Юджин Пеппероу - Игра в подкидного Страница 6

- Спиртного я после смерти мужа в доме не держу, но зато угощу вас хорошим чаем и домашним печеньем, какого вы никогда не едали. Я его сама придумала, могла бы даже патент взять - это мне Ричард покойный всегда говорил, когда они с Мери бывали у меня в гостях.

На глаза старушки опять навернулись слезы, и она привычно вытерла их платком.

Джек Дуглас деликатно помолчал, затем, кашлянув, сказал:

- Как раз о смерти вашего зятя я и хотел с вами поговорить. Именно я занимаюсь расследованием обстоятельств его смерти.

Брови миссис Макклоу удивленно взлетели вверх.

- Но Мери сказала мне, что у Ричарда просто взорвался бензобак в машине, из-за какой-то неисправности в моторе. Не понимаю, при чем же здесь полиция. Я всегда полагала, что такими вещами занимаются страховые компании. Разве я не права?

- А вы разве не читаете газет? - спросил Джек Дуглас, желая выиграть время на раздумье. Похоже, что Мери, не желая пугать мать, не рассказала ей истинную причину смерти своего мужа.

- Читаю иногда, когда дочка их привозит, но после смерти Ричарда ей просто не до этого. Бедная девочка совеем не своя от горя, даже говорить со мной не хочет об этом - сразу встает и выходит из комнаты. А я сама из дома почти не выхожу - ноги болят. Доктор говорит - тромбофлебит, а я так думаю, что это у меня от холода. Я ведь всю жизнь на рыбоконсервном заводе работала в разделочном цехе, весь день на бетонном полу, да в резиновых сапогах, вот к старости-то ноги и заболели. А что, что-нибудь случилось?

- Я бы и рад не расстраивать вас, мэм, но, боюсь, без вашей помощи мне просто не справиться. Дело в том, что вашего зятя убили, причем случайно. Жертвой должна была стать ваша дочь. Вы все равно об этом рано или поздно узнаете из газет или от соседей, так уж лучше я вам об этом сам скажу.

Джек Дуглас рассказал старушке то, что считал нужным из известных ему фактов и добавил:

- Мне кажется, что Мери догадывается, кто покушался на ее жизнь, но боится назвать его имя. Вы сами не замечали в дочери последнее время ничего необычного?

- Господи, бедная моя девочка, то-то я замечаю, что она уж месяца два ходит сама не своя, все думает, думает о чем-то, а окликнешь ее вздрогнет испуганно, как в детстве, когда я ее домовым пугала, чтобы слушалась. И деньги у меня два раза одалживала.

- Много одалживала?

- Пятьсот долларов в прошлом месяце и тысячу в этом. Больше-то у меня и не было.

Я думала, может, она купить что-нибудь собралась и не хочет, чтобы муж знал об этом. Он ей в деньгах не отказывал, когда действительно нужно было, а зряшных трат не любил. Вот я ей и дала.

- А я думаю, что кто-то вымогает у Мери деньги, возможно, угрожая в противном случае расправиться с ней. И она очень боится этого человека, раз не называет мне его имени. Как вы думаете, мэм, кто может угрожать вашей дочери?

- Да что вы такое говорите, мистер Дуглас? Кто же может угрожать моей бедной девочке? Ей даже Бешеный Джефф, чтоб ему пусто было, никогда не угрожал, а вы такое говорите.

- Кто это, Бешеный Джефф?

- Это у нее еще в школе был такой ухажер - Джеффри О'Нил, ирландский мальчишка Из-за дурного характера его так и прозвали Бешеным. Он ведь чуть что не по нем, сразу за нож хватался, даже в школу, говорят, с ножом ходил. Но меня он обходил стороной после того, как я пообещала вылить на него полный чайник кипятку, если хоть раз увижу его у своего дома. Я тогда ужасно боялась, что этот поганец так и не отвяжется от Мери и испортит ей жизнь, как ее отец-пьяница мне испортил, но потом его посадили на целых пять лет и больше я его не видела.

- За что его посадили, вы случайно не знаете?

- Как это не знаю, когда у нас вся улица тогда только об этом и говорила. Он ведь только и умел этот Джефф что гонять, сломя голову, по улицам на краденых машинах, ну и догонялся - сбил человека насмерть Миссис Макклоу, а вы не помните, когда это было?

- Постойте, постойте, когда же это было, когда же... вот вспомнила. Мери тогда как раз закончила школу, значит, это было пять лет назад. Ох, вы думаете, что Джефф О'Нил?

- Да, вполне может быть, что он вернулся, - задумчиво ответил полицейский, чувствуя, что напал на верный след. - Завтра я буду это знать точно. Спасибо вам за чай, миссис Макклоу, а печенье у вас действительно чудесное. Думаю, вы очень помогли следствию. Если тот, кого я ищу, Джеффри О'Нил, то мы его быстро возьмем, - сказал он подчеркнуто громким голосом, поглядывая на открытое окно гостиной, за которым ему уже несколько раз слышался шорох.

- Ох, вы его не знаете, - горестно вздохнула старушка, которую имя Джеффа О'Нила заставило вспомнить все свои давние страхи, - он и тогда-то был совершенно неуправляемым, а уж теперь-то после тюрьмы... Я даже и думать боюсь, что он может опять начать преследовать мою девочку.

Джек Дуглас, как мог, постарался успокоить ее и, попрощавшись, вышел из гостеприимной квартиры. На улице, прикинув, куда выходит окно гостиной, он двинулся налево и, обогнув дом, по узкой асфальтированной полоске двинулся вдоль задней стены, внимательно вглядываясь в землю. Почти сразу он нашел то, что ожидал найти: под окном гостиной миссис Макклоу на влажной после недавнего дождя земле отчетливо виднелись совсем свежие следы мужских ботинок. Судя по отпечатку, ботинки были совершенно новыми. Кто-то, похоже, подслушивал разговор, и полицейский догадывался, кто это мог быть. "Ботинки-то, наверное, на те деньги куплены, что миссис Типпет у матери одалживала", - усмехаясь, думал Джек Дуглас, довольный, что дело, висящее у него на шее, как пудовая гиря, наконец-то начинает раскручиваться.

Ступив на мостовую, чтобы перейти улицу, и машинально взглянув налево, он с изумлением увидел, что на него со страшной скоростью мчится его собственный автомобиль. Джек еще успел прыгнуть назад, и в этот момент автомобиль, резко вильнув вправо, ударил его задним крылом и швырнул на тротуар. Придя в себя через несколько секунд после падения, Джек Дуглас, еще полуоглушенный, с трудом поднялся на ноги и, морщась от сильной боли в левом бедре, поспешно заковылял к телефонной будке. Несмотря на немедленно объявленный розыск, сразу задержать машину не удалось. Ее нашли в Гарлеме только через три дня, причем изрядно изувеченной. Судя по ее внешнему виду, на ней перепробовали свое водительское искусство все подростки района, поэтому искать в машине отпечатки пальцев Джеффа О'Нила было бессмысленно, а без них и без заявлений Мери Типпет о вымогательстве и угрозах нечего было и думать получить санкцию на арест Бешеного Джеффа. Теперь у Джека Дугласа уже не было ни малейших сомнений, что покушение на жизнь Мери Типпет и смерть Ричарда Типпета, как и попытка задавить его самого - все это дело рук Джеффри О'Нила. Плохо было то, что никаких доказательств этого у Джека не было. В полицейском управлении над ним подсмеивались коллеги, советуя написать в полицию заявление об угоне у него машины и рекомендуя впредь покупать автомобили более дешевых марок. Начальство требовало скорейшего завершения расследования, а утренние газеты за неимением лучшей темы, продолжали пережевывать подробности дела Ричарда Типпета и намекали на неспособность или нежелание полиции раскрыть тайну этого убийства. Поймать Джеффри О'Нила и доказать его причастность к взрыву на Лексингтон-авеню, стало для Джека Дугласа не только делом чести и престижа, но и непременным условием дальнейшей его карьеры в полиции.

Джек Дуглас позвонил по телефону Мери Типпет и, рассказав о своих предположениях в отношении ее бывшего однокашника, попытался убедить ее написать в полицию заявление о том, что Бешеный Джефф требовал у нее деньги и угрожал убить в случае отказа. В ответ Мери разрыдалась и бросила телефонную трубку. Несомненно, она была запутана до крайности. Возможно, что О'Нил продолжал звонить ей и требовать деньги, поэтому Джек Дуглас попросил у своего руководства санкцию на круглосуточное прослушивание телефона в квартире миссис Типпет. Сам же он решил съездить в тюрьму, где О'Нил отбыл свой срок и побеседовать с его однокамерником. Все-таки пять лет провести с человеком вместе в четырех стенах - поневоле начнешь с ним делиться какими-то мыслями, планами.

Сосед О'Нила по камере оказался желчным сморщенным итальянцем лет сорока, имеющим тридцать лет срока, из которых он отбыл уже восемь. Джеффа он вспоминал с плохо скрытой ненавистью, для которой имел все основания. Все пять лет Бешеный заставлял Джелатти стирать ему носки и трусы, развлекать, а при плохом настроении частенько поколачивал, запрещая кричать при этом.

- Этот щенок плохо кончит, помяните мое слово, - говорил итальянец, показывая дыру в верхней челюсти на месте двух зубов, выбитых Джеффом О'Нилом. - Он думает, этот Бешеный, что кроме его "хочу" в мире ничего нет. Когда-нибудь он нарвется на человека, у которого "хочу" еще больше, и тогда Бешеному придет конец, потому что уступать он не умеет.