Чудо-вищная история - Сандра Грей Страница 6

сразу. А пока шло разбирательство по этому делу, то Эвелин стала объектом насмешек одноклассников. Какими только словами не поливали ее гнусные подростки. Ужасные слова лились из их рта как гниль, заполняющая навозную яму. Они покрывали ее этой грязью, от чего в какой-то момент психика и не выдержала. После первой же попытки уйти из жизни, мать самоустранилась, переехала в другой город, а дочурку оставила на попечение бабушки. Та тоже не была рада воспитывать 16-летнюю кобылу, поэтому отправила ее в семью к своему старшему сыну, что был успешным бизнесменом и владел несколькими кофейнями в городе. В этой семье, Эвелин жилось относительно спокойно. За исключением того, что ни тетя, ни дядя не любили ее, и как будто бы назло показывали, как можно любить ребенка, балуя свою родную дочь. Благо, что прожить в этой семье удалось недолго.

После окончания школы, Эви переехала в большой город. Там ей хотелось уйти от проблем прошлой жизни и забыть все то, что происходило в прошлом. Это требовало больших усилий, и вот, когда как ей показалось, что все начало налаживаться, то снова наступило разочарование. Тот парень, с которым она тогда встречалась, оказался тем еще ублюдком. Он находил различных дурочек в приложении для знакомств и только и делал, что вымогал у них деньги, под предлогом, что у него все в жизни плохо и нужна помощь. Эвелин имела доброе сердце, а иначе говоря, была просто наивной идиоткой, поэтому старалась во всем помочь и поддержать этого беднягу. Как итог, он забрал все сбережения и исчез из ее жизни, не оставив даже записку на прощание.

После тяжелого расставания она поступила как истинная девушка — коротко обрезала волосы, после чего выкрасила их в неестественный цвет, ну и сменила работу. Ей хотелось забыть обо всем, что было до этого самого момента. И первые несколько месяцев боль убивала все надежды на счастливое будущее. И снова желание свести счеты с жизнью непреодолимо манило к себе все сильнее. На повторе были мрачные треки любимых музыкантов, а алкоголь стал постоянным ночным спутником облегчающим момент засыпания. Таким образом, за полгода угрюмой и невыносимой жизни, она потеряла тягу к чему бы то ни было. Желания превратились в прах. Не было ничего такого к чему бы, хотелось стремиться. Скорее каждый день был необратимо похож на предыдущий. Время хоть и шло, но для нее оно и вовсе будто бы остановилось. И если раньше эмоциональная боль заставляла чувствовать в себе жизнь, то теперь и та куда-то пропала. Эвелин стремительно угасала и словно превратилась в простую человеческую оболочку. Ничего больше не приносило радости. Оставалось лишь доживать свой век, как блеющий и гниющий остаток человека.

И можно было бы на этом закончить ее жизнеописание, однако случилось то, что никто не ожидал. Как-то раз к ним в кофейню под дивным названием «Леди Баттерфляй» зашел один интересный человек. Возможно, сама Эви никогда и не обратила на него внимания, но тот заговорил с ней. Казалось бы ничего такого, но этот мужчина задал вопрос, который пробудил чувство жизни:

«С вами все в порядке?» — учтиво спросил высокий, светловолосый мужчина.

«Эм….да…кажется» — неловко ответила тогда Эвелин.

Этот тон одновременно такой глубокий и теплый, будто бы тебя закутали в самый мягкий плед, который можно себе вообразить. Она подняла голову и посмотрела на него. Их глаза встретились лишь на мгновение, но и этого было достаточно, чтобы потерять себя. Его взгляд задержался на ней чуть дольше чем того требовали правила приличия. Проследив направление, несложно было заметить, что именно привлекло внимание посетителя. Все дело было в бинтах на левой руке, которые были не особо заметными и вряд ли могли бы смутить кого-либо. Под ними скрывались глубокий порезы, ведь каждый раз чтобы почувствовать в себе остатки жизни, Эвелин хваталась за острый предмет и наносила порезы. Только в этот момент, когда раз за разом кромсала свою плоть, ей удавалось оставаться в норме и не переступить грань, чтобы покончить с этой жизнью. Однако мужчина, кажется, оказался не только учтивым, но и довольно внимательным, поэтому протянул ей свою визитку, где на приятной бархатистой бумаге было вымощено:

«Дэвид Браун — психотерапевт».

Так начались ее долгие работы с ним. И если бы Эвелин пошла к нему чтобы разобраться со своими проблемами, то все бы было нормально. Однако лишенная чувства любви и заботы, она видела в нем не просто специалиста способного помочь. Нет, для нее он стал целым миром. Каждая сессия вызывала внутри столько страсти и тепла, сколько ни в жизни не удалось испытать. Только ради него — объекта всеобъемлющей любви, хотелось стараться стать лучше, больше не наносить себе вред, а становиться осознанной и серьезной. Каждый раз, когда в начале сеанса Дэвид спрашивал ее:

«Как вы сегодня?»

Заставляло тепло распространяться от груди и до самых кончиков пальцев. Ей больше не хотелось резать себя. Весь прежний мир уменьшился до состояния лишь одного человека. Будучи буквально одержимой одним лишь им, она не заметила, как потеряла контроль над своими действиями. В свободное время она садилась на скамейку напротив клиники, подолгу ожидая, пока он не закончит работу и не выйдет на улицу. Тут девушка делала вид, что они столкнулись случайно. Каждый раз завязывался приятный сердцу разговор. Но через какое-то время и этого стало мало. Она решила проследить за ним до самого дома, а потом так же выжидательно сидела рядом, пока мистер Браун не приезжал. Почти за год ей удалось изучить его лучше, чем кого-либо из тех, с кем когда-либо удавалось общаться. Влюбленная в него без всякого остатка здравого разума, ей казалось, будто бы он отвечает ей взаимностью. И все было прекрасно. Девушка продолжала ходить на терапию и наконец-то смогла найти для себя смысл жизни. Но разве счастье может длиться вечно?

Однажды, когда Эви как обычно наблюдала за его домом, то увидела, как Дэвид возвращается домой с какой-то неизвестной ранее девушкой. Это вызвало резкий приступ паники, так что она даже забыла, как дышать, а паническая атака застала врасплох. Злость застилала глаза, обида разрывала глотку от боли, так что хотелось кричать, пока не обессилишь.

«Не может быть….Этого не может быть! Он не может встречаться с другой…Почему она? Почему не я? Целый год я делала все, что ему хотелось! Пила таблетки, ходила на эту дурацкую терапию! Он не мог так предать меня!» — только и оставалось думать, пока глаза