Татьяна Полякова - 4 любовника и подруга Страница 7

Вновь послышались шаги, и в круг света вошли трое мужчин. Двое были высоки и плечисты, в скромных серых костюмах и неброских галстуках, третий был чуть выше среднего роста и гораздо старше этих двоих. «Лет сорока», – решила я, уже сообразив, кто здесь главный.

– Как дела? – спросил последний и улыбнулся, и я почувствовала что-то вроде досады – самый красивый в мире голос принадлежал ему. Я бы предпочла кого-нибудь из его спутников, сорокалетние мужчины представлялись мне ветхими старцами. Правда, сказать такое о моем спасителе было все же затруднительно. Ни брюшком, ни лысиной обзавестись он еще не успел и выглядел вполне импозантно. «Зато женат», – решила я, сообразив, что придуманная мною за десять секунд до этого история любви ни в какие ворота не лезет. История была незамысловата и вполне годилась для романа: героиню похищают плохие парни, и тут на помощь приходит ОН, а вслед за ним и любовь с большой буквы. Ладно, главное, нас спасли.

Между тем вопрос мужчины требовал ответа, а я, занятая сначала мечтами, а потом переживаниями по поводу их утраты, помалкивала. Хорошо хоть Сонька в любой ситуации молчать не способна.

– Спасибо вам огромное, – бросилась она к нашему спасителю, вроде бы собираясь заключить его в объятия. – Не поверите, какой у нас сегодня выдался вечерок. Сначала убийство, потом козел с разными глазами, и эти чокнутые до кучи. Просто дурдом какой-то…

– Соня, – позвала я.

– А? – Сонька перевела взгляд с мужчины на меня и заткнулась.

– Это что, были ваши знакомые? – спросил он.

– Шутите? – удивилась я. Он усмехнулся.

– В самом деле, что это я. У такой девушки не может быть приятелей вроде этих.

– Да какие приятели, – вновь заговорила Сонька. – Мы их первый раз видим. Надеюсь, и последний. Перепугали нас до смерти, стервецы.

– Глеб Сергеевич, вам лучше в машину вернуться, – заметил один из парней, оглядываясь.

– Пустяки, – отмахнулся Глеб Сергеевич, продолжая смотреть на меня, я пялилась на него и совершенно по-глупому покраснела.

– Вы не могли бы нас проводить? – сказала я, с трудом выдержав его взгляд.

– Конечно, – кивнул он. – Мы поедем за вами.

– Спасибо. – Надо было идти к машине, но я все стояла, уставившись на него.

– Я – Софья, – кашлянув, сообщила подруга. – А это Аня.

– Очень приятно, – кивнул он. – Глеб. Что ж… – Он замолчал, и стало ясно: дальше глазеть на него попросту неприлично.

Я села в машину, Сонька плюхнулась рядом и сразу принялась трещать:

– Нюсечка, я тебя как женщину прекрасно понимаю, но это глупость.

– О чем ты? – нахмурилась я, наблюдая за тем, как Глеб Сергеевич вместе со своими спутниками возвращается к машине.

Черный «БМВ» сдал назад, освобождая нам дорогу, мы тронулись с места.

– Нюся, он твоему папе почти что ровесник. Влюбляться в него – плохая идея, я бы сказала, никуда не годная. Он женат, в таком возрасте все женаты, а если и не женат… Ты меня слышишь? Хотя он, конечно, ничего, симпатичный, а вот водитель у него просто красавчик. Ты заметила?

– Тебя домой отвезти или ты ночуешь у меня?

– Лучше у тебя. Слишком много радостных волнений, боязно как-то сидеть в одиночестве. Как думаешь, они Мишку искали? – вздохнула подружка.

– Кого же еще?

– Вот гад, так нас подставил. Нет у людей совести. А с виду приличный парень. Зачем он им понадобился?

– Понятия не имею, но настроены они были решительно.

– А вдруг они завтра в самом деле явятся? Надо папе твоему нажаловаться. Слышишь?

– Нажалуемся. Потерпи немного.

– Все-таки твое состояние меня беспокоит. Ну, вот о чем ты сейчас думаешь?

– О том, что господь нас любит.

– Это в каком смысле?

– Не дал пропасть.

Я то и дело поглядывала в зеркало, желая убедиться, что «БМВ» следует за нами. Если честно, я думала, что, проводив нас немного, Глеб Сергеевич отправится по своим делам, решив, что далее тратить на нас время ни к чему, но мы удалились на значительное расстояние от переулка, а он все еще ехал за нами.

До моего дома было не так уж далеко. Минут через двадцать мы свернули с проспекта, и впереди показался дом за низким заборчиком. Я притормозила у ворот, «БМВ» тоже притормозил. Сонька помахала провожатым рукой, я думала, этим все и закончится, но Глеб Сергеевич вышел из машины, водитель продолжал сидеть на своем месте, а вот второй парень вылез за хозяином, или кем он там его считал.

– Все в порядке? – спросил Глеб Сергеевич, когда я тоже вышла из машины.

– Да. Спасибо вам.

Он кивнул в сторону дома:

– Живете с родителями?

– Да, с отцом.

– А мама?

Чего это он вздумал расспрашивать?

– Мама умерла. Давно. Мне еще не было года.

– Вот как… – Мой ответ вроде вызвал у него сомнения, хотя он, скорее всего, просто не знал, что сказать, а уезжать не спешил. Я, кстати, уходить тоже не торопилась.

– Спасибо вам еще раз, – вздохнула я, сообразив, что пауза длится слишком долго.

– Могу я вам позвонить? – все-таки произнес он, и я уверена: сразу пожалел об этом. – Просто чтобы убедиться, что у вас все в порядке, – закончил он скороговоркой.

– Конечно, – кивнула я и, когда он достал мобильный, продиктовала номер.

– Что ж, всего вам доброго. – Он улыбнулся и пошел к своей машине, махнув мне рукой. Но уехал не сразу, решил дождаться, когда ворота откроются и мы окажемся во дворе.

– Нюся, это глупость, – заныла Сонька. – Вот помяни мое слово. Ленка Горчичкина с женатым встречалась, и что? Угробила на него четыре года, а он с женой так и не развелся. То она болела, и он ее бросить не мог, то забеременела. Ну, на фига тебе такое счастье?

– Он не позвонит, – решила я, не сразу сообразив, что произнесла это вслух.

– Почему? – насторожилась Сонька. – Еще как позвонит. Ему на башку свалилось такое счастье, а он не позвонит?

Мы поднялись на крыльцо, я открыла дверь и первой вошла в освещенный холл. Сонька продолжала болтать о том, что любой мужик не только позвонит, но непременно побежит за мной на край света, и прочее в том же духе, но несмотря на то, что с большинством ее утверждений я была согласна (скромность не входит в число моих добродетелей), однако почему-то сомневалась, что Глеб позвонит. Подумает и поутру решит, что это ни к чему. А может, уже решил.

– Хочешь чаю? – спросила я Соньку, желая пресечь поток ее красноречия, а заодно отвлечься от своих мыслей.

– Может, лучше коньячку? – кашлянув, ответила подруга. – Чаем нервы не успокоишь.

Мы направились в кухню. Сонька плюхнулась на стул и наблюдала за тем, как я извлекаю из шкафа коньяк и две рюмки, горя желанием нравоучения продолжить. Но тут послышались шаги, и в кухню заглянул папа. Через мгновение выяснилось: у нас гость. Вслед за отцом появился Николай Иванович, давний его друг и компаньон.

– Привет, молодежь, – сказал папа и с некоторым удивлением посмотрел на бутылку в моих руках. Я поспешно поставила ее на стол.

– Здравствуйте, дядя Боря, – обрадовалась Сонька, кивком поздоровалась с гостем и объяснила: – Мы, это… стресс снимаем. Такого натерпелись. – Я сделала ей знак молчать, но, как всегда, опоздала. Соньку понесло. – Представляете, какие-то типы хотели нас увезти, приличным девушкам уже по улице проехать невозможно, непременно какая-нибудь пакость прицепится. Просто наказание.

– Кто вас хотел увезти? – нахмурился отец. – Куда?

– Ерунда все это, – поспешно вмешалась я. – Просто какие-то придурки…

– Ничего себе ерунда, – возмутилась Сонька. – Ерунда… Вот, коньяк пьем для обретения душевного равновесия.

– Аня, что случилось? – посуровел отец.

– Пристали какие-то идиоты. Мы посоветовали им найти других подружек, и они уехали. – Я выразительно посмотрела на Соньку, она открыла рот с намерением возразить, но тут же его закрыла. Дошло наконец, что, если продолжит в том же духе, в ближайшее время все вечера я буду проводить дома.

Отец покачал головой, будто не знал, как следует отнестись к моим словам.

– Вы бы Вовку моего с собой брали, – с усмешкой предложил Николай Иванович. – Тогда к вам точно никто не пристанет.

Вовка, племянник Николая Ивановича, двухметровый парень двадцати семи лет с физиономией бульдога и мозгом младенца, был добродушен и весьма забавен, но выдержать его общество более получаса возможным не представлялось. Достигнув выдающихся результатов в спорте, внятно изъясняться он так и не научился, что серьезно затрудняло общение. Вовка был сиротой и с десяти лет жил в доме Николая Ивановича, у того своей семьи не было, и он любил повторять, что Володя – его единственный наследник (а наследовать было что), и, подозреваю, лелеял мысль с отцом породниться, раз уж у них общий бизнес. К счастью, папу подобные мысли не посещали, и он советовал Николаю Ивановичу жениться, потому что, как и я, затруднялся представить Вовку обладателем больших денег, то есть дураку ясно, что денежки он с помощью добрых людей пустит по ветру, а Николай Иванович у нас мужчина в расцвете лет и еще запросто нарожает наследников.