Эпизод. Сборник произведений - Сергей Киселев Страница 6

Григорий Львович Тишин (Гольдман), как только «вихри враждебные» стали веять над Россией, взял себе фамилию Тишин, руководствуясь правилом «в нашем деле главное – раствориться в народных массах». В определённых кругах Григория Львовича известен был, как «Гриша с бауманки».

Когда девушки подошли к мастерской, на двери висела табличка «Закрыто». Одновременно с ними подошла старушка, по внешнему виду из бывших.

– Где этого проходимца носит? – возмутилась она. – А вы красавицы тоже к часовщику?

Лена замялась, Стояна ответила: – Да к нему, у подружки скоро день рождения, хотели серёжки приглядеть.

– Серьги, серьги деточка. Ну да ладно это так, к слову. А меня нужда сюда привела и у нас с вами, есть обоюдный интерес. Посмотрите, думаю такой очаровательной девушке, они будут к лицу. О цене сговоримся, уступлю, чем крохобору отдавать, а он потом вам в три дорого продаст.

Старушка раскрыла сумочку, достала тряпочку, развернула, по тому, как сыграл камень на солнце, не вызывало сомнений, это ценная вещь. В это время открылась дверь и раздался голос Григория Львовича:

– Моё прощение сударыни заходите, прошу, обстоятельства понимаете…

«Красавчик» встал позже всех, выпил стопку водки, заел солёным огурцом, положил сало на хлеб, жуя, сидя за столом, понуро смотря в окно, о чём-то думая. Их банда промышляла в Самаре. Фарт отвернулся, кого посадили, кого убили. Он, Пяст со своей марухой Белой и Митрофан уцелели, подались в столицу. У Пяста в Москве обретал корешок Вася-Ширяй, с ним они беспризорничали, после стёжки-дорожки разошлись и сошлись в Тюменской пересылке.

Всё шло ни шатко, ни валко пока не появились Могута «Пасечник» с Янкой. Она вторглась в его жизнь как смерч, закрутила и швырнула оземь. Теперь он познал, что такое любовь и какая она неразделённая. Припомнил Варьку, которая мотылялась за ним как собачонка, говорила о любви, он потешался над ней, унижал, а после выкинул как никчёмную вещь. Варьку зарезали в одном из притонов Самары.

Могута с Янкой приехали из Сибири, решили попытать себя в Москве, с малявой от вора, с которым Вася-Ширяй парился когда-то на киче, но Могута не кинулся сразу к «Ширяю», решил осмотреться. Они сняли комнату в Марьиной роще, позже выяснилось, что ещё есть лежбище в Свиблово. Могута познакомился с игровыми, перекидывался в картишки, без навара не уходил, о себе ничего не рассказывал, отделывался общими фразами. Правда, какой-то мазурик припомнил этап, пошёл слушок, что по молодости «Пасечник» был конокрадом, в смутные времена в банде «Однорукого».

В первый раз он увидел Янку на рынке, когда та подрезала лопатник у лоха на глазах у «публики» и сделала так искусно, что у щипачей глаза вылезли на лоб. Кое-кому это не понравилось, «Пасечник» с Янкой не отрекомендовались, зашли на чужую территорию, сочли, что с залётным фраером и его кралей следует разобраться. Всё закончилось тем, что двум нетерпеливым пришлось долго отмокать, нарисовалась малява и всё образовалось.

Возможно, Могута когда-то и шалил, но очутившись у «Ширяя» выяснилось, что он может зарядить медведя – вскрывать сейфы, был медвежатник. После появления этой парочки их компания поймала тишину, легла на дно, решили взять большой куш, подломить банк.

– Зацепила, зацепила тебя Янка, – смеясь, сказала Бела, входя в комнату.

– Смотри, как бы Могута тебя не «вскрыл».

– Все под богом гуляем, – проронил «Красавчик».

– Ты не позабыл, что нынче встречаешься с ним у Гриши?

– Помню.

Когда «Пасечник» зашёл в мастерскую к Григорию Львовичу, у того по всему телу пробежал холодок, был наслышан про этого увальня, мог взять поднять за воротник, опустить и тебе уже примеряют белые тапочки.

– Не суетись, забежал для Янки взять какую-нибудь безделушку, давно обещал.

Григорий Львович шмыгнул к двери, закрыл на ключ и перевернул табличку. Только собирался показать Могуте товар, как появилась старушка, дёрнула дверь, подошли Леночка со Стояной. Они увидали, что та, что-то показывает девицам.

– Слушай сейчас Красавчик должен подскочить, давай я за шторкой посижу, ты этих обслужи, а потом свои дела порешаем, – сказал Могута, заходя в подсобку. Григорий Львович открыл дверь и запустил женщин.

– Леночка подождите минутку, я с бабушкой раздерусь, а потом займусь вами.

– Какая я тебе бабушка, – возмутилась старушка. – Не будет тебе гешефта, прогулял. Вот решила, лучше помогу имениннице, если уж бог свёл нас здесь, а не нуворишу. Будь так любезен посмотри, подтверди, что это не стекляшка, чтобы по чину всё было.

Старушка протянула одну серьгу Григорию Львовичу. В это время в мастерскую зашёл «Красавчик», отойдя в сторону, стал рассматривать часы.

– Григорий Львович вы извините, вышло ненароком, мне они пришлись по душе, – сказала Лена.

– Ну что вы Леночка, неплохой выбор, рад за вас поздравляю, это не стекляшка, – пытался как можно приветливее ответить Григорий Львович, опуская монокуляр. «Принёс чёрт этого упыря, стоило на минуту закрыться и всё, поезд прошёл мимо», на душе «скреблись кошки».

Старуха забрала серьгу, засуетилась: – Пойдёмте, пойдёмте красавицы, я тороплюсь. Стояна с Леной попрощались и вышли следом из мастерской.

– Ну как сверкальца? – поинтересовался Могута, выходя из подсобки.

– Старинная работа, бриллиант, – потухшим голосом ответил Гриша.

– Ты давай за графиней, а я за дамочками. – Сходимся на Тишинском в закусочной около шести, – молвил Могута Красавчику. – К тебе в другой раз забегу…

«Красавчик» битый час просидел в закусочной, а Могута всё не появлялся. Настроение паршивое, словно вылили ушат помоев, он потерял старушку, та зашла в проходной двор и словно растворилась. На ровном месте, такой облом, что нынче втереть Могуте, осмеют. Неожиданно появилась Янка, сердце радостно заколотилось. За всё время это первый раз, когда они будут одни. Янка не стала заходить в закусочную, кивнула и пошла дальше. Красавчик расплатился и догнал её на улице.

– Ждала, ждала вас с Могутой уже стала тревожиться, чай не замели думаю. Он рассказал мне про мастерскую, кралю сопроводил, отдельный вход с торца, она врачиха, муж военный, по ночам дежурят, братец инвалид.

Янка остановилась и смотря в глаза «Красавчику»: – Ну что подсобишь для меня добыть серёжки с брильянтами? – и загадочно улыбнулась. – Только остальным молчок, сделаем, а там посмотрим.

От этого взгляда голова у «Красавчика» закружилась. «А что, поставив хату, там действительно видно будет и о графине позабудется. Пускай посмотрит на меня в деле», подумал он.

У Лены было ночное дежурство, когда позвонил Николай и сообщил, что их обокрали, Сашу убили. Прибывший на место