Нина Вадченко - Час абсента Страница 7

Телефон Алехандро молчал.

— Кобель проклятый! — выругалась Марина. Она знала, где его искать, но именно оттуда выуживать его до смерти не хотелось. Минут пять она боролась с собой. Страх и собственная беспомощность пересилили все остальное. Она позвонила.

— Извините, Инна Владимировна, Алехандро у вас? — спросила она без обиняков.

— Кто это? — прохрипела сонная Пономаренко.

— Я, Марина Сергеевна, еще не забыли меня?

— Кто такой Алехандро? — вздохнула журналистка. — И почему он должен быть у меня ночью? Вы вообще на часы смотрели?

— Извините, что разбудила. — Марину так и подмывало добавить что-либо фривольное и даже оскорбительное по поводу того, с какой легкостью Пономаренко легла под шефа, но она не успела: Пономаренко отключилась.

Марина еще побегала по комнате, собираясь с мыслями, еще раз позвонила домой Алехандро, потом несколько раз набрала мобильный. Тишина. А молчание было нестерпимо.

«Врет! — подумала Марина и сама в это поверила. — И Алехандро, сволочь, не отзывается. Думает, что я от ревности с ума схожу. Я ему сейчас устрою сладкую жизнь».

— Алло, — с надрывом заорала она в трубку, чтобы даже мертвый проснулся, — Инна Владимировна, мне необходимо поговорить с Алехандро, у нас крупные неприятности…

— Ну и настырная же вы, Марина Сергеевна. — Инна даже застонала. — Судя по всему, спать вы мне не дадите. Странно получается: неприятности у вас, а расплачиваюсь я. Это что, продолжение розыгрыша? Не все соки еще из меня выпили?

— Дайте трубку Алехандро, — упрямо повторила Марина.

— Да нету у меня никакого Алехандро, я его в глаза не видела. Вы что, думаете, я из мести соблазняю ваших знакомых?

— Вы ушли с ним с вечеринки, — открыла карты Марина.

— Я? Меня провожал какой-то Петя, довез до дому, и мы распрощались. Я, между прочим, подумала, что это в вашей фирме сервис такой — сначала укусили человека, потом зализали рану обходительностью.

— Петя? Не смешите меня. У нашего шефа есть такое развлечение, фишка такая: падать на хвост взбудораженному розыгрышем человеку. Женщины от избытка чувств после пережитого сами его в постель затаскивают, чтобы сбить напряжение. Мужики клянутся в вечной дружбе до гроба. А он, гаденыш, пользуется слабостью человеческой, прикалывается, сволочь.

— Ну не знаю, представился Петей, я у него паспорт не проверяла. Да мне, собственно говоря, наплевать, кто он: Петя, Алехандро, Хулио или Роландо! Ищите его в других местах и сейчас, и впредь.

— Извините, Инна Владимировна, сорвалась, извините, просто положение безвыходное, я голову потеряла…

— Что случилось, нужна моя помощь?

— Извините. — Марина совсем скисла. — Я не могу все рассказать, может, завтра, но не сейчас.

Пономаренко журналистским нюхом почуяла сенсацию. Она стала внимательной, ласковой и настойчивой.

— Успокойтесь, Марина Сергеевна. Если что-либо криминальное, лучшего советчика, чем я, вам не найти. Я многие годы занимаюсь сложными ситуациями, которые возникают у самых добропорядочных и законопослушных людей.

— Хорошо, хорошо, я обязательно воспользуюсь вашим предложением, спасибо, Инна Владимировна, но сначала я бы хотела разыскать шефа.

— Если вам это поможет, он собирался ехать домой. Хотя, как я понимаю, верить вашему Алехандро не стоит.

— Вы правы, продажное существо, но именно он мне сейчас нужен.

Марина вздохнула. Пометавшись еще из угла в угол, она решила ехать к шефу домой. Это был шаг отчаяния. Алехандро беспощадно мстил за появление у него дома без приглашения. Однажды, только однажды она осмелилась появиться незваной и была безжалостно, с грубыми оскорблениями выставлена за дверь. А поскольку в те времена даже косо брошенный взгляд мог пробить в ее ауре смертельную брешь, то она еще долго выкарабкивалась из этого дерьма.

Швейцар на входе долго и пристально вглядывался в полуночницу, а потом нехотя возился с запорами. Наконец дверь открыл, впустил, но в спину съязвил:

— Как рано у вас начинается рабочий день, Марина Сергеевна, совсем он вас уважать перестал.

— Старый хрыч, — прошептала Марина, — всюду ему надо сунуть свой нос.

— Дома он, дома, один, — продолжал швейцар, — видно, заскучал.

Марина впорхнула в лифт и нажала нужную кнопку.

«Сейчас я его развеселю», — подумала она.

Но сколько она ни звонила, ей никто не открыл. Молотить ногами в металлическую дверь она не решилась, устраивать шум на весь подъезд не входило в ее планы. Люди не виноваты, что скотина Алекс не желает ее впускать. Марина даже всплакнула перед запертой крепостью. Капнув пару слезинок на позолоченную ручку двери, она взяла себя в руки. Процедила: «Не дождетесь!» — и пошла восвояси.

Домой не тянуло — казалось, что, как только она зайдет в свой подъезд, ее тут же повяжут менты. Или же разъяренные родственники Сергея и Татьяны.

Повернула на работу.

Черт ее попутал предложить Татьяне разыграть мужа при помощи «Киллера»! И та сразу уцепилась за сценарий и сказала, что только страх может привести в норму ее благоверного. Видно, достал он ее.

— Мне бы, дуре, подумать хорошенько и отговорить ее или предложить что-то менее радикальное, правда?

Совета она спрашивала у Псюши, любимого кактуса. Кактус поразил ее, когда расцвел зимой, в дикие морозы. Она тогда долго добиралась на работу. Ее машина стояла в пробке, скользила по льду, чуть не въехала в грузовик. Сама она превратилась в сосульку, поскольку стекло на левой дверце по дороге заклинило и в здоровую щель врывалась январская метель. Алехандро, как всегда, наорал за опоздание, и в кабинет она пришла злой, замерзшей и несчастной. Но когда увидела свой кактус в цветах, оттаяла. Это было очень трогательно и очень вовремя. С тех пор кактус приобрел имечко: Псюша. Почему Псюша? От «психе» — душа.

— Псюша лучше всякого доктора душу лечит, — объяснила она коллегам.

На цветение Псюши сбегалась поглазеть вся контора, как японцы на цветение сакуры.

— Почему меня не кольнуло, Псюша? — стенала Марина. — Я только удивилась, чего она так вцепилась именно в этот сценарий. Я даже пошла на уступки и внесла существенные поправки. А как же, заказчик у нас всегда прав. Захотела дамочка сама выступить в роли киллера? Пожалуйста, выкладывай денежки и «владей». Псюша, знать бы заранее, что из этого такой бардак выйдет, я бы стояла насмерть. Веришь?

Псюша невозмутимо молчал. А что мог сказать маленький кактус? Разве что исколоть первого, кто зайдет в хозяйский кабинет.

Первой, ни свет ни заря, примчалась Верунчик.

— Ночка, — заорала она с порога, — ты мерзко выглядишь, значит, уже знаешь?

— Вот трепачи! — вздохнула Марина. — Всем разболтали.

— Ну влипли, ну влипли, — тараторила Гренадерша, — кстати, откуда ты все знаешь?

— Мне ли не знать! — Марина поблуждала взглядом по кабинету и предложила: — Давай тяпнем, может, легче станет.

— Ты что, спятила? С минуты на минуту менты нагрянут. — Верунчик отобрала бутылку и зло запихнула обратно в шкаф. Злость шла от желания самой выпить рюмашку.

— Что сказал Алехандро? — спросила Марина.

— Это в смысле «что сказал покойник»? Ну и черный юмор у тебя, Риночка.

— Ты на что намекаешь? — вдруг встревожилась Марина.

— Я намекаю, что наш бесценный шеф прохлаждается в морге.

Марина охнула и рухнула со стула под стол.

— Ринулечка, что с тобой? — завизжала Вера, трясущимися руками схватила коньяк и тоже полезла под стол. — Хочешь, на, хлебни, легче станет.

Марина никак не реагировала. Гренадерша сама сделала порядочный глоток для поддержания духа и стала ее тормошить.

— Верка, не тряси, душу вытрясешь, — слабо стала отбиваться Марина, придя в себя.

— Напугала ты меня. — Верка опять хлебнула из бутылки. — Ну что, полежим тут еще немного или на свет белый вылезем?

— Вер, ты серьезно насчет Алехандро?

— А ты что, не знала? А отчего тогда такая помятая и так рано на работе?

— У меня клиент застрелился.

— Ого!

— Что с Алехандро случилось?

— Утонул, представляешь. В ванной нашли. Как мы и мечтали. Тьфу! Не дай бог кто услышит.

— Эй, вы где? — вдруг раздался голос сверху. — Это я, Надя. Где вы прячетесь, девки?

— Лезь к нам, — скомандовала Верунчик, — у нас тут военный совет в Филях.

— Тоже мне, нашли место под солнцем. Все равно отыщут. Как защищаться будем, бабы? Мне сегодня пленочку нашу прислали.

— Какую «нашу»?

— Где мы в бассейне Алехандрика топим, упокой Господи его душу. Я там классно смотрюсь, верхом на болване.

— То есть мы главные подозреваемые, — подытожила Верунчик. — И какая же падла нас сдала?

— Между прочим, Ринушка, тебя будут допрашивать первой. Что ты делала ночью в квартире шефа? — Надежда отобрала бутылку у Гренадерши и отхлебнула из нее пару глотков.