – Только не с Марианной! Она не пара нашему сыну.

– Да-а-а, – протянула я. – С демократичностью я, кажется, и впрямь поспешила. Чем же конкретно вам не угодила Марианна?

– А вот вы увидите ее – сами все поймете, – сухо сказал Воропаев и взглянул на часы. – Они сейчас должны приехать. С недавнего времени Володя взял за правило таскать ее на все семейные мероприятия, усиленно демонстрируя тем самым, что она тоже член семьи. Он уже заявлял, что они собираются пожениться летом. Но я все-таки надеюсь, что он образумится.

– То есть вы выбрали финансовый механизм воздействия. Что ж, с точки зрения результата вы правы – это один из самых эффективных методов.

– Только не надо думать о нас с женой как о каких-то меркантильных моральных уродах! – раздраженно произнес Воропаев.

– Да бог с вами! Я об этом вообще не думаю. Меня волнует, как все будет выглядеть, если я поселюсь вместе с ними? Ваш сын, насколько я поняла, вообще против телохранителя? И не теряем ли мы с вами время даром, если во время семейного ужина я вдруг услышу его решительные возражения?

– Не беспокойтесь об этом, – обещающе заявил Воропаев. – Володя согласится. А жить… Там две комнаты, вы займете отдельную. Никто не заставит вас делить с моим сыном постель.

– Очень на это надеюсь, – кивнула я. – В списке моих услуг подобного пункта нет.

– Ну, основное мы решили. Оставшиеся детали обговорим позже. – Воропаев еще раз посмотрел на часы и поднялся. – Пора идти в столовую.

Мы спустились на первый этаж, и Воропаев провел меня в просторную квадратную столовую, в центре которой стоял круглый стол, на который две домработницы ставили тарелки с едой. В центре стояла большая фарфоровая супница, накрытая крышкой.

За столом сидела очень миловидная ухоженная блондинка, которую Воропаев представил мне как свою супругу. Звали ее Алена. Отчество она опустила, явно намеренно. Алена казалась моложе своего супруга, хотя вряд ли, конечно, ее можно было назвать юной, учитывая, что старшему ее сыну было около двадцати пяти.

Рядом с ней сидел Вадик, который с унылым видом водил ложкой по пустой тарелке, явно ожидая начала трапезы.

– Володя не звонил? – целуя жену в щеку, спросил Константин Юрьевич.

– Звонил, они уже в пути, – отозвалась Алена, деликатно не упоминая имени его спутницы, выбрав нейтральное «они».

Вадик тем временем, покосившись на отца, схватил с тарелки кусок ветчины и быстро отправил в рот.

– Вадик! – одернул его заметивший этот маневр Воропаев. – Сколько раз тебе говорить, что это неприлично! Дождись начала ужина! Как босяк какой-то, ей-богу!

– Я есть хочу! – оправдываясь, огрызнулся тот, пережевывая ветчину, и потянулся за следующим куском, но Воропаев смерил его уничижительным взглядом, и он убрал руку.

– Идиотские порядки, – пробурчал он себе под нос и демонстративно уткнулся в смартфон.

В это время во дворе послышался звук открываемых ворот, а затем шум двигателя автомобиля.

– Володя приехал, – встрепенулась Алена.

– И года не прошло, – проворчал Вадик, тем не менее отложил свой девайс и поправил руками растрепанные волосы.

– Всем привет! – прозвучал бодрый голос от двери, и в комнату вошел высокий брюнет с ярко-голубыми глазами.

Владимир являл собой очень привлекательный тип мужчины, правда, лично мне он не слишком нравился – излишне миловидный, без налета брутальности. Ну, мой вкус в данном случае не был важен. Его спутница же была явно во вкусе большинства мужчин: симпатичная голубоглазая светлая шатенка, с тонкой талией и пышным бюстом, а также округлыми бедрами. Она была высока, но при этом выгодно отличалась от нынешних стандартов, тяготеющих к стилю унисекс и доходящих до абсурда, когда фигуру девушки с трудом можно отличить от юношеской: слишком высокий рост, узкие бедра, никаких изгибов фигуры и выпуклостей. Марианна же была очень сексапильна. Она буквально брызгала своей сексапильностью, и мне было понятно, почему Владимир готов был терпеть ущемление в имущественных правах. Будь я мужчиной, наверное, тоже терпела бы.

– Привет, привет! – преувеличенно оживленно и приветливо отозвалась Алена.

Воропаев был куда более сдержан в своих приветствиях, ограничившись кивком головы.

– У нас сегодня гостья, – представил он и меня. – Знакомьтесь – Евгения.

– Владимир, – отозвался старший Воропаев, бросив заинтересованный взгляд, но не на меня, а на отца. Но чиновник пока не стал ничего уточнять.

Спутница же Владимира подошла ко мне и, кивнув, весело произнесла, протягивая руку, украшенную ногтями со стразами:

– Марианна. У вас очень классный кулон. Володя, я тоже хочу такую штучку! – ухватила она за руку своего спутника.

Я невольно пощупала цепочку на шее, на конце которой был кулончик в виде кувшинчика. В кувшинчик был вставлен малюсенький искусственный цветок, прикрепленный изнутри. Подобные украшения недавно вошли в моду и появились в Интернете, и я заказала себе одно из них, только с пожеланием видоизменить дизайн по моему вкусу.

– Дорогая, зачем тебе такая же «штучка», как у Евгении? – шутливо отозвался тот. – В каждой из вас есть собственная индивидуальность! Так что пусть у каждой все будет свое, оригинальное.

Марианна скорчила гримаску и рассмеялась.

– Ладно, так уж и быть, – небрежно ответила она.

– Спасибо, – сказала я ей в ответ. – А у вас интересный маникюр.

– Правда? – воскликнула Марианна. – Это я вчера сделала! Видишь, я тебе говорила, что это клево! – Она легонько толкнула Владимира локтем.

Константин Юрьевич выразительно откашлялся. Его жена чуть натянуто улыбалась, крутя в руке вилку. По лицам четы Воропаевых было видно, что они стесняются своей потенциальной невестки-простушки, такой непосредственной и не вникающей в светские тонкости, согласно которым иметь такие разукрашенные ногти – дурной вкус.

– Ну, садитесь за стол, – пригласила Алена.

Суп был уже разлит по тарелкам – это оказалась густая шурпа. Как я поняла, в семье Воропаева не придерживались православных традиций и не практиковали укрощение плоти. Обилие мясных и рыбных закусок явственно об этом свидетельствовало.

Вкусная, но постненькая пища тети Милы уже успела перевариться в моем желудке, и теперь, глядя на все это гастрономическое изобилие, я ощутила, что с удовольствием подкрепилась бы снова. Поэтому не стала стесняться и вместе со всеми приступила к ужину, который скорее походил на плотный обед.