Пьер Буало - Современный французский детективный роман Страница 71

Он достал свой портсигар и не спеша открыл его.

— Очень хорошо, что сторож ничего не знает. Лишние разговоры могут только повредить. Я и вам советую не распространяться насчет этого ночного происшествия. Что-нибудь придумайте. Скажите, что у вас ревматизм и вам трудно двигать рукой. Вот и все. Еще раз прошу, следите за событиями. А я надеюсь, что тоже добуду в Муассаке какие-нибудь интересные сведения. Кстати, я забыл вам сказать, что наш шеф родом из Муассака. Вы это знали?

— Нет, не знал, — удивленно ответил д'Аржан.

— Правда, он с детства живет в Париже, но в Муассаке у него домик, который перешел к нему по наследству, где живет его древняя тетка. Он иногда навещает ее и даже попросил меня зайти к ней передать от него привет.

— Что вы собираетесь сейчас делать? — спросил д'Аржан. — Вы останетесь здесь?

— Конечно.

— Но это опасно.

Жозэ покачал головой и медленно проговорил:

— Мне кажется, что никакой опасности нет!

Взглянув на удивленное лицо товарища, Жозэ добавил:

— Я лично убежден, что во всех поступках этого убийцы много театрального. Он незаурядный преступник. Во всяком случае, так он сам считает. Что, по-вашему, означает телефонный звонок Симони и разговор обо мне? Убийца слышал, что я специалист по запутанным уголовным делам. И вот он соблазняет меня, как бы бросает мне вызов, наслаждается этим, усложняя игру. Если б он сейчас меня прикончил, игра потеряла бы всякий смысл. Кроме того, мне кажется, этот человек чувствует себя очень уверенно.

— Ну, а зачем он стрелял в меня?

— Хм… Очередная инсценировка, я думаю. Вы говорили, что преступник не отличается ловкостью? А, может, наоборот, он слишком ловкий и умышленно только поцарапал вас? Вообще я считаю, что пока ему нечего опасаться меня. Я ничего не могу предпринять против него. Ведь я ничего не знаю или знаю слишком мало и понятия не имею, кто он. Если он захочет повидаться со мной, я его приму без всякого страха. Но можете быть спокойны, после этой кутерьмы, которую он тут устроил, он не придет. Кстати, в редакции еще есть народ, отсюда недалеко до ротационного, да и вахтер, должно быть, вернулся. Прощайте, старина, не забудьте промыть рану. Да, подождите! Как только доберетесь до дому, позвоните мне. В отделе информации есть прямой телефон, я буду там.

Репортер проводил д'Аржана до лифта и тщательно осмотрел следы пуль на стеклах кабины. Картина была совершенно ясна. В тот момент, когда д'Аржан вошел в лифт, в него выстрелили почти в упор. В переднем стекле пуля оставила звездообразное отверстие. Пробив стекло, она задела плечо д'Аржана и вышла через заднее стекло кабины.

Жозэ спустился на первый этаж. Он открыл стеклянную и решетчатую дверцы с задней стороны кабины и принялся рыскать вдоль стены.

— Что вы ищете? — спросил д'Аржан.

— Пулю, что я еще могу искать! — тихо проговорил Жозэ.

Он зажег карманный фонарик и стал шарить по щелям.

— Не ушла же она в подвал!

Вдруг Жозэ радостно вскрикнул.

— Нашли? — спросил д'Аржан.

— Она врезалась в стол. — Жозэ раскрыл ладонь, перекатывая маленький сплющенный кусочек свинца.

— Семь шестьдесят пять…

Он сунул пулю в карман и добавил:

— Мы еще с вами потолкуем обо всем этом… Так. Ну, как вы себя чувствуете, старина? Дойдете один?

— Разумеется. До свидания и счастливого пути. Возвращайтесь поскорее.

— Если не случится ничего непредвиденного, я буду здесь очень скоро. Лечитесь и не забудьте сразу же позвонить из дому.

— Обязательно.

Жозэ нажал кнопку лифта.

Он заметил, что вахтер дремал в своей каморке.

Наверху было тихо и спокойно. Жозэ медленным шагом прошел по коридору.

В отделе общей информации вокруг столов на полу валялись бумажки. Корзинки были переполнены. Среди общего хаоса маленький столик Рози Соваж выделялся чистотой и порядком.

Жозэ подошел к столику. Слева — телефон, справа — табель-календарь, чернильница, пепельница, тарелочка со скрепками. Все было прибрано, симметрично расставлено. Ни одной забытой бумаги. Ящики заперты. Картотека упорядочена.

Репортер облокотился на стол и задумался. Спать ему не хотелось, да он и не чувствовал усталости, хотя недосыпал много ночей подряд, а сегодня даже не прилег. Рози называла его «человеком-которому-никогда-не-хочется-спать». Этим он славился среди своих товарищей.

А на самом-то деле в свободное время он любил поспать. Но если что-то занимало его ум, он долго сохранял удивительную свежесть.

До чего ж все-таки загадочная история!

Честно говоря, название хорошее: «Молчание Гарпократа». Гарпократ — бог с пальцем у рта.

Молчание!

Вот именно, молчание. У этого писателя нет лица, нет никаких примет, нет адреса, а фамилия Дубуа явно вымышлена — распространенная фамилия, которую, не дав себе особого труда, он превратил в редкую, заменив «ю» на «у». Два револьверных выстрела, сделанных в темноте бесплотным существом, привидением. Мужчиной? Женщиной? Даже это неизвестно. И голос у него бесполый. Скорее всего — нарочно искаженный… Рука в кожаной перчатке, говорил д'Аржан. Но, может, у литературного обозревателя просто разыгралось воображение.

Размышления Жозэ Робена прервал телефонный звонок.

«Д'Аржан», — подумал он.

— Алло, алло!

— Это вы, Робен?

— Да, я. Ну как, дошли благополучно?

— Прекрасно. Только что наложил повязку.

— Очень больно?

— Нет, не очень.

— Ну и хорошо. Спокойной ночи.

— К сожалению, не могу пожелать вам того же.

— Не волнуйтесь. У меня полный порядок, и я скоро пролечу над вашей головой.

— Желаю удачи.

— До свидания… Получите первый репортаж к двенадцати дня.

— Идет!

Репортер повесил трубку.

Он пожал плечами. Такая уж у него профессия. Порядочные люди спят себе в своих постелях, а такие, как он, в самое неподходящее время носятся по дорогам, на ходу едят, торопливо разговаривают по телефону, лихорадочно листают железнодорожные справочники, судорожно роются в своих блокнотах и спешат передать материал — скорее, как можно скорее, чтобы линотиписты склонились к клавишам, чтобы с грохотом завертелись ротационные машины и начали выплевывать пачки свеженьких газет.

Такова уж профессия!

Жозэ взглянул на часы.

Хотя стрелка здорово продвинулась вперед, ждать оставалось порядочно. Пожалуй, можно выпить кофе в соседнем баре. Жозэ встал.

В этот момент снова зазвонил телефон. Городской. Впрочем, в такой поздний час на коммутаторе уже никого не было.

Жозэ снял трубку.

Первой мыслью было, что это опять д'Аржан. Наверное, забыл сообщить какую-нибудь подробность.

— Алло, алло… Это вы, д'Аржан?

Никакого ответа.

Но Жозэ чувствовал, что там, на другом конце провода, кто-то есть, по гулкой тишине понимал, что его номер соединен с другим.

— Алло, алло, это вы, д'Аржан?

В ответ раздался смех, очень странный смех, то пронзительный и визгливый, то раскатистый с необычными переливами. Насмешливый, издевательский, он не замолкал.

Жозэ нервно потряс трубку.

— Алло, алло… Кто вы? Чего вы хотите?

Но странное существо на другом конце провода продолжало хохотать.

Краска бросилась в лицо Жозэ. Он понял, что кто-то просто глумится над ним и позвонил специально, чтобы заставить его послушать этот смех.

Этот же «кто-то», видимо, разговаривал с Симони. Тот же не поддающийся определению бесполый голос!

Жозэ хотел было в раздражении бросить трубку, но передумал и продолжал прижимать ее к уху.

Иронический хохот с вызывающими переливами не прекращался.

Еще несколько раскатов, несколько басистых нот — и трубку повесили.

Жозэ Робен снова остался один на один с тишиной.

Мосье Никто таинственно кружил вокруг него.

6. Гостиница «Розовая гроздь»

Было бы вовсе недурно, если б каждый путешественник гонялся не столько за абсолютной верностью (которой достичь он почти всегда не в силах), сколько за искренностью.

В то утро часов в восемь маленький двухместный самолетик «Север-1000» приземлился на аэродроме Монтобана.

Вскоре после этого по дороге на Муассак стрелой мчалось такси.

Поля и виноградники покрывал густой туман. На листьях платанов, растущих вдоль шоссе, лежали мелкие капли росы. Фермы с коричневыми черепичными крышами зябко кутались в серые лохмотья тумана. Время от времени шеренги тополей и ив прорезали непроглядную мглу, возвышаясь словно привидения и то появляясь, то исчезая, в зависимости от направления ветра.

Машина бесшумно катила по блестящему гудрону.

Оставив позади реку Тарн, она въехала в Муассак, в район Сент-Бланш. Этот район сильно пострадал во время недавнего наводнения. Большинство домов было восстановлено, но попадались и такие, что сохранили еще следы этого стихийного бедствия.