Йенс Лапидус - Шальные деньги Страница 62

— Молодые люди, я могу вам чем-то помочь?

Горлопан ткнул пальцем в кнопку над сиденьем:

— А чё, я тыц-тыц, а она не тыцкается? Пришлось самому звонить.

Его камрады согнулись пополам.

Стюардесса окрысилась. Ответом ей был новый взрыв хохота.

Ну и денек! Слава богу, у ЮВе плеер с собой, — правда, и он не так чтобы выручил: музыку то и дело заглушало бодрое ржание.

Два часа спустя: сели в Станстеде. ЮВе поплелся за зевающим стадом сонных пассажиров; миновав паспортный контроль, подгреб к транспортеру, чтобы забрать багаж. Сам неотрывно резался в шахматы. Вот лента выплюнула две его сумки. На вид — не пострадали. Ну и славно.

Прошел таможню. По эскалатору спустился к «Станстедскому экспрессу».

Подсчитал, сколько времени ушло на дорогу. Сам перелет около двух часов. Плюс разъезды-переезды на автобусах, метро, такси, еще ожидание в аэропорту. Итого: шесть часов пути. «Райан эйр», сосать!

Подали экспресс. Искусственный женский голос зычно объявил: «This train leaves for London Liverpool Street Station in three minutes».

Зашел в вагон. Сел так, чтобы держать в поле зрения багажную стойку, на которой красовался любимый «Луи Виттон». Снова принялся листать журнал. Какая в Англии теплынь после Швеции! Аж вспотел. Снял плащ от Диора. Сложил на коленях.

Кондукторша лопотала на каком-то запредельном кокни: ЮВе с трудом въехал, что она предлагает сразу оплатить обратный билет.

Достал мобилу, сообщил Абдулкариму о прибытии. Еще одну эсэмэску скинул Софи: «привет, малыш, долетел. тут тепло, спал всю дорогу, как ты? через пару дней вернусь.:-*. ЮВе».

Несколько часов спустя, чистый и разомлевший, уже лежал в своем люксе, распластавшись на кровати. Успел набрать лондонским камрадам Фредрика и Джетсета. Хотелось зажечь вечерком. Заценить местный клубешник. Затусить, а главное — скентоваться с новым пиплом.

Остановился на Бейсуотер. Отель был заточен под туристов: глазу некуда упасть, всюду ковры. Даже в ванной на полу — и там ковер.

Забронировал номера и для Абдулкарима с Фахди; завтра, если араб почует какую-нибудь засаду, откажутся и найдут другой фешенебельный отель, побезопаснее. На хрен такой геморрой? — дивился ЮВе. Однако араб не исключал, что их телефоны прослушиваются. Что полиция могла пронюхать, где они остановятся, с кем встретятся, куда пойдут. Перестраховаться-то оно вернее.

ЮВе стал думать о Софи. И что ей неймется: познакомь да познакомь с дружками? На что ей? Какой интерес? Он все не мог взять в толк, стремится ли Софи к действительно глубоким отношениям. Ведь в ее кругу больше ценилась поверхностность. В минуты самых мрачных заморочек ЮВе казалось, что Софи видит его насквозь. Что, походу, пора завязывать с дешевым театром.

Да и что в том такого? Откуда этот страх явить ей настоящее лицо? Чего добиваюсь? Последний вопрос потянул за собой другой, аналогичный: а Камилла? Она чего добивалась? Был же у нее мотив. Только ЮВе никак не мог определиться, искать тот мотив самому или положиться на полицейских.

Будет и на его улице праздник. Ох будет!

Только надо скроить все в елочку. К Радо на пушечный выстрел не подойти — хреновая примета. Радована напрягало, что Мрадо не признает его, как признавал Йоксо. И то правда: Йоксо был реальным гуру, чувак превратил сербов в элиту стокгольмского подполья. При Йоксо сербы жили дружно, бились крепко, служили верой и правдой. А Радован не то — мастью не вышел: жиденький, подленький. Дурилка картонная. Вот и стал Мрадо подумывать о собственных хлебах: походу, останутся только он да Ненад.

Ничего, авось срастется. Ладно, нынче не до этой лабуды. Нынче с Ловисой встречаться. Все продумал. До мелочей. Ждет — не чает. Целые сутки с дочкой — с вечера среды до четверга.

В прошлый раз взяли напрокат новый диснеевский мультик. Вместе готовили попкорн. Пили «фанту». Мрадо обжарил тефтели «Мамма Сканс», отварил картошки. Даже соленой капустки нашинковал. Помог Ловисе очистить картошку от мундиров, нарезать дольками, наваксить кетчупом. На тарелке только-то и было сербского, что капуста, — жаль, дочке не по вкусу пришлась.

Идиллия, мать ее!

Весь день в их распоряжении. В прошлый раз облом вышел. Ну не мог Мрадо забрать дочку из детсада, пришлось срочно отрихтовать хлебальник одному торчку за то, что потревожил Ненада. Тупорылый, надыбав откуда-то номер, взял да и позвонил его жене-детям. Да ширяйся ты сколько влезет, покупай, хоть усрись, какого ты чужую семью напрягаешь? Мрадо с Ненадом выщемили чушка. Наказали: сломали нос и лоб покоцали. Итог знакомства башки с бетонной стеной в подъезде дома по улице Гредингевеген, 13.

Раскосяка: Мрадо очень ждал встреч с дочкой, но при этом часто забивал на них. И потом горько сожалел об этом. Оправдывался перед собой так: ну кто-то же должен зарабатывать дочке на жизнь. Всяко лучше, чем ныть, как ее мамаша Анника Шеберг, сучка долбаная.

Время — половина девятого. Ловиса спросонья смотрит телик. Волосы на голове дыбарем — вылитый тролльчонок. Мрадо минуты три поворочался в постели. Встал. Поцеловал дочку в лобик. Спустился в магазин, купил соку «Тропикана» с мякотью, молока, мюсли «Старт». Сварганил завтрак: сварил кофе, налил соку. Намазал Ловисе бутерброд.

Завтракали перед теликом. Ловиса обшлепала весь пол. Мрадо попивал кофе.

Через два часа отправились в Гердет. Добирались автобусом, а то Анника наезжает, мол, Мрадо гоняет здорово, Ловису не бережет. Он, хотя и злился на себя за то, что бабе уступает, решил все же: так-то оно спокойней будет, в городе по крайней мере.

В полях лежал снег. Ловиса стала рассказывать, какого снеговика слепила в садике.

— Мы с Оливией слепили больше всех. А тетя на кухне дала молковку, и мы ему сделали нос.

— Ух ты! И сколько же вы шаров скатали?

— Тли. А еще мы ему шапку надели. А мальчишки его поломали.

— Вот горе. Ну а вы?

— А мы воспитальнице сказали, не понимаешь, что ли?

Мрадо озирался по сторонам. Никак не верилось. Никто из пассажиров, походу, не догонял, кто перед ними: на вид идеальный отец, а ведь двух недель не прошло, как раскроил башню торчку.

Сошли у Политехнического музея.

Ловиса тут же кинулась к технике и инсталляциям перед входом. На дочке был зимний комбинезончик — красная курточка и зеленые штаны, кожаные сапожки. Сапожки сам Мрадо покупал. Чтобы его кровиночка в резиновых гадах ходила — не бывать этому!

Ловиса — живчик неугомонный, энергия так и прет. Точь-в-точь как он в детстве, когда еще жили в Седертелье. Припомнил, как Ловиса в три года мячиком скатывалась с лестницы, не боясь навернуться. Ураган, да и только. Бой-девка! Но одно Мрадо знал наверняка: уж ее-то энергию, в отличие от своей, он как-нибудь постарается направить в нужное русло.

Мрадо подошел к конструкциям. Ежился от холода. А Ловисе все нипочем — ползала по площадке, на которой стояло что-то вроде спутниковой тарелки. Встал рядом. Ловиса попросила его прочесть, что написано на табличке. Там говорилось, что это акустическое устройство позволяет слушать шепот на расстоянии. Ловиса ничего не поняла. Но Мрадо врубился.

Показал, как работает. Отошел к другой тарелке, метров за двадцать от первой. Велел дочке:

— Ловиса! Стой, где стоишь. Сейчас папа покажет фокус-покус.

И хотя тарелки стояли далеко друг от друга, слышимость была такая, будто шептали на ухо. Ловиса осталась в восторге. Шепотом рассказала папе про снеговика. Про Шрека. Про вкусные папины тефтели и невкусную капусту.

Хихикали.

В музее верхнюю одежду сдали. Мрадо подготовился: под курткой оказался пиджак. Под пиджаком — ствол в кобуре. Пахло кофе и сдобой. Мрадо загодя все выяснил и спланировал: после экскурсии зайдут в кафетерий.

Переходили из зала в зал. Технорама: экспериментальный зал для детей.

Следующий зал демонстрировал возможности человека. Как с помощью простого механизма удесятерить собственные силы. С помощью лебедки, блока, рычага, винта, клина. Стали качаться на «лошадках»: Мрадо сел с короткой стороны, Ловиса — с длинной. Мрадо: мужичара весом сто двадцать кило. Ловиса: девочка, двадцать шесть кило. И она перевесила его! Мрадо ласточкой взмыл под потолок. Словно не в нем, а в дочке больше центнера весу. Ловиса хохотала до упаду. Мрадо тоже смеялся от души.

Двинули дальше. Обошли все залы, завели все аппараты, повертели все механизмы, опробовали все изобретения, облазили все инсталляции. Ловиса щебетала. Мрадо расспрашивал. Раз по-шведски, раз по-сербски.

Попили кофе, поехали домой.

Ловиса еще раз посмотрела мультик. Мрадо забабахал конкретный ужин: макароны с колбасой, салатом и кетчупом. С часик полежали на диване. Покемарили. Ловиса на груди у Мрадо. Мрадо глядел и думал: что мне еще по жизни надо?

Стали собираться. Ловиса натянула комбинезончик. Анника будет наезжать, да и хрен с ней: не ехать же Мрадо в качалку на общественном транспорте, пацаны засмеют.