Антон Леонтьев - Потрошитель душ Страница 63

– Позволяет вам вести человека, ведь так? – произнес тот с ухмылкой. – Наверняка вашу ясновидящую невесту, так ведь? Только вот где у нее спрятан чип?

– В браслете, который я ей подарил! – глухим голосом ответил доктор Бергамотов и осторожно пошевелил руками. Нет, это только в книгах главный герой может распутать узел… – Помимо определения местоположения по спутнику браслет мерил давление, частоту дыхания и пульс. Поскольку я и предполагал, что ее похитят и сделают это, выведя ее из строя, то получил сигнал, едва параметры Ариадны изменились. И я понял, что ее похитили!

– И она не была в курсе? – удивился Столяров. – Но почему вы продолжали рыть? Ведь убийца, Эльвира, все еще в коме, дело Джека-потрошителя закрыто!

Доктор, все еще стараясь распутать узел на руках, попытался сообразить, сколько времени прошло с его звонка Атьману. Тот со своими ребятами уже наверняка на территории фабрики!

– Попытаюсь рассуждать так же, как и Орест Самсонович, ведь недаром я ношу его фамилию! Эльвира была стервой и, видимо, ненавидела новую любовницу Юрия Викторовича и даже хотела ее ликвидировать, но разве стала бы она убивать других женщин, причем столь кошмарным способом? Нет. Это факт номер один. Да, все улики указывают на Эльвиру, но ведь она в результате ДТП в коме. Причем ДТП какое-то мутное, кажется, подстроенное. И виновник до сих пор не найден. Это факт номер два. Эльвира никогда не увлекалась писаниной, так что трудно поверить, что все эти годы именно она под псевдонимом «Иван Рипперов» снабжала ЛДК романами об Оресте Бергамотове. Это был кто-то другой. А то, что на ее компьютере обнаружились романы, а в ее квартире и авто – улики, так ведь их элементарно могли ей подложить. Так же, как княжна Бобруйская подложила их девице Чернозвоновой, пытаясь сделать ее козлом отпущения за собственные преступления. То бишь убийца мыслит и действует шаблонно – и переносит сюжетный ход из написанного им самим романа в свои реальные злодеяния. Это факт номер три. А факт номер четыре, что ноготь Эльвиры на месте последнего убийства свидетельствует не о виновности нашей властительницы тьмы, а именно что о ее невиновности. Сломай убийца на самом деле ноготь, он бы никак не мог упасть на пол в квартире жертвы, ибо убийца был, конечно же, в перчатках. Ноготь требовался, чтобы подставить Эльвиру, ибо оный она сломала на книжной ярмарке, а кто-то его элементарно подобрал и подбросил на место преступления. То есть этот кто-то был на ярмарке! И это были вы, Славик!

Он сделал паузу, потому что услышал шорох. Услышал его и Столяров, обернулся – и оказался лицом к лицу с Олегом Францевичем, который, держа в руках пистолет, крикнул:

– Стоять, не двигаться! Джек-потрошитель, ты арестован!

А потом, засунув пистолет за спину, хлопнул Столярова по плечу и отечески заметил:

– Отличная работа, Славик! Просто отличная! И девчонка, и докторишка в наших руках!

Атьман, подмигнув Бергамотову, сказал:

– Что, великий сыщик, прокололись? Это факт номер пять. Звонили мне, надеясь на помощь, я и приехал. И помогу Славику убрать вас. Это факт номер шесть. Ведь он-то затеял эту катавасию ради того, чтобы получить признание. Еще бы, отвергнутый писатель, вынужденный работать в издательстве не на самой хлебной должности. Вы правы, романы о Бергамотове все эти годы писала не дура Эльвира, а Славик, который снабжал ими ничего не ведавшего и упивавшегося своей гениальностью ЛДК. Это факт номер семь. И так, через ЛДК, Славик и обрел дикую популярность и успех – то, чего ему до крайности не хватало! И чтобы подстегнуть ставшую угасать популярность, мы и изобрели Джека – не только в виде повести, но и в реальной жизни! Теперь продажи снова резко пошли вверх, началась вторая весна Ореста Бергамотова и детективов о нем! Ведь публике все еще нужны хлеб да зрелища. И мы предложили ей ужасающий, заставляющий трепетать от ужаса спектакль! Каково?

Столяров усмехнулся:

– А Олег Францевич все мечтал о том, чтобы из шефа службы безопасности стать владельцем издательства. Он и станет. Потому что мы продумали кое-какую комбинацию, позволяющую обвинить в вашей кончине Юрия Викторовича. Генеральный Генералов отправится в тюрьму спецназначения к папочке Ариадны, Олег Францевич станет новым генеральным, а я – главным по сюжетам и книжечкам! Каждый получит то, к чему стремился! И это последний факт, Бергамотов! Всегда доверяйте профессионалам!

Атьман, пнув доктора ногой, сказал:

– Зря, Славик, ты дал сыщику фамилию этого ротозея. А теперь пришла пора заняться девчонкой! Потому что эта история с ясновидящей не давала мне покоя с самого начала. Я все боялся – вдруг она выдаст, что мы всех убиваем?

– Я тоже боялся, – согласился Столяров, – хотя ведь в повести мэтр Гийом оказался мошенником и сообщником Потрошителя. Но мы-то точно знали, что Ариадна не наша сообщница! А тут еще этот слушок, что девчонке привиделось лицо убийцы…

– Да, действительность не пожелала уподобляться книжному сюжету, – дерзко произнес доктор Бергамотов. – И вы не все предусмотрели, не так ли?

Столяров дернулся, Атьман подошел к нему и, всмотревшись в лицо доктора, прошипел:

– Что-то не нравится мне эта наглая улыбка, Славик! Готовь инструментарий!

Славик, побледнев, вынул из ржавого ящика старинный докторский саквояж и поставил его на пол перед Олегом Францевичем.

– Только вы без меня, ладно? – произнес он жалобно. – Мне вся эта кровь не по нутру…

– Нежный ты наш! – хохотнул, вытаскивая из саквояжа резиновые перчатки, Атьман, и ловко их натягивая. – Ладно, сам справлюсь! А то про маньяков писать горазд, а самому маньяком быть кишка тонка…

– Действительно, Славик, разве тебе не стыдно? – произнес Бергамотов, и Атьман замер. – Ведь то, что Джеком-потрошителем должен быть кто-то из «ктулхушников», я понял уже некоторое время назад. Это факт номер один. Поразмыслив, я пришел к выводу, что на эту роль подходишь именно ты, Славик. И не потому, что ты, как я знал, когда-то пытался стать писателем, но не сумел. Но и потому, что ты ненавидел Эльвиру. Кстати, будь она убийцей, то ни за что бы не стала включать героиню со своим именем в собственный роман. Зато Курицын, прототипом которого явно стал ты, Славик, выведен таким ангелом, что понятно: кто-то старался нахваливать самого себя. Повторюсь, это сделал некто, кто имел зуб на Ильинскую. Ведь это я тогда не отправился с ней в койку, потому что она была мне неинтересна. Ты же желал затащить ее в постель, но она отказалась спать с тобой, раскусив, что ты, Славик, увлекаешься собственным полом, хотя упорно не желаешь сам себе в этом признаться…

– Неправда, я не такой! – заорал Столяров, кидаясь на доктора с явным намерением избить его ногами, но Атьман отпихнул его к двери.

– Такой – не такой, какая разница! Что-то ты, Бергамотов, на редкость говорлив… Но сейчас я тебе язык-то укорочу – в прямом смысле!

– И факт номер два заключался в том, что Славик ужасно боится крови. Его реакция на презент Потрошителя на книжной ярмарке не была игрой. Но тогда выходило, что он элементарно не мог убивать, да еще с такой жестокостью. Поразмыслив на досуге, я пришел к выводу, что Славик действовал не один, а в паре с кем-то. И этот кто-то тоже должен быть «ктулхушником», причем человеком волевым, закаленным, крови не боящимся. То есть таким, как вы, Олег Францевич, и это факт номер три!

Атьман, склонившийся со скальпелем над Ариадной, произнес:

– Гм, не такой уж ты тупой! Но подожди, если ты подозревал меня, то зачем позвонил и сообщил, куда ты едешь?

– Чтобы заманить вас в ловушку! Ибо улик как таковых не было, одни смутные предположения. А они хороши исключительно в романах об Оресте Бергамотове. Следственному комитету и ФСБ требуются железобетонные улики. Например, если взять вас с поличным на месте преступления…

Атьман посерел и, со всей силы вонзив доктору скальпель в плечо, заорал:

– Мразь бородатая! Да что ты сделал…

– Кровь, господи, кровь! – завизжал Славик, уставившись на фонтан крови из раны в плече Михаила Николаевича, и, спотыкаясь, выбежал из каморки.

– Я с самого начала поведал друзьям Юрия Викторовича из органов о своих подозрениях. Ибо у них тоже были сомнения в виновности Эльвиры – факты не сходились. И я сам распустил слухи, что Ариадне привиделось лицо убийцы – дабы спровоцировать его на активные действия. Да, я подвергал риску ее жизнь, однако я знаю, что с ней ничего не случится. Потому что я позвонил сначала вам, а потом людям из Следственного комитета. И они вот-вот будут здесь! Ибо мне было ясно, что нечего корчить из себя Ореста Бергамотова и вести расследование на свой страх и риск. Так что всегда доверяйте профессионалам, Олег Францевич!