Питер Чейни - Ловко устроено Страница 6

– Серж будет очень рад встретиться с вами, – сказала она. – Он ждет нас у себя.

Портье нашел для нас такси. Я помог ей сесть и устроился рядом с ней. Было темно, как в печи. Она немного подвинулась ко мне, и ее колено коснулось моего. Мне показалось, что она улыбается.

Она спросила:

– Это, вероятно, замечательно – быть частным детективом. У вас было немало сильных переживаний, мистер Хикори?

Я засмеялся и сказал, что иногда даже слишком.

Она приблизилась еще. Я слышал ее дыхание. У нее были такие духи, которые дурманили голову.

Но я не двигался. У меня были свои приятные моменты с девочками, и я надеялся, что они еще не раз повторятся. Но если бы я поцеловал эту мушку, меня бы вытошнило. Я предпочел бы взять в объятия гремучую змею.

ГЛАВА 3

ФЕЙЕРВЕРК

Была примерно половина второго, когда такси остановилось перед красивым зданием. Я расплатился с таксистом, пока Джеральдина открывала парадную дверь. Подъемник доставил нас на второй этаж. Мы прошли по коридору до самого конца, и она позвонила в дверь.

Место, обстановка вокруг были просто ультрашикарные – плотные ковры, красивая отделка коридора. Можно думать, что этот парень Серж не нуждался в деньгах. Джеральдина позвонила два или три раза, но ответа не последовало. Она посмотрела на меня и улыбнулась, пожав плечами.

– Серж просто неисправим, – проговорила она. – Когда я звонила ему, он сказал, что будет нас ждать, но, кажется, его нет дома. Думаю, с минуты на минуту он должен вернуться.

Джеральдина достала из сумочки ключ, открыла дверь и включила свет. Я закрыл за собой дверь и последовал за ней.

Мы вошли в большую комнату с низким потолком. Вся обстановка в комнате выглядела как в кино. Это была потрясающая и ослепляющая роскошь. Потолок был покрыт черным лаком, а посреди комнаты лежал большой, пять на пять метров, густой белый ковер. Когда я шел по нему, казалось, что утопаю в глубоком снегу.

В камине был разведен огонь, а золотые шторы на окнах были задернуты. По обе стороны камина стояли два огромных белых с золотом кресла, а напротив камина – белый раззолоченный диван. По всей комнате были разброшены подушки и другие предметы ярких расцветок, создававшие очень впечатляющие сочетания. Какой-то запах немного приторных духов царил в комнате и заставлял вспоминать о "Тысяче и одной ночи".

Я снял плащ и положил его на стул. Джеральдина подошла к большому столу, заполненному бутылками и стаканами, и налила мне виски. Себе она налила водки в маленький стаканчик. Потом сняла меховое пальто и подошла ко мне. Я стоял повернувшись спиной к огню.

Она протянула мне стакан и взглянула на меня сквозь полуопущенные ресницы.

– Ваше здоровье, мистер Хикори, – сказала она.

Я улыбнулся.

– Вы очень любезны, мадемуазель.

Я посмотрел на нее и сделал глоток.

– Но тем не менее сожалею, что парня Сержа здесь нет. Почему он так все устроил, что его не оказалось дома, когда нам надо с ним поговорить?

Она опустилась на колено перед камином, чтобы помешать поленья, и я должен признаться, что у этой куколки было все, о чем можно пожелать, не говоря об округлостях и линиях ее фигуры.

Стоя по-прежнему перед камином, она повернулась ко мне со словами:

– Серж – настоящий фантазер. Вот, за что я его обожаю. Мужчины-фантазеры сводят меня с ума. Чем они капризнее, тем больше я их люблю. Это странно, но это так.

Она поднялась с колена и встала передо мной со странной улыбочкой на лице. Внезапно меня осенила догадка, что эта куколка употребляет наркотики.

– А вы капризны, мистер Хикори? – спросила она.

– Нет, дитя мое, – ответил я, – я много повидал на своем веку, но я не капризен. Предполагаю, вы решили, что и Родни Уилкс был таким. Может быть, вы даже нашли его слишком капризным для вашей безопасности и безопасности вашего приятеля. Или нет?

Она отступила на шаг и села на диван, по-прежнему улыбаясь застывшей улыбкой куклы. Помолчав, она спросила:

– Что вы хотите сказать этой таинственной фразой?

Я достал портсигар, вынул сигарету и закурил. Я смотрел на нее, усмехаясь.

– Ну что ж, прежде всего, хочу сказать, если вы – Джеральдина Перринар, то я – подружка Муссолини. Вы сегодня прекрасно сыграли комедию в "Зайдлере". Вы отправили на тот свет сегодня ночью Родни Уилкса. Я обнаружил его труп среди отбросов и грязных полотенец. Он дотащился туда, чтобы умереть после того, как вы подмешали в его стакан яд. Тем не менее, он вас выдал. Он оставил для меня послание, прежде чем умереть.

– В самом деле? – проговорила она. Ее тон можно было бы назвать нежным. – И что же он вам сообщил?

– Он ничего не сказал. Его посланием была булавка из галстука, воткнутая в ручку кресла, в котором я сидел. Это я подарил ему эту булавку. Он подумал, что увидя ее, я пойму все.

Я достал булавку и показал ей.

Она пожала плечами, потом встала и направилась к столику с напитками. Я следил за ней, как кот за мышью. Она открыла коробку, взяла сигарету и закурила. Потом обернулась и, опираясь на стол, посмотрела на меня. Она была холодна и спокойна, как замерзшая река.

– Вы меня заинтриговали, – сказала она. – Вы кажетесь очень умным, а это качество редко встречается у частных детективов.

Глубоко затянувшись, она выпустила дым из тонких ноздрей. Под ее холодной внешностью угадывался темперамент тигрицы.

Джеральдина отошла от стола и приблизилась ко мне, остановившись в центре белого ковра. Она была просто восхитительна.

– Почему вы подумали, что я – не Джеральдина Перринар? – спросила она.

– Это легко было узнать, – ответил я и рассказал ей историю с параллельным телефоном. – Вы говорили по-русски, может быть, вы – русская? Поэтому вы говорите так медленно, чтобы не допустить ошибок.

– Нет, вы ошибаетесь, я – француженка.

– Поздравляю вас. Может быть, это принесет вам счастье. Я хотел бы присутствовать на судебном процессе, чтобы услышать, как вы будете объяснять суду, что вы убили Родни Уилкса из-за любви. Но я очень опасаюсь, что там не посчитают оправданием преступления любовные страсти, даже если это будет происходить во Франции. Вы получите максимум того, чего заслуживаете.

– Может быть, – ответила она и, подойдя к камину, бросила туда сигарету. Мгновение она оставалась неподвижной и молчаливой. Она что-то явно замышляла.

Я наблюдал за ней уголком глаза, эта куколка начинала нервировать меня. Уж очень она спокойна и уверена в себе, эта красотка. Помолчав, она повернулась и направилась ко мне, пристально смотря мне в глаза. Она была так близко от меня, что я почти чувствовал ее дыхание. Ее духи бросали меня в жар. Было такое ощущение, что если парень слишком долго вдыхает такой аромат, это может привести к непредсказуемым последствиям.

Наконец, она заговорила. Ее голос был низкий и нежный. Было нечто такое в ее манере говорить, что приводило в трепет. Не знаю, поняли ли вы меня. Это как бы щекочет вас до глубины желудка.

– Что-то в вас есть такое, что мне нравится, – произнесла она. – Вы умны и быстро соображаете. Мне нравится и то, что я немного боюсь вас, и того, что вы можете со мной сделать.

Я слегка улыбнулся.

– Я вижу, мы теперь можем поговорить по-деловому, – сказал я. – Ну, что ж, это хорошо.

Она медленно вернулась к столу, взяла пустой стакан, налила в него виски и плеснула содовой, потом протянула мне стакан с таким видом, что можно было подумать, что я ее возлюбленный.

– Пейте, не опасаясь, мистер Хикори, – сказала она. – В этом стакане нет ничего опасного.

Она улыбнулась и посмотрела мне в глаза.

– Да, мой друг, – продолжала она, – если бы Серж захотел остаться, у нас троих был бы маленький праздник.

Одним глотком я проглотил содержимое стакана.

– Давайте поговорим по-деловому, – продолжала она. – Я скажу, что могу предложить вам. Нам не помешают. Серж не вернется сегодня ночью, и я говорю это очень серьезно. У меня есть довольно крупная сумма денег, и они в вашем распоряжении. Признаюсь в этом лишь потому, что чувствую влечение к вам. Никогда бы не поверила, что мужчина способен вызвать у меня подобные чувства.

Я ничего не ответил. Чувствовал только, что воротничок сильно сдавил шею и что мне стало очень жарко. Я пытался не обращать на это внимания. Может, эта девочка хочет выиграть время? Рассчитывает ли она на возвращение Накарова, который появится и сыграет сцену освобождения? Пытается ли она усыпить мою бдительность или она искренна? Она просто гипнотизировала меня.

Наконец мне удалось выдавить из себя улыбку.

– Мадам, – сказал я, – будет лучше, если вы все это бросите, потому что я люблю доводить дело до конца. Другие женщины уже пытались сооблазнять меня, но во время работы я не поддаюсь на такие вещи, во всяком случае, не часто. Может быть, если бы вы не отравили моего бедного Родни Уилкса, я бы еще смог поддаться на ваши заигрывания и не устоял бы перед вашими чарами. Должен признать, что в обычное время мужчине трудно противостоять вам, но в настоящий момент не о чем и говорить. Люди из Федерального бюро расследований – жесткие люди.