Владимир Дугин - Кровавый алмаз (сборник) Страница 69

"А жаль, думал я, погружаясь в сон. — Зная, кому принадлежали книги, можно было бы проследить их путь, и тогда…"

Дни, проведенные в особняке Адамса, превратили меня, кажется, в сибарита, ибо утром я проснулся только тогда, когда Гриша громко зазвенел ложечкой о чашку. Он успел приготовить кофе и принес его мне в постель!

— Ты так сладко причмокивал и сопел, старик… "На заре ты ее не буди!" — пропел он фальцетом.

— Спасибо, Гриша. Наверно, это сказываются последствия гипнотической обработки, которой меня подверг доктор Ашборн.

— Точно. И ты теперь будешь ходить, как сомнамбула, бормотать что-то неразборчивое и отлынивать от работы. Хватит валять дурака, пей кофе и давай смотаемся отсюда прежде, чем придет твоя домоправительница. Я не хотел бы, чтобы она меня видела.

— Почему? Совершенно безобидная пожилая вдова.

— Да? Знаю я их! Влюбится, а потом начнет приставать, чтобы я на ней женился… Почему-то именно на вдов моя внешность производит потрясающее, неизгладимое впечатление. Впрочем, это понятно: у них большой опыт, и они сразу чуют настоящего мужчину.

Под аккомпанемент его болтовни я выпил кофе и на скорую руку совершил свой обычный утренний туалет.

Накануне мы договорились, что я познакомлю его с компанией мистера Адамса. Расставаясь со своим гостеприимным хозяином, с которым меня теперь связывало так много, я обещал навещать его и полагал, что привести своего старого приятеля, испросив, конечно, предварительно разрешение, будет вполне уместно. Я не сомневался, что мистер Адамс, узнав, что Гриша был прежде моим сослуживцем, проявит к нему неподдельный интерес.

Нанести визит мы решили вечером, а пока что Гриша отправился в свою гостиницу, а я — на боевой пост, в офис «Ассунты».

Там меня ждала несколько запоздавшая шифровка, замаскированная под длинный перечень предлагаемых «Ассунтой» новых поставок. В ней вкратце сообщалось то, что уже было мне известно из рассказа моего приятеля. Единственной новостью, не скажу неприятной, но довольно неожиданной, о которой Гриша умолчал из деликатности, было то, что я поступал в полное его распоряжение и должен был подчиняться его приказам.

Впрочем, меня это мало беспокоило. Субординация между нами никогда не играла особой роли, и я был уверен, что все важные вопросы мы с ним будем решать коллегиально. Гриша наверняка относился к этому так же, возможно, поэтому и не упомянул о такой мелочи.

Вечер у Адамса прошел прекрасно. Гриша так натурально изобразил смущение, когда я представил его миссис Гай и Дженнифер, что даже слегка покраснел. Это придало дополнительный шарм его мужественному лицу с резкими, крупными чертами. Похоже, что он действительно вкладывал искренние эмоции в свою игру с женщинами.

— Ваш друг понравился Джин. Смотрите, как бы мистер Гиффорд или капитан Модсли не вызвали его на дуэль, — вполголоса шутливо заявила мне миссис Гай, воспользовавшись тем обстоятельством, что остальные были заняты беседой между собой и пережевыванием ее очередного кулинарного шедевра.

Меня больше беспокоил Ларри, который бросал на Гришу свирепые взгляды из-за серебряного сосуда. Очевидно, он перенес на моего приятеля часть той ненависти, которую почему-то питал ко мне. Тем не менее, я ответил:

— Это было бы интересным зрелищем. Мой друг — отличный спортсмен: боксер, фехтовальщик и стрелок. Можно было бы продавать билеты на их поединок, как когда-то на бои гладиаторов.

— Правда? А мне он показался таким милым, застенчивым джентльменом. Скажите, сколько он стоит?

Такого откровенного вопроса я не ожидал, но он был, очевидно, продиктован заботой о будущем юной подопечной и наперсницы по кулинарным секретам сей почтенной дамы. Чтобы создать Грише репутацию выгодного жениха, я ответил, следуя его легенде:

— Точно не знаю, но думаю, что несколько десятков миллионов. Его семья разбогатела лет тридцать назад на поставках в Россию кормового зерна.

Миссис Гай изобразила на своем все еще привлекательном лице полное удовлетворение. На ее пухлых щеках появились ямочки.

— Боюсь, как бы Гиффорду и Модсли не пришлось отойти на второй план. Смотрите, смотрите!

Я невольно подумал, что сводничество становится распространенным занятием в Сиднее, им занимаются не только русские эмигрантки, но и вполне респектабельные дамы. Взглянув на другую сторону стола, я увидал, как совершенно освоившийся Гриша поднес к губам руку Дженнифер, протянувшей ему гроздь винограда…

Совсем иные сведения я выдал мистеру Адамсу, когда он отвел меня к окну, чтобы не мешать дымом своей сигары остальным, затеявшим партию в покер. Дамы к тому времени успели удалиться.

— Мой друг работал вместе со мной в известной вам организации. Ныне он — частное лицо, содержит детективное агентство и охраняет коммерческие секреты крупных фирм. У нас это теперь разрешено.

— Я знаю. Вы полагаете, он может быть нам полезен?

— Очень возможно. Я, конечно, не говорил с ним на эту тему, но если вы не возражаете, могу осторожно прозондировать почву.

— Не спешите, Я посоветуюсь с мистером Кутером.

Полковника в тот вечер за столом почему-то не было.

— Хорошо.

Было очевидно, что "мистер Кутер" попытается по своим каналам навести о Грише самые подробные справки, но я не думал, что его информированность окажется настолько глубокой, чтобы узнать что-либо о такой мелкой сошке. Впрочем, узнали же они обо мне… Правда, деятельность нашей «Ассуанты» сразу же попала под «колпак» спецслужб, да и времени на разработку моей скромной особы у них было побольше. Но мы ничем не рисковали. Даже если выяснится, зачем Гриша на самом деле приехал сюда, это никак не уменьшит его ценности в глазах Адамса и K°, они разве что предложат ему более крупное вознаграждение в качестве компенсации за двойную игру. Мы с Гришей вчера обсуждали этот вопрос и пришли к выводу, что в любом случае его миссия им не помеха и что они не станут практиковать на нем методы доктора Ашборна, а удовольствуются одним «зомби», то есть, мной, а Грише отведут в деле "Спейс Рокит Системс" вспомогательную роль. При этом мой друг мог спокойно продолжать свою охоту за сводней, которая должна была вывести его на похитителей австралийского бизнесмена.

— Ты думаешь, что Адамс поддерживает знакомство с твоей русской эмигранткой, поставляющей девочек незадачливым бизнесменам? — спросил я Гришу, когда мы возвращались домой после приятно проведенного вечера.

— Да. Но клянусь, мы не имели малейшего представления о его намерениях относительно тебя. Когда я ехал сюда, то хотел лишь предложить тебе как местному старожилу, уже немного освоившемуся здесь, под каким-нибудь благовидным предлогом помочь мне познакомиться с кем-нибудь, кто имеет с ней дело. Но получилось очень удачно, хотя и совершенно случайно.

— Удачно? Я так не думаю, когда вспоминаю о петле Ларри и о том, кем был бы сейчас, если бы не таблетки моего загадочного спасителя.

— Ну-ну старик. Это входит в профессиональный риск, такая уж у нас с тобой работа.

— Расскажи-ка мне подробнее об этой особе, которая промышляет ловлей богатых простофиль, — попросил я.

Он как-то странно взглянул на меня, как будто колебался и что-то взвешивал в уме.

— О, это весьма колоритная личность. Ее история прямо так и просится в роман. Она англичанка, ее родители еще в конце тридцатых годов приехали в Союз, когда ей было лет восемь, работали в качестве иностранных специалистов на различных стройках, хотя правительство Великобритании и не поощряло подобных вещей. Она училась в советской школе, потом поступила в университет, и когда ее родители вернулись на родину, — это произошло в самом конце сороковых — осталась в Москве. Затем вышла замуж за русского инженера из Ленинграда…

— …Потом его посадили как английского шпиона, а она попала в лагерь в качестве члена семьи "врага народа", — закончил я почти утвердительным тоном.

— Ты угадал, но только все наоборот. Он сел как муж английской шпионки.

— Разница небольшая.

— Да, каких-нибудь пятнадцать лет срока, но случилось так, что он умер через пару лет, а она дожила до реабилитации.

— У него было слабое здоровье, а она отбывала заключение в особо благоприятных условиях?

— Там погибали и самые крепкие. У нее же условия действительно были относительно благоприятные, но создала их она сама.

— Догадываюсь.

— Да, она стала любовницей одного важного чина ГУЛАГа, видно, ему надоели свои и захотелось поразвлечься с иностранкой. Потом она подсунула своему покровителю замену, которую сама же и выбрала, зная его вкусы. Постепенно сводничество стало ее профессией и страстью, она достигала в этом деле больших высот. Кроме того, она выполняла и другие поручения, словом, «ссучилась», как выражаются блатные, и стала сотрудником органов. В какой-то мере мы с ней коллеги, во всяком случае, в прошлом.