Наталья Борохова - Адвокат Казановы Страница 7

– Елизавета Германовна, выручайте! Вы же знаете, что Носкова ушла в декрет. Она, кстати, защищала этого бедолагу на следствии. Стало быть, кому-то из наших нужно идти в суд!

– И вы решили, что идти должна именно я?

– Конечно! А кто же еще?

Дубровская с отчаянием утопающего оглядела присутствующих. Но в глазах коллег читалось лишь едва прикрытое облегчение. Понятно, что сочувствия, а тем более самопожертвования ждать было просто глупо. Она сделала еще одну отчаянную попытку:

– Но я не могу! Вы ведь знаете, я пишу диссертацию по умышленным убийствам, и мне просто некогда…

– Тогда это как раз то, что тебе требуется! – обрадованно прокричал заведующий. – Отличный материал для научного исследования. Один молодой отвязный тип убил свою немолодую и очень богатую жену.

– Подождите, вы говорите о деле Серебровых? – спросил вдруг адвокат с почтенными сединами.

– Именно, – подтвердил Пружинин. – Отличное дело. Громкое, интересное. Все, что нужно для молодого адвоката, завоевывающего репутацию.

Девица с пергидролем громко фыркнула. Дело Серебровых успело прогреметь в криминальных хрониках, так что насчет «громкости» и общественного резонанса заведующий не кривил душой. Проблемы касались судебных перспектив: несмотря на невнятные пояснения главного фигуранта, Дмитрия Сереброва, обвинение уже сообщило о веских доказательствах его вины. Еще бы! Он даже не потрудился замыть следы крови в собственном доме, выставил себя не только злодеем, но и редкостным болваном. Так что надеяться на победу в подобном деле мог или неисправимый оптимист, или же обыкновенный недоумок.

– Позвольте-ка… – поспешил вмешаться молодой адвокат. Тот самый, с нахальным взглядом. – А почему дело бесплатное? Как я понял, Инга Сереброва – немыслимая богачка. Можно было заложить один из ее замков для того, чтобы кинуть копеечку на счет защитника.

Седовласый адвокат презрительно улыбнулся:

– Вот если бы она сгубила своего супруга, над ее защитой трудился бы целый штат первоклассных юристов. А поскольку убийца – ее муж, жалкий альфонс без гроша в кармане, дело передают на милость адвоката по назначению. Не сомневаюсь, что наша уважаемая Елизавета Германовна сможет проявить себя с лучшей стороны!

В его последних словах звучала ирония, и Елизавета с нарастающим беспокойством осознала, что ее поражение в деле Серебровых не пройдет незамеченным от ее любимых коллег. В том-то и заключается опасность «громких дел»: любой промах становится достоянием гласности, и мало кто из практикующих юристов откажет себе в удовольствии перемыть косточки неудачливому адвокату.

– Ах, ну почему я еще не в декрете! – с тоской произнесла она.

– Сам удивляюсь, – заметил заведующий. – Но не сомневайся, когда столь счастливое событие произойдет, я с радостью передам все незавершенные дела твоим коллегам. Ты же знаешь, какой у нас замечательный коллектив!

Все кивали головами и добродушно улыбались, понимая, что на сей раз буря, угрожающе прошумев над головой, унесла все-таки соседскую крышу. Совершенно ясно, что декрет Дубровской – дело не скорое. Бесспорно и другое – у нее нет никаких шансов выйти победительницей. Дело Серебровых было безнадежным…

Следственный изолятор встретил Дубровскую привычными формальностями при заполнении документов, очередями в боксы и характерным, присущим только этому месту, запахом.

Елизавета одернула юбку и разложила на столе необходимые бумаги. Хорошо, что она не забыла взять с собой кодекс. Некоторые ее клиенты имели отличную память и оперировали статьями Уголовного кодекса только по их номерам так же ловко, как фокусники. Дубровской же запоминать безликие числительные казалось бессмысленным и трудоемким занятием. Зачем, если можно заглянуть в книжку? Но когда клиент бойко сыпал сведениями о своих прошлых судимостях, она испытывала большие сложности, пытаясь припомнить, о каких преступлениях идет речь. Однако, как ей было известно, Дмитрий Серебров к числу криминальных авторитетов не относился. Его «послужной список преступника» был пуст, а потому тем более впечатляющим выглядело предъявленное ему обвинение – убийство из корыстных побуждений…

Они рассматривали друг друга исподтишка: Лиза с плохо скрываемым любопытством, он – с усталым безразличием. Еще в его взгляде она увидела что-то очень похожее на… сомнение.

– Вы не беременны? – вдруг спросил клиент.

«Хорошенькое начало для разговора!» – подумала Дубровская, но вслух свое возмущение не высказала.

– Нет.

– Вы знаете, я почти совсем не знаю иностранного языка, – сообщил вдруг ее новый подзащитный. – Почему-то все учительницы английского уходили в декрет, не задерживаясь в школе и полугода. Боюсь, что мою защиту постигнет подобная эпидемия, и я получу срок, так и не успев выучить фамилию моего адвоката.

– Моя фамилия – Дубровская, – внятно произнесла Лиза. Она не была готова обсуждать с клиентом особенности наступления беременности у адвокатов и учителей.

– Дубровская, Дубровская… – он наморщил лоб. – Что-то знакомое. Вы выигрывали дела?

Вопрос был щекотливый. Конечно, в послужном списке Елизаветы были яркие моменты, но все же чередой бесконечных побед ее адвокатскую карьеру назвать никак нельзя.

– У меня были неплохие результаты, – честно призналась она. – Но особенности уголовного процесса таковы, что…

– Мне нужно, чтобы выиграли дело, – прервал ее молодой человек. – Я не виновен.

– Конечно, конечно, – пробормотала Лиза. – Я ознакомилась с вашим делом и скажу прямо: доказать вашу невиновность будет непросто.

– Но все-таки можно?

Дубровская вздохнула. Не так-то легко сообщить человеку, который ждет от тебя чуда, что защитник – отнюдь не волшебник, способный взмахом своей палочки стереть с орудия преступления отпечатки пальцев или превратить материалы дела в горстку пепла. Такое возможно лишь в сказке. Но что делать со взрослыми дядями и тетями, которые, обращаясь к адвокату, надеются только на волшебство?

– В деле очень много сложных для защиты моментов, – начала она. – Вот, например, кровь на стенах вашей гостиной, испачканный ковер. Кочерга со следами крови и волос потерпевшей. Как вы собираетесь объяснять появление таких улик в суде?

– Меня подставили.

– Разумеется. А кто бы мог вас подставить?

– Тот, кто был заинтересован в смерти Инги.

– Разумно. Но, может быть, вы хотя бы сделаете предположение?

– Я не гадалка.

– А вот следствие считает, что единственным человеком, кому была выгодна кончина Серебровой, являетесь вы.

Разумеется, с ее стороны подобное заявление являлось провокацией, но Дубровской стало интересно, как поведет себя молодой человек в конфликтной ситуации. До сих пор Дмитрий был не особенно многословен.

– Вот уж чушь! Я любил Ингу! – возмутился он.

– И у вас никогда не возникало мысли о том, что в случае ее смерти вы станете единственным наследником огромного состояния? – хитро спросила Лиза.

«Если старуха умрет, ты станешь сказочно богат», – зазвучал в ушах Дмитрия вязкий шепот Норы. Ему показалось, что даже адвокат слышит его. Он бросил на девушку внимательный взгляд, но та сидела, как и прежде, спокойно ожидая ответа на свой вопрос. Он прикрыл глаза, и перед ним отчетливо встала хорошо знакомая картина.

Инга стоит на самом краю пропасти. С высоты восемнадцатого этажа все внизу кажется неправдоподобно маленьким, даже игрушечным. Ветер развевает ее волосы. Она смеется, делая рукой широкий жест: «Это все мое! Это мой город!» На какое-то мгновение Инга поворачивается к нему спиной, и его пронзает внезапная мысль: «А ведь она может упасть…» Всего один шаг отделяет ее жизнь от смерти, всего одно мгновение стоит между ним и большими деньгами…

Дмитрий тряхнул головой.

– Про наследство я не думал. Ведь Инга была… еще так молода.

Дубровская вздохнула, еще раз оценивая то, что ей предстояло сейчас сказать. Но, похоже, ее новый клиент не оставил ей выбора.

– Видите ли, – начала она, тщательно подбирая слова. – Я не считаю выбранную вами позицию защиты удачной. Вы говорите о том, что вас подставили. Но ваши слова звучат как-то неправдоподобно.

Лицо Дмитрия потемнело.

– Вы хотите сказать, что я вам вру?

– Нет, конечно, – спохватилась Елизавета. – Но… Может быть, то, что я скажу, покажется вам странным, однако в вашем деле значимее будет не ваша вина или невиновность, а мнение суда на сей счет. А суд может решить, что вы виновны, и тогда вас осудят. Причем на приличный срок.

– Так что же делать?

– Есть другие варианты защиты. Более реальные, но, вероятно, не совсем для вас приятные.

– Что вы имеете в виду?

– Вы, например, можете признать, что совершили убийство, но сослаться на сильное душевное волнение. Предположим, ваша жена сильно оскорбила вас, задела ваше мужское достоинство, и вы…