Том Смит - Колыма Страница 68

Когда газ начал рассеиваться, Фраерша спустилась вниз и оглядела опустевшую улицу. Вокруг царила мрачная тишина. Толпа разбежалась. Сопротивление было подавлено. Фраерша покачала головой. Если сегодняшняя ночь пройдет без инцидентов, власти вернут себе инициативу и контроль над ситуацией. Она решительно зашагала к зданию радиостанции.

– Идите за мной.

Газ еще не улетучился окончательно, но Фраерша не собиралась ждать и перелезла через ограждение, выйдя на середину улицы, где клубы ядовитого дыма окутали ее с ног до головы. Она прикрыла рот и нос рукой. Почти сразу же она закашлялась, но продолжала идти вперед, спотыкаясь и едва не падая, ко входу в радиостанцию. Глаза у нее слезились.

Зоя схватила Малыша за руку.

– Мы должны пойти за ней!

Малыш разорвал свою рубаху на полосы, сделав из них маски для себя и Зои. Перебравшись через ограду, они вышли на улицу и встали рядом с Фраершей. Клубы газа поднимались все выше, втягиваясь в разбитые провалы окон радиостанции, отчего внизу, на улице, дышать стало легче. Фигуры же у окон, напротив, отпрянули в глубь здания. Мало-помалу вокруг Зои, Малыша и Фраерши вновь собралась толпа. Со стальными прутьями в руках вернулись люди Фраерши. Они подбежали к дверям, пытаясь выломать их.

Зоя подняла голову. У окон опять встали офицеры УГБ, на этот раз – с винтовками в руках. Схватив Малыша за руку, она потащила его вперед. Едва они успели прижаться к стене, как сверху загремели выстрелы. Люди на улице бросились врассыпную, пригибаясь и стараясь не попасть под пули. Но никто не был ранен. Оперативники стреляли поверх голов в стены здания напротив. Они хотели лишь напугать собравшихся, и в это самое мгновение двери радиостанции распахнулись.

Оттуда решительным шагом выступили офицеры УГБ, держа винтовки наизготовку, – этакая греческая фаланга, защищающая жизненно важный объект. Они выстроились в две шеренги, спиной друг к другу, и одна двинулась вверх по улице, а другая – вниз, разрезая толпу пополам. Они наступали, примкнув штыки. Малыш и Зоя оказались среди тех, кого оттесняли вниз, к музею. Зоя посмотрела на девушку, шедшую рядом с ней. На вид она была совсем молоденькой, лет восемнадцати, не старше. На лице ее не было и следа страха. Она торжествующе улыбнулась и взяла Зою под руку. Они остановились, и девушка крикнула офицерам что-то оскорбительное. Воодушевленная ее примером, Зоя наклонилась и подняла с земли камень, небольшой, размером с ее кулачок, и метнула его в оперативников, угодив одному из них в щеку. Весьма довольная собой, она еще улыбалась, когда он прицелился в нее из винтовки.

Последовала короткая вспышка, и прогремел выстрел. Ноги у Зои подогнулись, и она упала. У нее перехватило дыхание, но боли она не чувствовала. Девочка перекатилась на бок и оказалась лицом к лицу с девушкой, которая только что взяла ее под руку. Пуля угодила ей в шею.

Офицеры тем временем неуклонно двигались вперед, но Зоя не могла пошевелиться. А ведь она должна встать, иначе ее попросту затопчут. Или убьют. И в то же время она была не в силах оставить девушку одну. Внезапно рядом присела Фраерша и подхватила мертвую венгерку на руки. Малыш помог подняться Зое, и они вдвоем бросились бежать. У них за спинами офицеры остановились, удерживая позиции.

Фраерша опустила погибшую девушку на землю, коротко и зло всхлипнула, словно была ее матерью и любила ее всем сердцем. Зоя попятилась, глядя, как рядом с телом жертвы опускаются на колени мужчины и женщины, привлеченные судорожным плачем Фраерши. Не была ли эта скорбь лишь притворством? Но, прежде чем Зоя успела додумать эту мысль до конца, Фраерша выпрямилась, выхватила пистолет и открыла огонь по шеренге офицеров. Это был сигнал, которого только и ждали ее люди. Они тоже достали оружие и, рассыпавшись по обеим сторонам улицы, принялись стрелять в оперативников. Строй сотрудников безопасности сломался, и они стали поспешно отступать обратно к радиостанции, более не уверенные в том, что смогут удержать ситуацию под контролем. Они-то, словно охотники на медведя, полагали, что только у них есть огнестрельное оружие. Но, оказавшись под огнем, тотчас поспешили обратно, под прикрытие здания радиостанции.

Зоя осталась у тела погибшей девушки, глядя в ее безжизненные глаза. Фраерша потянула ее за собой и сунула ей в руки револьвер.

– Пришло время сражаться.

Зоя ответила:

– Это я убила ее.

Фраерша отвесила ей хлесткую пощечину.

– Ты не виновата. Возьми себя в руки. Ее застрелили они. И что ты теперь собираешься делать? Заплакать, как маленькая? Ты и так проплакала всю жизнь! Настало время действовать!

Зоя сжала в ладошке револьвер и устремилась к радиостанции. Целясь на бегу в фигуры у окон, она нажала на курок и выпустила в них все шесть патронов.

24 октября

Наступил рассвет. Всю ночь Зоя не смыкала глаз. Но усталости не было. Ее охватило возбуждение, чувства обострились, а глаза вбирали каждую деталь окружающей обстановки. Сбоку в сточной канаве громоздились разбитые кофейные чашки, образуя груду высотой до колена, словно символический надгробный памятник. Впереди виднелись остатки костра, в котором лежали обуглившиеся труды Маркса и Ленина, принесенные сюда из разграбленных книжных магазинов. Хрупкие серые хлопья пепла, медленно кружась, тянулись к небу, словно снегопад наоборот. В брусчатке мостовой недоставало камней – их вырвали из земли, чтобы использовать в качестве метательных снарядов. Зое казалось, будто весь город вступил в бой и она сражается на его стороне. Ее одежда пропахла дымом, кончики пальцев были черными, а во рту ощущался металлический привкус. В ушах у нее звенело. За поясом юбки кожу живота холодил револьвер.

Радиостанция пала перед самым рассветом, из окон здания до сих пор клубился черный дым. Деревянные двери в конце концов не выдержали натиска. Сопротивление внутри ослабело, тогда как атака снаружи, напротив, усилилась за счет винтовок и карабинов, которые принесли с собой курсанты военной академии. Зою и Малыша отыскала Фраерша, приказав им не принимать участия в штурме здания. Она не хотела, чтобы они пострадали в рукопашной схватке, разгоревшейся в задымленных коридорах, где за любой дверью их мог поджидать притаившийся офицер УГБ. Она дала им другое задание.

Найти Сталина.

Дойдя до конца аллеи Горького, упиравшейся в городской парк Варошлигет, Малыш и Зоя растерянно остановились, пораженные отсутствием главной местной достопримечательности. Высившаяся в самом центре площади Героев огромная статуя Сталина – бронзовый колосс в четыре человеческих роста высотой и усами длиной в руку – исчезла. Каменный пьедестал остался на месте, а вот статуи не было. Малыш и Зоя неуверенно приблизились к монументу. На нем торчали лишь металлические сапоги: памятник генералиссимусу срезали чуть ниже колен, и из правого голенища торчали изогнутые штыри арматуры. А вот от тела и головы не осталось и следа. Судя по всему, статую похитили. На постаменте возились двое мужчин, пытаясь укрепить на сапоге флаг новой Венгрии.

Зоя вдруг засмеялась и ткнула пальцем в то место, где раньше возвышался Сталин:

– Он мертв! Мертв! Ублюдок сдох!

Малыш скривился и быстро зажал ей рот ладонью. Она ведь кричала на русском. Двое мужчин на постаменте бросили работу и повернулись к ним. Малыш сжал руку в кулак и поднял ее над головой:

– Russkik haza!

Мужчины рассеянно закивали головами и тут же забыли о них: флаг упал на землю.

Воспользовавшись моментом, Малыш потащил Зою прочь, яростно шепча ей на ухо:

– Не забывай о том, кто мы такие.

В ответ Зоя поцеловала его в губы – быстрым, порывистым поцелуем, а потом отпрянула прежде, чем он успел отреагировать, и сделала вид, что ничего особенного не случилось, показывая на глубокие царапины на мостовой.

– Смотри, это следы! Статую тащили волоком, вон туда!

С бешено бьющимся сердцем она устремилась в ту сторону, куда уводили царапины на камнях.

Малыш не ответил, и, будучи не в силах и далее притворяться, Зоя остановилась.

– Ты сердишься?

Он медленно покачал головой, и на щеках его расцвел яркий румянец.

Решив сменить тему, она показала на царапины:

– Кто первый добежит до статуи Сталина? На счет три: раз…

Не дожидаясь, пока прозвучит вторая цифра, оба сорвались с места, одновременно решив перехитрить друг друга.

Малыш вырвался вперед, но вскоре остановился, потеряв следы, и вынужден был вернуться обратно, высматривая их. Подобно гончим, выслеживающим добычу, они закружили на первом же перекрестке, стараясь определить, в каком направлении двигаться дальше. Зоя первой нашла следы и бросилась по ним. Теперь уже Малыш отстал от нее. Они бежали на юг и повернули на площадь Луизы Блаха, окруженную магазинами, на которой перекрещивалось сразу несколько улиц.