Екатерина Лесина - Бабочка маркизы Помпадур Страница 62

И то непонятно, сколько прошло времени.

И где теперь Максик.

И что с Алькой.

И если он Альку заберет… а он наверняка хочет ее забрать, как забрал Кару, то у Лехи вряд ли получится его найти. Может, поэтому его и не убили? Чтоб жил и мучился, зная, что сам виноват.

Алька ему поверила… защитничек.

Ничего. Лехе бы только добраться…

Часы когда-то купила мама. В принципе, большая часть вещей была приобретена ею. Вероника Сергеевна имела обыкновение заранее планировать покупки, но вот часы были куплены под влиянием момента.

Зеленый круг циферблата, разрисованный ромашками. Цветы были вызывающе-бирюзового яркого цвета, и на рыжей стене часы выделялись этаким пятном. Постепенно к нему привыкли, научились не замечать, и вот теперь Алина изо всех сил желала вернуть себе это умение.

Но взгляд снова и снова возвращался к стрелкам. Как медленно они двигались!

И ведь следует признать, что ожидание это лишено смысла, что в квартире тихо и соседи вряд ли проявят беспокойство. Что с Лехой – непонятно, но наверняка он ранен, ведь если бы ранен не был, то пришел бы на помощь…

А безумный рыцарь нервничает. Он стал часто сглатывать и кусать губы. Нижняя лопнула. Из трещины сочилась кровь, и рыцарь слизывал ее.

– Ты мне сразу понравился, – Алина заставляла себя улыбаться. – Я поняла, что ты – не такой, как все.

Нехорошо лгать больным людям. Но если от лжи зависит жизнь? И не только Алинина, но и Дашкина. Он же явно желает от Дашки избавиться…

– А Леха? – Максик подозрительно щурится. Ревнует?

Главное, чтобы не выстрелил.

– Он – сволочь, – спасла положение Дашка. Она наклонилась чуть ниже, и вновь это осталось незамеченным. – Он Алинку нанял. Купил. Сказал, что ему страсть как жена нужна. Что Кара сбежала и теперь ему перед партнерами стыдно. И Алинка, значит, заменит.

– Сделка, – Алина подтвердила, глядя в глаза. – Это была просто сделка. Брак фиктивный. Ты же не думаешь, что мне и вправду может понравиться такой, как Леха?

– Почему нет?

Ревность. Подозрительность. Паранойя, которую приходится преодолевать ложью.

– Он ведь хам. Человек, не имеющий ни малейшего понятия о культуре…

…но при этом очень мягкий и добрый. Только вот говорить об этом нельзя. И следует самой поверить, что Леха – хам.

– Грубый. Совершенно невоспитанный. С ним рядом стыдно находиться. Ты – другой.

Почти готов поверить…

– У тебя очень умные глаза… и наверное, Кара знала, насколько ты ей предан. Пользовалась этим. Ты любил ее?

Нельзя переборщить.

– Идем.

– Куда?

– Я тебя увезу. Не бойся. У меня есть деньги. Много. Я собирал и… Леха тупой, он ничего не понимает в счетах. Я у него забрал!

– Все?

Не все, но столько, сколько сумел. И это тоже подло – красть. Только рыцарь не понимает, насколько подло. Он вдруг оказывается рядом и стискивает Алинину руку. А Дашку бьет наотмашь, и Дашка падает, но под ноги, сбивая Макса на пол.

Он тянет за собой Алину, цепляется за нее, а она изо всех сил пытается удержаться на ногах. И получается, что удерживает его… наверное, он был сильнее.

Но под рукой оказалась форма.

Мамина любимая форма. Квадратная. С остатками запеканки. И главное, твердая… Алина не хотела никого убивать. Ей просто было страшно.

Форма столкнулась с макушкой Макса. Макс покачнулся и все-таки упал, а форма, хрустнув, раскололась. Мама наверняка расстроится… и снова придется врать. Мама не поймет, если Алина скажет правду: французской формой и по голове психопата.

Нельзя было сковородку взять. Старую. Чугунную. Все равно пригорает.

Какие нелепые из-за страха мысли.

– Ну, подруга, ты даешь… – Дашка пнула лежащего человека, вымещая раздражение. – А я тебе говорила, что не фиг связываться со всякими.

– Ты кого имеешь в виду?

Дашка вздохнула, но ничего объяснять не стала. Сумка ее, брошенная в коридоре, хранила не только косметичку, но и пару наручников.

– Я его не…

– Живой, – развеяла подозрения Дашка. – И очухается скоро. Я бы на твоем месте беспокоилась о том, чтобы его посадили.

– А посадят?

– Конечно, посадят… надолго.

Что ж, Дашка всегда держала обещания.

– Знаешь, – набрав в кружку воды, она вывернула ее на Макса, который сразу зашевелился. – Я всегда думала, что влюбленные – идиоты. А теперь убедилась. Точно идиоты. Это какое-то клиническое поражение мозга, которое напрочь отключает логику. Эй, я о тебе говорю. Что ты собирался сделать?

– Увезти ее, – Макс смотрел снизу вверх, умудряясь выглядеть несчастной личностью. – Далеко…

– До колодца или дальше?

– Какого колодца? – Алина села на табуретку и подумала, что уже никогда не сможет ощущать себя в безопасности. На нее напали в ее же квартире. Открыли дверь ключами и напали.

– Того, в который он сбросил Кару и ее любовника. Он стал последней каплей, верно? Леху ты терпел, поскольку от него зависел. Славку рассчитывал убрать Кариными же руками. А вот третий в схему не вписывался, верно? Мальчик-стриптизер. Такого заводят не от необходимости, но удовольствия ради. Ты ей был не нужен в постели. И тебя все-таки сорвало…

…все не могло закончиться вот так нелепо.

Ланселот предполагал, что его могут убить. В жизни ведь случается всякое.

Или арестовать. Но непременно после долгой изнурительной погони. И драться он будет до последнего. Куда отступать тому, кому терять совершенно нечего?

Перестрелка. Свист пуль. Возможно, ранение. И кровь, которая льется на асфальт. Редкие фонари, и длинные тени врагов… это было бы достойно. Но то, что случилось, не укладывалось в голове. Его ударили!

Алина!

Предательница… нельзя доверять женщинам. Прав был Чистильщик. Твари, твари… все до одной твари. И эта, тощая, собиравшаяся броситься на него, – неужели думала, что Ланселот слеп и не видит ее ухищрений? – хуже прочих. Спрашивает о том, о чем ей и знать не положено.

За что он убил Кару?

За сволочизм. За смех. За… за то, что слишком долго вытягивала из него душу.

Он пришел умолять ее. Найти было не так и сложно – Кара никогда не задумывалась о том, сколь яркий след оставляет кредитка. И этот пансионат. Номер для двоих. Постель.

Любовник.

Стриптизер, значит… высокий, мускулистый и смуглокожий. Человек с глянцевой картинки, каким Ланселоту никогда не стать. Ах, если бы Кара еще не смеялась над ним…

Но она же хохотала во весь голос!

Сволочь!

И разве мог он не сделать то, что следовало сделать давно… Ланселот ни о чем не жалеет. Разве что о собственной доверчивости. Он думал, Алина другая. Он готов был заботиться о ней, а оказалось, что забота эта ей не нужна. Она выбрала Леху, тупого, неповоротливого Леху, хама и сволочь… все вокруг сволочи.

Но вот чтобы так.

Нелепо.

Запеканкой по голове.

Его выводили под конвоем, и Ланселот старался идти гордо, но почему-то хотелось плакать… хорошо, что мама умерла, так и не узнав, что ей не удалось спасти Ланселота от Кары.

Она не королева!

Притворялась!

В машине, где воняло человеческим потом, Ланселот расплакался…

…поездка в Шуазель состоится, как и было запланировано. И маркиза де Помпадур будет сопровождать короля, несмотря на откровенное недовольство новой фаворитки. Внезапный обморок Жанны, которая прежде в обмороки не падала, весьма обеспокоит Его Величество.

Она оправится.

Ненадолго.

И уже понимая, что надежды не осталось, попросит короля ее отпустить. Он откажет. У него не так много друзей, чтобы расставаться с ними. И маркизу отвезут в Версаль.

15 апреля 1764 года в королевской хронике появилась запись: «Маркиза де Помпадур, придворная дама королевы, умерла около 7 часов вечера в личных покоях короля в возрасте 43 лет».

И эта последняя, небывалая честь, сравнявшая Жанну-Антуанетту д’Этоль с особами королевской крови, станет последним признанием Его Величества если не в любви, то в глубокой привязанности. Он выйдет попрощаться с женщиной, которая владела его разумом и душой более двадцати лет, и, стоя под проливным дождем, глядя на то, как похоронная процессия удаляется по направлению к Парижу, скажет:

– Какую отвратительную погоду вы выбрали для последней прогулки, мадам!

Королю даже послышится ее смех – Жанна, как никто иной, умела понимать его шутки… но Жанны больше не было.

Ее похоронят в усыпальнице монастыря капуцинов.

Памятью о ней останутся долги, исчислявшиеся миллионами ливров. И завод по производству фарфора в Севре. Школа для детей ветеранов. Французская энциклопедия Дидро. Запрет на действие ордена иезуитов. Бокал для шампанского формы «Тюльпан» и новый способ огранки алмазов. Сумочка-ридикюль. Розы. Олений парк. Дворцы. И множество слухов…

Эпилог

Елку ставили во дворе. Леха купил самую большую, которую только сумел найти, причем не елку, а сосну с какими-то невообразимо длинными иглами. Ко всему иглы были сизого цвета, и дерево выглядело престранно. Но Леха уверял, что так даже лучше.