Иван Сербин - Черная акула Страница 68

– Скажите, а он в кооператив вступил раньше вас?

– Раньше.

– А на сколько?

– Ну, Максим Леонидович, этого я не знаю. Если вам необходимы сведения подобного рода, обратитесь в правление.

– А кто в правление входит?

– Несколько человек. Иверин назвал несколько фамилий. Две из них Максиму слышать не приходилось, однако он старательно записал: Сулимо Борис Львович, Прибылов Владимир Андреевич. Третьей шла фамилия, ему известная.

– Саликова Антонина Сергеевна… Это не жена Алексея Михайловича Саликова? – торопливо записывая, с любопытством поинтересовался Максим.

– Честно говоря, я точно не знаю, как зовут мужа Антонины Сергеевны, но, безусловно, он человек достойный. По-моему, военный.

– Военный, значит. – Максим сделал пометку в блокнотике. – Это все? – спросил он.

– Да, это наше правление, – подтвердил Иверин. – Вы пейте кофе, Максим Леонидович, пейте, пока не остыл. Кофе, как и чай, надо пить горячим.

– Спасибо, Георгий Витальевич. – Максим сделал глоток. – Ну, а насчет вашего приятеля, Валерия Валерьевича? Продал он форму, не знаете?

– Нет, не в курсе, – покачал головой Иверин. – Честно говоря, не интересовался. Валерий Валерьевич, что называется, из оборотистых. Как говорили раньше, своего не упустит. Однако если найденный труп, как вы утверждаете, был одет в один из комплектов, значит, не успел продать. Или продал, но не все. Во всяком случае, до Кореи форма не дошла. – Иверин развел руками и улыбнулся. – Больше, к сожалению, ничем не могу помочь в данном вопросе. Вам лучше поговорить с Валерием Валерьевичем. Может быть, он сумеет полностью удовлетворить ваше любопытство.

– Ну, что же, спасибо, Георгий Витальевич. – Максим поднялся. – Вы мне очень помогли.

– Как у любого интеллигентного человека, Максим Леонидович, у вас склонность к преувеличениям. – Иверин поднялся следом и пошаркал в коридор провожать гостя. Уже одевшись, Максим остановился на пороге и задал хозяину последний вопрос:

– Георгий Витальевич, вы мне не подскажете еще вот что: а как вы узнали об этом товариществе? Иверин задумался, лоб его прорезали морщины.

– Сейчас уж точно не припомню, но, по-моему, позвонил кто-то из знакомых. Ах, ну да! – Он хлопнул себя по лбу. – Видите, все проклятая забывчивость. Ну, конечно же, позвонил хороший знакомый. Мне как-то пришлось… – Иверин замялся, – защищать его сына. Понимаете ли, юноша попал в дурную компанию, ну и, как следствие, мелкое хулиганство. Его отец, видимо движимый чувством благодарности, позвонил мне и предложил вступить в это самое товарищество. Я уже давно думал о том, чтобы приобрести себе домик где-нибудь на природе, да все как-то некогда было вплотную заняться. А тут вроде бы солидные люди, не шантрапа какая-то, собрались строить коттеджный городок, осталось несколько непроданных участков. Александр Борисович вспомнил обо мне, позвонил, и я, конечно же, с благодарностью согласился.

– Так сына-то вам удалось отмазать от кичи? Иверин непонимающе посмотрел на него, а затем засмеялся:

– Сережу-то? Удалось, удалось. У него была замечательная характеристика с места учебы, опять же отзывы хорошие, интеллигентный мальчик, интересовался театром. Суд принял это во внимание. Опять-таки первый привод в милицию. Дали ему год условно.

– А фамилия мальчика как?

– Сивцов, – кивнул Иверин. – Сережа Сивцов.

– А папа его, значит, Сивцов Александр Борисович, – утвердительно произнес Максим.

– Да. Вы знакомы?

– Лично нет, но наслышан. Ну что же, еще раз спасибо, Георгий Витальевич. Всего доброго. Они пожали друг другу руки, и Максим вышел на лестничную площадку. Записав фамилию Сивцова в блокнотик, он зашагал вниз. «Любопытная подбирается компания для коттеджного городка! – подумал он. – Сивцов из штаба округа, чета Саликовых… – Он-то знал, что мужа Антонины Сергеевны зовут именно Алексей Михайлович, а Иверин – нет. Или врал? – Спрашивается, зачем таким шишкам какие-то дешевые коттеджи? Интересно. Если же учесть еще и то, что Фурцеву по поводу формы звонили из штаба округа, то дело и вовсе принимает любопытный оборот. Значит, кто-то в штабе округа в курсе дел Панкратова Валерия Валерьевича. Совсем интересно». Максим вышел на улицу, постоял, размышляя. Честно говоря, в лице Иверина Георгия Витальевича он обнаружил ценнейший источник информации. Теперь бы понять, как все это увязывается воедино. Максим не верил в историю о коттеджном городке. Не нужен Саликову плановый коттеджик. Да и Сивцову не нужен, но Сивцов – человек Саликова и будет делать то, что Саликов ему прикажет. Получается, что Саликов с Сивцовым проворачивают какое-то дело, используя для своих целей посторонних людей. Панкратов купил у Иверина форму. Случайно ли участки Иверина и Панкратова оказались по соседству? Наверняка нет. Скорее всего знали: и кого распределяли, и зачем. Такие люди, как Саликов, никогда ничего просто так не делают. Он мужик умный, в этом ему не откажешь. Опять же кто может перебрасывать солдат с места на место, не возбуждая подозрений? Кто может отдавать приказы, которым командиры частей будут повиноваться беспрекословно? Кандидатура начальника штаба округа подходит как нельзя лучше. Но тогда вопрос: если городок строить не собираются, на кой ляд возиться с дорогой? Или не возятся? Да нет, должны. Может быть, пайщикам, тому же Иверину, например, вздумается съездить посмотреть. Так что должны строить. Слишком сложно все. Коттеджный городок… Могли ведь Панкратова с Ивериным и без городка этого треклятого столкнуть. Зачем усложнять? Непонятно. Ладно, разберемся. Максим сел в «Волгу».

– Куда теперь? – Паша закрыл потрепанную книжицу и сунул ее в бардачок.

– В прокуратуру. – Максим взглянул на часы. Без двадцати час Максим уже входил в свой кабинет. Он на ходу расстегнул шинель, повесил ее на вешалку у двери и плюхнулся в кресло. В эту секунду его в первый раз и кольнуло. Что-то было не так. Он внимательно осмотрел стол – вроде бы все было в порядке. Но тревога не отпускала, держала цепко, словно натасканный пес.

– Что-то не так, что-то не так, – повторял он. То ли бумажки сдвинуты, то ли чуть-чуть стронут с места перекидной календарь. Одним словом, нарушен привычный порядок вещей. Максим торопливо спустился на первый этаж к коменданту, у которого хранились дубликаты ключей, и поинтересовался:

– Евгений Игоревич, вы давали кому-нибудь ключи от моего кабинета? Тот непонимающе смотрел на полковника. Комендант был человеком низеньким и комплекцию имел довольно тщедушную, поэтому Максим рядом с ним выглядел, как Родосский колосс, стоящий бок о бок с африканским пигмеем. Евгений Игоревич Махотин поежился, виновато глядя на начальство снизу вверх.

– Так ведь я, Максим Леонидович, – гугняво протянул он, – все по инструкции.

– Кто брал ключи? – терпеливо, но с напряженной ноткой в голосе спросил Максим. – Евгений Игоревич, не томи.

– Так ведь это ж… из пожнадзора приходили. Так они по всему зданию шастали, проверяли состояние средств пожаротушения: гидранты, шланги, систему оповещения. Все как положено. Максим нахмурился.

– Они ведь летом были. В июне или в июле. Проверка же раз в год должна быть.

– Так я им то же самое сказал, – жарко забормотал Махотин.

– Так и спросил: а чего скоренько так, вроде же раз в год раньше ходили?

– Ну а они что?

– Они сказали, что у них то ли комиссия какая-то, то ли еще что. В общем, особый контроль ведомственных предприятий. Завтра, сказали, МВД пойдут проверять. – Он засмеялся. – Хлопцеву вставили пистон наконец-то.

– За что? – с интересом спросил Максим.

– Так у нас же летом-то вторую машину на смену огнетушителей не достали. Половина так и осталась незаправленной висеть. Поэтому Хлопцев сегодня полдня бегал, искал, кто завтра поедет огнетушители менять. Вообще он перед этими ребятами как бобик скакал. – Махотин коротко хохотнул.

– Ясно. Максим вернулся в кабинет, посидел, подумал. Собственно говоря, его беспокоил не сам факт появления пожарного контроля. Это-то ладно, всяко случается. А вот почему листы на столе сдвинуты с места? Да и что они делали в его кабинете? Здесь же никаких огнетушителей сроду не было. Максим прошелся по комнате, посмотрел на лампы, придвинул стул, влез, откинул плафон, заглянул внутрь. Ничего. Чисто. Он постоял, раздумывая, подошел к окну, нагнулся, заглянул под подоконник, но тоже ничего не увидел. Грязь. Грязь и пыль. Поморщился, снял китель, закатал рукав рубашки, запустил руку за батарею и через три секунды нашел то, что искал: металлический микрофончик размером с двухрублевую монету. Максим выдернул его, покрутил в руках, вернулся за стол, присел. «Неважнецкое местечко выбрали эти ребята для того, чтобы приладить микрофон. Интересно, а может быть, они как раз хотели, чтобы я обнаружил подслушивание? Своего рода предупреждение. Сунул нос, узнал кое-что, а дальше не лезь. Люди серьезные». Выдвинув ящик письменного стола, Максим убрал микрофон поглубже и прикрыл бумагами, затем запер ящик на ключ. Посидел еще пару минут. «Любопытно, – промелькнула вдруг в голове веселая мысль, – неужели Саликов не понимает, что, подложив мне микрофон, даже с целью предостережения, он сам подтвердил правильность моих предположений? Значит, Максим Леонидович, двигаетесь в нужном направлении. Горячо, так сказать. В муравейник еще не наступили, но ногу уже занесли». Он хмыкнул. Во всяком случае, эти люди так или иначе будут отслеживать его шаги. «Скорее всего, – подумал Максим, – в кабинете установлен еще один, а то и два микрофона. Только они спрятаны так, что не найти». Максим придвинул лист бумаги и принялся чертить на нем узоры. Он уже забыл про кофе, про буфет и думал только об одном: не зря ли он во все это влез? Может быть, следовало передать дело в УВД? В конце концов, по их линии никаких дезертиров, подходящих под описание убитого парня, не значится. А то, что на нем военная форма, так мало ли кто какую форму надеть может. Он вытащил блокнот, полистал. Антонина Сергеевна Саликова и Александр Борисович Сивцов. Оба из штаба округа. Максим нарисовал два кружочка чуть пониже узора. Затем еще один, в который вписал: «Панкратов Валерий Валерьевич, торговец утилизированным тряпьем». От него – четвертый кружочек – «Иверин Георгий Витальевич». Кружочки первый, второй и третий соединил линиями, а от кружочка с фамилией Панкратова протянул линию к кружочку Иверина. От первого и второго отвел линии вверх, соединил в одну и вписал фамилию Саликова Алексея Михайловича. Конечно, Антонина Сергеевна могла землю пробивать и сама, но, вероятнее всего, что муж-генерал ей все же помог. И с формой его затея. Вздумай Саликов заказывать обмундирование сам или через кого-то из подчиненных, след неизбежно вывел бы на него. А тут шито-крыто. Ну, решил бывший адвокат заняться бизнесом, купил форму, форма не пошла, продал приятелю. «Кстати, надо позвонить приятелю-то, – подумал Алексей, – разузнать, куда он форму дел». Но тут на удачу надежды мало. Судя по словам Иверина, Панкратов этот – хороший жох. А тем более, если знает, за что старается, то открестится. Скажет, что загнал форму какой-нибудь конторе за Урал или обменял на ширпотреб, а ширпотреб здесь толкнул. И документы соответствующие покажет. Иди проверяй. Никакого Саликова знать не знает. А Иверину помог просто так, по дружбе. Как форма на трупе оказалась? Понятия не имеет. Конечно же, на официальном следствии Фурцев вряд ли даст показания о том, кто ему звонил. Но даже если и даст, опять-таки ничего не докажешь. Форма – это форма, а труп – это труп. В конце концов, Саликов ведь не сам эту форму получал. И проследить ее путь уже скорее всего невозможно. А вот для чего же затеяно строительство коттеджного городка? Надо бы съездить посмотреть, что за дорогу они там строят. «В принципе, – рассуждал дальше Максим, – можно было бы этого Панкратова прижучить, если бы техничка была у нас в руках. Но ведь нет ее, забрали. Скорее всего из-за этого и забрали. Дали мне понюхать приманку». Максим вдруг почувствовал странную дрожь.