Дарья Донцова - Фиолетовый Страница 7

— Ладно, давай найдем этих воспитателей… Уговорила ты меня пойти в баню… Что-то на море не хочется пока, лень… И в номер тоже не хочется… И на экскурсию… И вообще, Машка, не надо было мне так много макарон и сыра есть…

Мимо нее быстрым шагом прошла худенькая девушка с длинными черными волосами и в белом открытом купальнике — почти голая, стройная, с идеальной фигурой… Потом остановилась, резко повернулась и стала осматривать ресторан. Она явно кого-то искала…

— Послушай, мне всего двадцать пять лет, но у меня никогда не было таких быстрых и порывистых движений… — сказала, растягивая слова, Катя.

— Пойдем-пойдем… Там, внизу, в бане, наша русская девушка работает… Я договорюсь с ней, и она нас без очереди пустит… Главное для нас сейчас — это пристроить Сережу…

— Ну куда ты делся? По всему отелю тебя ищу… — услышала Катя над самым ухом голос той самой девушки, которая стояла теперь спиной к ней и обращалась к кому-то, кого Катя еще не успела увидеть. А когда увидела, то почувствовала, что не может сдвинуться с места… И сказать ничего не может… Она смотрела на приближающегося к их столику мужчину лет тридцати пяти, в белых спортивных трусах и голубой майке. Загорелый, красивый, с аккуратной стрижкой и холодным взглядом. Он подошел к девушке, обладательнице великолепной, ну просто идеальной фигуры, и посмотрел на нее несколько озабоченно:

— Оля, что опять? Я был около бассейна, полотенца наши искал… Мы же вчера забыли, ты не помнишь?

— А… — нервничала отчего-то девушка. — Ну и как? Нашел?

Она говорила таким скандальным тоном, как разговаривают уверенные в измене мужа жены: истерично, с недоверием… Она даже не говорила, а шипела.

Катя отвернулась. Откуда-то взялись и энергия, и желание быстро двигаться, даже бежать, причем бежать сломя голову, подальше от этого ресторана, от отеля…

— Ты веришь в призраков? — зачем-то спросила Катя спустя четверть часа, когда они с Машей, уже без Сережи, спускались по голубой мозаичной лестнице вниз, под отель, туда, где были расположены знаменитые турецкие бани. Слабо пахло шампунем, мылом и чем-то неуловимым, пряным…

— Мы полотенца забыли, вот черт… Хочешь, я сбегаю?

— Сбегай…

Маша убежала, Катя спускалась все ниже и ниже, пока не толкнула перед собой дверь и не оказалась в просторном чистом, выложенном теперь уже бирюзовой мозаикой, холле. За конторкой сидела ну просто русская красавица — румяная, славянского типа деваха с косой через плечо, в белом халатике.

— Где тут у вас можно помыться? — Катя постаралась придать своему лицу беспечное выражение. — Какая-то пена, массаж… Словом, все тридцать три удовольствия…

Девушка улыбнулась.

— Меня зовут Даша. Проходите… Сейчас Карани освободится…

— Карани — это у нас кто?

— Мальчик один, он сделает вам пилинг, массаж, словом, все, что вы пожелаете… У вас есть полотенце?

— Сейчас принесут…

Она села в кресло под пальмой и закрыла глаза. Нет, этого не может быть… Прошло так много лет… Она все забыла, все… или ничего?

«Мы же его закопали, господи, закопали… В лесу…»

2 Сентябрь 2003 года Москва

В памяти осталась не картинка, а ее дикий вопль, крик и те ощущения, которые она никогда не забудет, — полного бессилия и унижения… Она так кричала, так кричала, что, казалось, разодрала себе горло… И руками била его по голове, по плечам, чем придется, что попадалось под руку, царапала его кожу, мяла, рвала ногтями его уши, щеки, когда он поднимал голову… Придавив коленом ее бедро, он легко, как только мог сильный, здоровый мужчина, овладел ею, и ничто — ни ее сопротивление, ни страшные крики, ни слезы, ни мольбы — не смогло его остановить… Он двигался в ней, как будто она принадлежала ему, как будто бы он имел на это право, и единственным ее желанием было сомкнуть бедра и сбросить с себя этого тяжелого и сильного мужчину… В момент предельных судорог он обмяк и лежал на ней некоторое время, словно приходя в себя после всего того, что он натворил…

— Гад, сволочь… — сипела она под ним, давясь слезами. — Как же ты мог? Как мог? Ведь ты — самый лучший друг Миши… неужели вы, мужики, такие скоты, — рыдала она уже в голос, закатываясь, — что не можете остановиться, не можете владеть собой, — грязные животные!!!

День, сухой, солнечный, сентябрьский, хорошо начинался. Катя пекла пирог — они с Мишей готовились к семейному празднику — годовщине свадьбы. Событие, касающееся их двоих. Год совместной жизни означал для Кати многое. Во-первых, она обрела статус замужней женщины, о чем всегда мечтала. Во-вторых, ее муж Миша Андриянов, с которым они прожили год, не обманул ее ожиданий. Он оказался любящим, заботливым, порядочным и очень спокойным. Он ни разу за все время их совместной жизни не повысил на нее голос, не сказал ничего обидного и, тем более, оскорбительного. С ним всегда можно было договориться. К тому же он не был жадным, чего так боялась мама Кати. Словом, Кате повезло с мужем. Что касается любви, то в этом она еще не разобралась. Что такое любовь? Когда ждешь мужа с работы, волнуешься, прислушиваешься к шагам на лестнице, а когда муж приходит, ты радуешься, ты успокаиваешься, потому что он рядом. Когда ты сидишь напротив него, кормишь его ужином, и чувствуешь себя счастливой, и тебя переполняет радость просто от сознания, что он есть и что вы вместе. Когда ты ловишь его взгляды, прикосновения, когда тело твое откликается на его ласку и нежные слова, когда вы вместе, одно целое… Когда ты чувствуешь, что он тебе по-настоящему близок. Миша… С ним все было не так. И, поджидая его с работы, она почему-то всегда нервничала…

Андриянов был старше Кати на целую жизнь, то есть на двадцать лет, которые он прожил в браке с другой женщиной и с которой расстался, судя по всему, раз и навсегда… Даже дочь его после развода родителей отдалилась от отца, равно как и он от нее. И для него на первом плане всегда теперь была только Катя. Чувствовалось, что он уже пожил, что многое в своей жизни успел, однако теперь все приходилось начинать заново. Покупка квартиры, обустройство, налаживание отношений с новой женой… В нем, как и в каждом, имевшем за плечами брак, мужчине чувствовалась некая усталость, и эта усталость выдавала его возраст, вернее, разницу в возрасте… Он не так радовался переменам в жизни, как Катя. К тому же он был очень занятой человек. Миша был адвокатом и никогда, по сути, не принадлежал ни себе, ни Кате: его одолевали постоянные телефонные звонки, и если он не был в своем офисе, суде, тюрьме или на встрече с клиентами, то все равно дома часами просиживал за компьютером, копался в книгах по юриспруденции и всегда хотел спать. Интимную сторону их супружества Катя воспринимала, к своему сожалению, исключительно как гигиенические процедуры — не больше (да и Миша часто повторял, что это полезно для здоровья). Ничего такого, о чем неискушенная в любви Катя слышала от подруг или читала в книгах, она не испытывала, а потому терпела близость с мужем, стиснув зубы и считая: раз, два, три… К тому же, несмотря на то, что они прожили с Михаилом уже год, она так и не перестала стыдиться его и стесняться, в отличие от самого Миши, для которого в близости с женой не существовало никаких запретов, комплексов — он всегда получал то, что хотел…

Познакомились они в компании общих друзей, долгое время просто гуляли, разговаривая ни о чем и одновременно обо всем на свете. Оба были до знакомства друг с другом одиноки, несчастны, а потому, решив для себя, что они вполне подходят друг другу, не тянули со свадьбой. Все происходило стремительно и, как считала Катя, правильно. Пышная свадьба, медовый месяц в Испании, покупка новой квартиры, ремонт, отпуск в Египте… Катя нигде не работала, сидела дома, занималась домашним хозяйством, позволяла себе самые невинные развлечения: телевизор, компьютер (редкие и ничем не заканчивающиеся попытки познакомиться с кем-то виртуальным, раскованным, опасным…), встречи с подругами, хождение по магазинам… Все как у всех. И все же она считала свой брак счастливым, а мужа — любящим и очень надежным. Кроме того, она полагала, что их отношения с мужем (в отличие от того, что происходило в семьях подруг, где супруги изменяли друг другу, предавали и вели двойную, а то и тройную жизнь) очень чистые, доверительные, а потому старалась никогда не давать мужу повода для ревности, не травмировала его, не обижала, словом, была к нему предельно внимательна и нежна.

Ваня Брагин был другом Михаила, бывшим клиентом (это был как раз тот случай, когда тесные деловые отношения переходят в настоящую, крепкую дружбу). Помоложе, поэнергичнее и вообще другой. Видно было, что у него еще вся жизнь впереди: и рост карьеры, и женитьба, и дети… Ему было тридцать лет, он был холост, владел небольшой мебельной фабрикой и все свободное время проводил у Андрияновых. Когда у него появлялась новая девушка, он непременно приводил ее к ним домой — показывать Кате. Он говорил, что женится только на той, которая, по мнению Кати, ему подойдет. Но так случалось, что ни одна девушка, которую Ваня приводил, ей не нравилась. У одной были слишком редкие волосы, и Катю это насторожило: а не больна ли она? Все ли в порядке у нее со здоровьем? Да и курила она много… Другая любила покомандовать, чувствовала себя даже в квартире Андрияновых, как у себя дома, спокойно, не спросив разрешения, включала компьютер, ложилась на диван, не снимая сапог… Катя едва дождалась, чтобы эта девица ушла. Третья была просто вульгарна, глупа, много пила и заигрывала с Мишей…