Из Ниццы с любовью - Елена Валентиновна Топильская Страница 60

А если бы не нашлось следователя, обладавшего ценным свойством по-новому взглянуть на, казалось бы, совершенно очевидные факты? Разрозненные дела об изнасилованиях до сих пор пылились бы в архивах районных прокуратур.

КАЗНИТЬ НЕЛЬЗЯ ПОМИЛОВАТЬ

В этой истории, согласно классической схеме раскрытия преступлений, было почти все, что нужно для сценария крепко сколоченного триллера: жестокая, кровавая расправа из-за жирного куска собственности, кропотливая работа уголовного розыска и следователей, внедрение сыщика, с риском для жизни, в преступную группировку, громкое задержание, громкий судебный процесс, полное оправдание подсудимых… Отмена оправдательного приговора и новый приговор — обвинительный, с большими сроками лишения свободы для виновных. Только, к сожалению, этот триллер происходил не на экране, а в реальной жизни.

Итак, несколько лет назад, в разгар дележа собственности промышленных предприятий, был убит председатель совета директоров крупного питерского завода, его машину расстреляли на железнодорожном переезде, сам он и его сын погибли сразу, а находившиеся в машине жена предпринимателя и ее подруга получили тяжелые ранения. Преступление было хорошо подготовлено: в точно рассчитанное время, прямо перед железнодорожными путями машину потерпевшего обогнал грузовик ЗИЛ и встал впереди него у закрывшегося шлагбаума. Пока автомобили, скопившиеся у переезда, пережидали поезд, из кузова грузовика, через специально проделанное отверстие, была выпущена прицельная автоматная очередь по машине председателя совета директоров.

Заказной характер этого преступления был очевиден. Поскольку в нем пострадала вся семья предпринимателя, версию о заказе мужа женой или жены мужем отвергли сразу. Заказчика следовало искать в бизнес-окружении потерпевшего. Предприятие, которым он руководил, раздираемо было на куски двумя противоборствующими «бизнес-группами», как с легкой руки кого-то из журналистов принято стало называть мафиози, прибиравших к рукам отечественную промышленность. События на предприятии развивались по обычной схеме: два совета директоров, судебные споры о том, какой совет законный, а какой — нет, визиты приставов с поддержкой ОМОНа, захваты власти с битьем стекол и крушением мебели… Судебные процессы с последующей кассационной отменой решений могли продолжаться вечно, поэтому, видимо, сторонники другого совета директоров здраво рассудили, что выгоднее один раз заплатить киллерам, нежели все время платить адвокатам.

Спустя несколько дней в пригородных полях был обнаружен брошенный грузовичок ЗИЛ с выпиленным в кузове отверстием — явно тот самый, из которого велась стрельба на переезде. Оперативники 10-го отдела Управления уголовного розыска быстро установили человека, за кем числился этот грузовичок, и узнали от него, что грузовичок был им продан незадолго до убийства предпринимателя.

— Я дал объявление в газету о продаже машины, — рассказывал бывший хозяин ЗИЛа, — мне позвонил парень, мы с ним встретились, он посмотрел грузовик и купил его. Больше я ничего не знаю…

Рассудив, что хозяин грузовика непричастен к убийству, поскольку глупо совершать такое дерзкое преступление, используя свою собственную машину, оперативники запросили сведения о звонках, поступивших на его мобильный телефон в день, когда, по его словам, ему позвонил покупатель. Похоже, что тот самый звонок, больше всего интересовавший сотрудников десятого отдела УУР, был сделан с уличного таксофона. Но это в застойные годы никакие дедуктивные методы не помогли бы установить, кто бросил конкретную «двушку» в телефонный монетоприемник. А научно-технический прогресс сделал возможным ответ на вопрос, кто же звонил фигуранту.

Звонок осуществлен был при помощи таксофонной карты. Карта на минимальное количество звонков куплена была, по всей вероятности, только для этой цели — обзвона продавцов машин, давших объявления в газету. Но сыщикам улыбнулась удача: один раз с этой карты позвонили на некий мобильный телефон, не принадлежавший продавцу ЗИЛа. Вот в этот мобильник и вцепились мертвой хваткой оперативники.

Это только в кино сыщики бы бросились заламывать руки владельцу телефона, а он бы с перепугу тут же начал давать показания. В жизни оперативники сначала запросили распечатку всех звонков с этого номера и на этот номер. Потом установили тех, кто пользовался телефонами с «засветившимися» номерами. Потом негласно сделали фотографии всех этих людей, а их набралось около двадцати. Надо сказать, что получить качественные, пригодные для опознания снимки людей без их ведома, да еще в таком количестве, чрезвычайно сложно. Но опера с этой задачей справились.

Потом предъявили все эти фотографии хозяину грузовика ЗИЛ. И вот — еще одна, закономерная удача: он ткнул пальцем в одну из фотографий, узнав на ней парня, купившего грузовик.

Опознанного свидетелем фигуранта взяли в плотное кольцо. Парень работал охранником на одной из автостоянок в центре города, и некоторое время за ним круглосуточно наблюдали, в надежде, что обнаружится контакт с теми, кто как-то связан с советом директоров. Задерживать и «колоть» его было преждевременно, уверенности в том, что он член преступной группы, не было. Его могли использовать и для разового поручения, подыскать и купить машину, не ставя в известность, зачем это надо, что называется, «втемную». А вызовы в уголовный розыск или, тем паче, задержание могло спугнуть реальных преступников. Но наблюдение ничего не дало. Мало того, что никакой связи с советом директоров не выявлялось, так еще и объект наблюдения вел исключительно добропорядочный образ жизни — с работы домой, после душа, приема пищи и здорового сна опять на работу, и так каждый день.

Бесконечно осуществлять наружное наблюдение и контроль телефонных переговоров объекта было невозможно, и, пользуясь мудрым тезисом сыщика Гурова — любимого персонажа писателя Николая Леонова, о том, что если доказательств не хватает, их надо создать (не в том смысле, что сфальсифицировать, а в том смысле, что нужно подтолкнуть фигуранта к активным действиям, чтобы он сам дал сыщикам в руки какие-то факты), решено было провести оперативное внедрение.

На стоянку к охраннику отправился сотрудник уголовного розыска. Поднявшись к тому в будочку, он с порога начал скандал. Мол, он брат хозяина грузовика, который охранник не так давно покупал. Оказывается, грузовик был использован киллерами, об этом уже все газеты протрубили, не говоря уже про телевидение и радио, и брата арестовали, и теперь нужны деньги на адвоката, очень крупная сумма. «А поскольку выходит, что это ты моего брата подставил, то деньги с тебя! А адвокаты нынче оч-чень дорого стоят…»

Как только разгневанный брат «арестованного» хозяина грузовика покинул стоянку (никто, конечно, того не арестовывал, его просто надежно спрятали на время проведения операции), охранник бросился звонить по телефону, не догадываясь, что этот разговор слушают сотрудники уголовного розыска. Он возбужденно кричал в трубку, что его подставили, что