Саймон Гандольфи - Золотая девушка Страница 7

Если Каспар желал ограничиться только совещательной деятельностью, Тренту приходилось искать помощи на стороне. Эта его привычка бесила полковника. Однако контакты и умение их использовать было единственным, что помогало Тренту выжить. Но теперь он числился в другой структуре, возможно, менее способной поддержать, а многие из бывших контактов или устарели, или были скомпрометированы новыми отношениями между США и СССР. Сторонники "холодной войны" вышли из моды.

Глава 3

Трент осмотрел прилавки в дешевом магазине игрушек в центре Канкуна и купил тайваньский военный танк за пять тысяч песо. Танк работал от батареек и при стрельбе мигал, пятилетний ребенок мог разломать его за десять минут. Из магазина Трент направился к телефонной будке на перекрестке. Он оставил дверь открытой, чтобы был слышен шум проезжавших машин, положил в рот две конфеты и, перед тем как позвонить, включил танк. Ему ответил автоответчик. Прижав танк к телефонной трубке, он сказал: "Привет, я в центре Канкуна. Четыре шведские девки не прочь повеселиться, так что мне нужна твоя помощь. Почему бы тебе не прилететь? Завтра буду тебя искать в аэропорту". Трент повесил трубку, уверенный в том, что шум уличного движения, треск, издаваемый танком, и конфеты во рту помешают определить его голос за двадцать четыре часа. Выйдя из будки, он отдал танк маленькому мальчику, который так удивился, что забыл поблагодарить.

Американец прилетел утренним рейсом "Америкэн эйрлайнс" из Далласа. Худой, широкоплечий, высокий, светловолосый, с походкой более раскованной, чем у европейцев, и уверенной, он тем не менее держался без высокомерия.

На нем были белые льняные шорты, белая спортивная майка, индийские сандалии и "плантаторская" панама, а, из ювелирных украшений – только золотые часы на льняном ремешке. В руках американец нес кожаный кейс, в котором, похоже, были деньги, и кожаный саквояж "Ярдби", обшитый голубой декоративной тканью. Толщина кейса показывала, что он предназначен не только для документов, а дорогой саквояж свидетельствовал о вкусе и состоятельности его владельца. Если бы Трент не знал этого человека, он принял бы его за миллионера с восточного побережья или за дельца наркобизнеса.

Американец взял на стоянке БМВ. Трент выехал загодя и первые восемьсот метров держался впереди, затем дал машине американца догнать себя, еще через восемьсот метров отстал у кругового разворота, повернул налево, еще раз налево, проехал еще один разворот и снова отстал, потом повернул направо, а через двести метров припарковался.

Остановившись в тени огненного дерева, он видел, как американец закрыл машину и прошел с кейсом в руке к открытому кафе. В кейсе могло быть передающее устройство. Лучше бы он оставил его в машине. Прислонив мотоцикл к дереву, Трент направился к кафе и уселся рядом с американцем.

– Спасибо, что приехали.

– Не за что. – Американец снял очки, убрал их в кейс (чтобы включить устройство) и положил его на стол между собой и Трентом. Он не пытался его дурачить. – Мы сейчас находимся в трудном положении, и поэтому я бы хотел, чтобы вы кратко рассказали, на кого работаете и почему мне позвонили.

– Отдел по борьбе с терроризмом Европейского Экономического Сообщества, – сказал Трент. – Я нахожусь на Карибских островах под новым именем, переведен сюда семь месяцев назад. Отдел новый, я в нем новичок, поэтому у меня нет никаких официальных связей и я не знаю обстановки. Меня задействовали в сценарии, который мне не нравится, я в нем не все понимаю. Это сфера влияния Соединенных Штатов. Если бы я работал на свою прежнюю организацию, то знал бы, какие каналы мне использовать. Я работал на Лэнгли – это не секретная информация. Здесь я работаю с человеком из УБН, Каспаром, который раньше работал на ЦРУ.

– Вы связались с ним? – спросил американец.

– Да, и это большая ошибка. Мое начальство стало искать покровительства на стороне. Одна из этих команд, должно быть, меня подставила. Мексиканцы. Я должен знать, кто они и кто их послал.

– Спросите своего начальника.

– Докладывать об этом – самоубийство. Во всяком случае, он вернулся в Брюссель.

– А Каспар?

– Выполняет только совещательную функцию. Это значит, что он дублер, который может сделать только один выстрел. Если я использую его слишком рано, то останусь… И потом, я не уверен, что это тот же самый сценарий.

– Почему же я?

– Если вы помните, мы познакомились на конференции по международному терроризму, в лифте. – Трент до сих пор не уяснил себе, было это знакомство случайным или преднамеренным. – Пару раз выпили вместе, показалось, что мыслим одинаково. Обменялись телефонными номерами.

– Когда была конференция?

– Во Франкфурте, немногим больше года назад.

– До вашего перевода?

– Да.

– И вы позвонили мне в первый раз и именно тогда, когда попали в эту переделку?

– А кому еще мне, по-вашему, можно было позвонить?

– По-моему? Черт возьми, да я бы позвонил еще на прошлой неделе! – Он широко улыбнулся и протянул руку:

– Стив…

Во Франкфурте он был Робертом, в сером фланелевом костюме.

– Трент, – сказал Трент.

По городу они ехали молча. Посадив Трента в машину через заднюю дверцу, Стив сказал: "Мне нужно заехать к одному нашему человеку здесь, в городе. Визит вежливости. С ним там будет мексиканец".

Трент заметил, что Стив оставил кейс в машине, значит, встреча не будет записана на магнитофон.

Гостиная выходила во внутренний двор, обнесенный живой изгородью из гибискусов и затененный пятью-шестью акациями. Дом имел нежилой вид, типичный для явочных квартир. В комнате находились двое. Резидент ЦРУ, неприметный с виду, стоял у окна, из которого открывался живописный вид. Он немного напоминал студента, слегка нервничающего перед экзаменом. Лет тридцати пяти, среднего роста и плотного телосложения, в свежевыглаженном костюме из легкой ткани в синюю полоску, из-под пиджака виднелась белая тенниска, как будто он не был уверен, строгой или повседневной должна быть его одежда для этого случая.

Мексиканец, напротив, сидел, развалившись в кресле, с совершенно безмятежным видом. Огромный, дальше просто некуда, с широким лицом майя и густыми черными волосами, которых, наверное, не касалась расческа с первого причастия, он выпячивал красную надпись "НАРУШИТЕЛИ БУДУТ НАКАЗАНЫ" на белой майке. Изображение блестящих золотых пальцев украшало его черные плавки, которые, казалось, треснут, если он слегка пошевелится.

Резидент кивнул, приветствуя Стива, и повернулся к Тренту:

– Меня зовут Дик, а это Пепито, мой близкий друг. Трент усомнился в последнем, но вежливо кивнул:

– Рад познакомиться.

Дик прошел по комнате и встал рядом с креслом мексиканца.

– Я здесь по заданию ЦРУ, – обратился он к Тренту. – Стив позвонил мне из Вашингтона насчет этой встречи, и я ознакомился с твоим досье. Ты заработал себе репутацию настоящего наемного убийцы, а это нам совсем не нравится.

В общем, малоприятно, но Трент промолчал. Мексиканец натянуто улыбнулся.

– Спокойнее, Дик, – сказал Стив. – Спокойнее? – Тревога, которую Трент чувствовал в голосе Дика, выплеснулась наружу. – На эту встречу не было дано никакого разрешения! Вовлекая меня, ты ставишь под угрозу мою чертову работу!

Стив подошел к Дику и положил руку ему на плечо – таким способом американцы пытаются обычно продемонстрировать близость в отношениях, когда этого и в помине нет.

– Может, тебе будет спокойнее, если мы не станем тебя в это впутывать?

– Это уж точно, черт возьми, я буду гораздо спокойнее! – пробурчал Дик.

– Тогда давай так и поступим, – предложил Стив. – Ты доложил об этой встрече?

– Ты что думаешь, я с ума сошел?

– Прекрасно. Тогда сделаем так: если кто-то спросит тебя, ты скажешь, что дал мне на время ключи от дома. Отдыхай, Дик, и запомни: я у тебя в долгу.

– Это уж точно, черт побери, запомню. – Дик посмотрел на мексиканца:

– Поедем перекусим?

Мексиканец продолжал улыбаться. Дик выглядел немного смущенным.

– Ну, до скорой встречи.

Стив проводил его до двери, похлопывая по спине. Подождав, пока "форд" отъедет, он повернулся к Тренту:

– Извини. У нас в Вашингтоне небольшие трудности. – Он многозначительно поднял брови. – Русская угроза кончилась, и теперь Конгресс хочет знать, что ЦРУ делало, когда русские представляли для нас угрозу. Поднимают архивы, находят "козлов отпущения", создают себе репутацию на телевидении. Существовал специальный отдел для отбора. Он образовался, наверное, еще во времена Кеннеди – ведь Кеннеди был научным экспертом по половым вопросам, но немного горячим, молодым и торопливым. "Переговоры бесполезны, – кричало ЦРУ, – забирайте своих людей!" Тот, кто уходил, получал большую поддержку сверху и большую власть в ЦРУ. Были и такие, кто говорил: