автор неизвестен - Шерлок Холмс в Петербурге Страница 6

— Говорят, — заметил Шерлок Холмс, — что вы также можете вызывать духов? Не можете ли вы вызвать духа, которого я хотел бы видеть?

Гадалка отложила в сторону карты и покачала головой.

— Духи не являются по приказанию, — возразила она, — при том же я не имею власти над всеми духами. Являются только те, которые чувствуют ко мне влечение.

— Я щедро вознагражу вас, если увижу того, о ком думаю.

Гадалка качала годовой, как бы обдумывая, что ей делать.

— Вы должны мне откровенно сказать, о ком думаете?

— Хорошо. Я думаю об исчезнувшем, который, как я полагаю, уже покончил все свои расчеты со здешним миром.

— Это очень утомит меня, — со вздохом сказала старуха. — Вы видите, как я стара; но, в действительности, я еще старше, чем выгляжу.

Вместо ответа Шерлок Холмс вынул из бумажника сторублевую ассигнацию.

Пока он медленно приближался к столу гадалки, в комнате все более темнело. Подойдя к старухе, он едва мог различить ее очертания.

Сыщик положил кредитный билет на стол и вернулся на свое прежнее место.

В комнате тотчас же сделалось так же светло, как было раньше.

— Удовлетворились ли вы моей платой? — спросил он, уловив шелест складываемой ассигнации.

— Я сделаю все, что могу. Прошу вас только не проявлять ни малейшим звуком своего удивления, что бы вы ни увидели.

Старуха с трудом поднялась и отступила на шаг. В то же мгновение она исчезла.

Сыщику показалось, что она скрылась за раздвинувшейся черной завесой.

Он хотел было воспользоваться отсутствием старухи, чтобы убедиться, не снабжен ли стол каким-нибудь механизмом, посредством которого гадалка может сноситься с окружающими. Но сова, севшая на спинку кресла своей хозяйки, нацелилась на него с таким видом, что он предпочел вернуться на свое место.

Едва присев на стул, он снова увидел за столом смутные очертания старческой женской фигуры.

— Я попытаюсь исполнить ваше желание, — произнесла старуха слабым голосом, — если мне не удастся, вы не должны сердиться.

— Прошу вас сосредоточить все свои помыслы на образе разыскиваемого нами лица, — сказала старуха, — без этого не удастся явление духа, если только, конечно, это лицо уже умерло.

«Само собой разумеется, — подумал сыщик, — она подыскала наилучшую отговорку, чтобы объяснить неудачу опыта. Если дух не явится, значит, разыскиваемое лицо вовсе не умерло».

— Что бы, вообще, ни произошло, — предупредила гадалка, — не двигайтесь с места и не издавайте никакого звука.

Комната погрузилась в невозмутимое безмолвие. Шерлоку Холмсу казалось, что глаза старухи пристально смотрят в его глаза, хотя он не мог видеть их.

Несмотря на это, он чувствовал, что какая-то непреодолимая сила заставляет его смотреть в лицо гадалки.

С полу, как ему стало казаться, начали подниматься облачные клубы, заволакивая туманом пространство между ним и загадочной старухой. Дымчатая завеса становилась все гуще, так что гадалки уже почти не было видно. Послышалась издалека тихая, меланхолическая музыка, похожая на звуки играющих часов или музыкального ящика.

Туманные испарения наполняли воздух странным благоуханием.

Вдруг над головой старухи осветилась часть стены; обои в этом месте, на протяжении, приблизительно, полутора аршин, как бы раздвинулись. Светлое пятно заволакивалось облачками, точно солнце в пасмурную погоду.

Шерлоку Холмсу почудилось, что в этом сиянии мелькнул чей-то облик. Мгновение спустя видение исчезло. Затем это явление стало повторяться все чаще: облик то появлялся, то исчезал. Зрение сыщика утомилось; он досадливо взмахнул рукой и сделал вид, точно хочет встать со стула.

Белые облака стали клубиться еще гуще, музыка зазвучала громче, перейдя в торжественный хоральный напев. Послышался тихий крик совы. Светлое пятно на противоположной стене увеличилось: на нем отчетливо и определенно обрисовалось человеческое лицо…

— Принц Шунги, — воскликнул Шерлок Холмс, не будучи в силах преодолеть свое волнение.

В то же мгновение он услышал, что гадалка громко простонала. Световое пятно с человеческим обликом исчезло. В комнате водворилась полная темнота. Сова кружилась, крича и хлопая крыльями. Шерлок Холмс направился к выходу.

Чья-то мягкая рука схватила его за палец. Он почувствовал, что его ведут. Распахнулась дверь, — и миг спустя, он очутился на площадке лестницы.

«По чести сказать, — размышлял он, направляясь пешком к Андреевскому рынку, — ничего подобного ни видывал я ни в Англии, ни в Индии, хотя факиры и там поражали меня своими фокусами.

Я видел лицо принца Шунги, в этом не может быть никакого сомнения, но как догадалась показать мне именно это лицо старая ведьма, которая вовсе не могла знать, кто я и что мне здесь нужно?»

Шерлок Холмс, волнуясь, шел дальше, то и дело сталкиваясь с прохожими.

«Она не знает меня, во всяком случае, она не знает моей настоящей профессии, не то она, наверное, назвала бы мое имя, чтобы поразить своим всеведением. Ей известно, однако, что я ищу принца Шунги. Проделка с явлением духа — сущая нелепость; такую штуку можно без всякого труда проделать при помощи простого волшебного фонаря. Истинно загадочным является для меня лишь одно обстоятельство: как могла она угадать мои намерения, когда я всего два часа тому назад решился посетить ее?»

Глава V

В кафе «Фантазия»

Шерлок Холмс напрасно поджидал молодого друга, Гарри Таксона. Юноша не являлся в течение всей ночи; не было его и на следующий день.

— Молодой сыщик уже в таком возрасте, что сумеет обойтись без посторонней помощи, — успокаивал себя Шерлок Холмс. — Не стоит себе ломать голову над этой загадкой! Гораздо лучше подумать о том, что можно теперь же предпринять самому, не теряя дорогого времени.

Вдруг в коридоре послышался звонок. Прислуга пошла открыть дверь. Через несколько мгновений она принесла жильцу открытое письмо.

Шерлок Холмс прочел: «Несмотря на горячее желание повидаться с вами, не могу прийти. Будьте спокойны. Гарри».

Сыщик внимательно осмотрел открытку. Она имела весьма жалкий, непрезентабельный вид; бумага была помята и захватана грязными руками. От нее отдавало хорошо знакомым сыщику спертым воздухом подозрительных притонов и ночлежных приютов.

Около полуночи сыщик вышел из квартиры, одевшись весьма тщательно.

— Надо постараться завязать в кафе «Фантазия» полезные знакомства, — сказал он сам себе, подъезжая на извозчике к ярко освещенному подъезду модного заведения.

Залы его были уже переполнены самой разнообразной публикой. За столами сидело немало дам в кричащих, модных туалетах. Около каждой из них группировались поклонники, из которых многие уже были навеселе.

Отовсюду доносился громкий смех.

Шерлок Холмс, ослепленный ярким освещением, отражавшимся во множестве зеркал и на белизне стен между живописными фресками, остановился в нерешительности на пороге второй комнаты.

— Вы, кажется, ищете свободного местечка, — бесцеремонно обратилась к нему сидевшая рядом за столом полная блондинка, — присядьте сюда. Со мной не соскучитесь!

Приглашение это вызвало взрыв сочувственного смеха на соседних столах. Шерлок Холмс, чтобы отвлечь от себя общее внимание, предпочел принять приглашение блондинки, которая, в общем, показалась ему довольно симпатичной.

— Пожалуйста, не сердись, что сразу я с тобой на «ты», — весело заговорила она, придвигая к себе чашку с кофе «по-венски». — Мы всегда так. Но, если тебе неприятно, я могу говорить и на «вы», если это вам угодно.

— Говорите со мной, как вы привыкли, — смеясь ответил сыщик. — Я ничего не имею против здешних обычаев.

— Ты, должно быть, иностранец? Немец или англичанин?

— Англичанин, — это, вероятно, заметно по моему выговору?

— Здесь бывает слишком мало англичан, чтобы мы выучилась различать такие тонкости. Впрочем, мне бы следовало узнать в тебе соотечественника, ведь меня зовут Арабеллой, — смеясь, заметила блондинка.

— Арабеллой? — удивился Шерлок Холмс.

— Не правда ли, это очень шикарное имя? Притом же я говорю немного по-английски!

— Что же вы знаете по-английски? — полюбопытствовал сыщик.

— Мистер, леди, бифштекс, ватер-пруф, кэкуок.

— И это все?

— Все. Разве этого мало, чтобы называться Арабеллой?

— О, совершенно достаточно, — любезно согласился сыщик.

— Мы, ведь, все иначе называемся, — пояснила веселая блондинка. — Мы знаем большую часть подруг под такими прозвищами. Вон там, за столом, сидит Леля Зяблик, а по правде-то ее зовут Пелагеей Штучкиной; возле окна, в боа из перьев расфуфырилась Матильда: она выдает себя за немку, а, по правде-то, — простая чухонка из Парголово и служила раньше в кухарках.

Самозваная Арабелла подозвала кивком официанта. Шерлок Холмс предложил новой знакомой потребовать, чего ей угодно.