Владимир Дугин - Кровавый алмаз (сборник) Страница 72

Он изо всех сил старался быть искренним, но развеять мои сомнения ему не удалось. Что-то странное было в стремительности, быстротечности налета. Да и зачем было гангстерам сжигать дом, если они хотели похитить из него картины? Ведь ценные произведения могли при этом пострадать. Что касается мистера Беллингема, то у меня были другие соображения о причине его гибели… Но вслух я, конечно, согласился с ним.

Мистер Адамс любезно пригласил меня остаться пообедать, на что я с еще большей готовностью согласился, так как мне начала нравиться кухня толстяка и его винный погреб, а особенно — замечательные кулинарные добавления, которые привносила в стряпню четы Мэллоунов миссис Гай.

Обед, на котором присутствовали уже знакомые мне адвокат Гиффорд, капитан Модсли и даже давно не посещавший нашу компанию доктор Ашборн, прошел в приличествующем трауру по "бедному Ларри" печальном настроении. Разговор велся вполголоса, даже стук ножей и вилок, казалось, звучал на полтона ниже обыкновенного.

Поэтому ни у кого не могло вызвать удивления то, что мы с Дженнифер обменялись несколькими тихими словами в углу у камина, куда она отвела меня после десерта.

— Мне необходимо встретиться с вами и поговорить в таком месте, где никто не сможет нас увидеть, — быстро шепнула она, воровато оглянувшись на миссис Гай, которая была занята беседой с доктором.

"Ну вот, она ищет себе нового чичисбея. Бедный Ларри, как быстро ты забыт!" — подумал было я. Но тут же сообразил, что не гожусь для такой роли. Очевидно, дело было в чем-то другом.

— Позвоните мне, — ответил я так же тихо и быстро, назвав номер своего домашнего телефона. И тут же засомневался: не совершил ли ошибку.

Если она хочет узнать что-то о моем приятеле, "американском миллионере Кристофере Фэрфилде", то есть, Грише, то мне придется поддерживать его подмоченную легенду. Я не думал, что опекунша посвящала ее во все подробности, я был уверен, что если даже миссис Гай уже узнала от Адамса, кто такой на самом деле "мистер Фэрфилд", она не сообщила об этом юной «голд-диггер» — «золотоискательнице», как называют таких девушек. Но для меня это все равно будет напрасной тратой красноречия и времени, да еще с опасностью вызвать подозрения у Адамса.

Но нельзя было исключить и того, что за ее просьбой скрывается нечто более для меня важное. Поэтому, поразмыслив, я решил, что поступил правильно.

Хотя теперь усадьбу начали охранять, никто из гостей не остался в коттедже на ночь, за исключением отважного мистера Кутера, решившего составить компанию супругам Мэллоунам. Сам Адамс после первого налета предпочитал проводить темное время суток в гостиничном номере, предоставляя рисковать своим слугам и негру. Очевидно, он находил это совершенно естественным, раз они состояли у него на службе и получали за это плату.

Я предложил дамам отвезти их, но миссис Гай и Дженнифер уже договорились с капитаном Модсли. Мне это было на руку, поскольку я хотел еще кое-чем заняться в этот вечер, а возвращаться из отдаленного района Сатерленд, где они жили, мне пришлось бы слишком долго.

Выразив вежливое сожаление, что не смогу продолжить наслаждение их обществом, я распрощался и вместе с остальными покинул усадьбу. На этот раз я приехал в своем «ситроене», а не в черном «плимуте», следы покрышек которого, вероятно, еще можно было обнаружить у задней калитки парка. Но, кажется, на них полиция не обратила никакого внимания, чему я в глубине души был весьма рад.

После нескольких поворотов на чистеньких улицах Гренвилла, я остановился у закрытого на ночь магазина садовых принадлежностей. Согласно моим расчетам, до коттеджа Адамса отсюда по прямой было не более пятисот метров, хотя разделяющие нас дома и зелень приусадебных участков не позволяли его видеть. Я включил приемник, настроенный на волну моего «жучка», и всунул в ухо капсулу миниатюрного наушника, так как боялся привлечь внимание какого-нибудь позднего прохожего или патрульного полисмена звуком громкоговорителя.

Сперва я долго ничего не слышал, кроме фона и потрескивания, потом раздался щелчок и голос Кутера произнес:

— Мистера Адамса из 316-го, пожалуйста.

Последовал ничем не примечательный короткий разговор, тема которого была, как будто, далека от того, что меня интересовало. Впрочем, я и не рассчитывал, что они будут по гостиничному телефону говорить о чем-нибудь важном. Мне просто нужно было проверить работоспособность моего подслушивающего устройства. Но одна фраза заставила меня задуматься. "Мы, кажется, скоро сможем сократить наш персонал", — заявил полковник. Поскольку их ряды и так поредели после гибели сэра Робинса и Ларри, такое сокращение могло свидетельствовать лишь о спаде деловой активности. Но моя задача только еще начинала приобретать конкретные очертания и была далека от завершения. Неужели они испугались агрессивных действий неизвестного противника и решили свернуть операцию?

Я решил не ломать себе голову над фразой, для выяснения смысла которой у меня не было достаточных данных. Может быть, она не имеет ко мне ровно никакого отношения. Но на душе у меня почему-то вдруг стало тревожно. Ведь я понимал, что после того, как окажусь за воротами фирмы "Адамс и K°", мне грозит не просто безработица, а кое-что похуже… Ладно, там будет видно. А сейчас можно ехать домой.

У входа в свой коттедж я встретил Гришу Ратманова. Вид у него был унылый, но я знал что это вовсе ничего не значит, что мой остроумный друг-балагур любит притворяться и вполне возможно сообщит сейчас какую-нибудь приятную новость. Так и оказалось.

— Угостишь чашечкой кофе, старик? Я принес тебе в клюве благую весть.

— Не боишься, что на тебя нападет бессонница?

— Ну, ты же знаешь, кофе действует на меня парадоксальным образом, я только крепче от него сплю. Давай, не ленись и не жадничай!

Мы вошли в дом, и за поздним ужином Гриша рассказал, что во-первых, руководство представило меня к награждению новоучрежденным орденом "За личное мужество", оценив с большим опозданием мой вклад в дело разгрома Организации, а во-вторых, что нашелся его пропавший австралийский бизнесмен — просто загулял, как я и предполагал, по злачным местам столичного града и его окрестностей. Поскольку это резко сократило объем работы по делу о вербовке русских девушек ("Точнее, начальство потеряло к этому делу интерес", — подумал я), его, Гришу, временно передали в мое распоряжение для укрепления кадров «Ассунты».

— "Судьба играет человеком, она изменчива всегда. То вознесет его высоко, то в бездну бросит без стыда!" — немузыкально пропел "мистер Фэрфилд", демонстрируя странное для его легенды знание русского городского романса прошлого века.

— Ага, вот теперь я отыграюсь, бывший начальничек, — злорадно усмехнулся я.

— Да уж… Чего еще от тебя ожидать, — печально согласился он. — Но хоть поспать сегодня дашь? Предупреждаю, кофе начинает оказывать на мой организм свое пагубное влияние!

— Так и быть, можете отдыхать, мистер Фэрфилд. Вались в постель.

Гриша заявил, что будет спать в моей спальне, так как в той комнате, где он ночевал в последний раз, слишком громко гудит кондиционер, и москиты прогрызли дырку в пологе…

— Раз ты теперь начальник, то должен обо мне заботиться, — нахально заявил он. — Привык, понимаешь, ваш брат ездить на нас, работягах!

Пришлось соорудить ему импровизированное ложе, и мы еще долго разговаривали, лежа в темноте, пока, наконец, не заснули.

16

Храни меня, мой талисман.

А.Пушкин

Дженнифер позвонила мне на следующее утро, и мы договорились встретиться в кафе на набережной у оперного театра.

В четверть седьмого, за пятнадцать минут до назначенного срока, я уже ждал ее, прогуливаясь перед входом в знаменитый архитектурный шедевр Утзона. Завершенное в середине 60-х годов нынешнего столетия здание оперного театра напоминало какой-то нарезанный гигантскими ломтями экзотический плод. За ним громоздились серые башни небоскребов. Я повернулся к ним спиной, чтобы взглянуть на море.

Слева, на противоположной стороне бухты Сидней, сквозь вечернюю дымку четко вырисовывалась огромная арка моста, под которой свободно проплывали океанские лайнеры, а прямо передо мной расстилалась синяя гладь залива Порт-Джексон. Рядом с торчащей из воды метрах в трехстах от набережной круглой башней старого форта медленно скользил белый лепесток паруса яхты. Поймав первые порывы вечернего бриза, она удалялась от берега, чтобы потом переменить галс и направиться в бухту Фарм или дальше, в залив Вуллумулу, к причалам Ботанического сада.

Задумавшись, я не услышал, как сзади подошла Дженнифер, и только, когда она коснулась рукой моего плеча, оглянулся и увидел ее.