Сборник повестей. Книги 1-12 - Юджин Пеппероу Страница 73

Джеффри М. Дженнингс

Окружной прокурор

Лос-Анджелес

и ниже — домашний адрес и телефон.

— Вот так-так, — развеселился Роберт Льюис, — оказывается, моим соседом был прокурор. То-то он так отстаивал невозможность безнаказанного убийства. Ну как же — честь мундира и все такое. Ну ладно, я ему устрою сюрприз.

В голове Льюиса созрел плутовской план. Издательство просило у него очередной рассказ для августовского номера "Черной маски», и он собирался отдать тот, в котором Эттингер убивает богатого китайца — крупного торговца наркотиками. Убивает с помощью аспирина, предни-золона и гепарина. Роберт переделает все, сохранив лишь метод убийства, и, когда рассказ выйдет, пошлет этот номер журнала по адресу своего самолетного знакомого Джеффри Дженнингса. Льюис представил себе восторженное изумление Дженнингса, когда он, читая рассказ, обнаружит, что убийцей в нем является прокурор с тонким орлиным носом, холеными каштановыми усами, по которым он часто проводит длинным наманикюренным ногтем мизинца, и очень густыми бровями, нуждающимися в приглаживании специальной миниатюрной расчесочкой. Пусть у этого литературного прокурора будет богатая тетка, завещавшая ему все свое состояние. Ее-то он и убьет придуманным Робертом Льюисом специальным способом.

Доктор переписывал рассказ, хихикая от удовольствия. Он думал о том, как мистер Дженнингс будет хвастаться всем своим знакомым тем, что литературный герой полностью списан с него. Наверняка прокурор скупит дюжину номеров августовской "Черной маски" и раздарит всем близким друзьям. Да, вот одно из неоспоримых преимуществ профессии писателя перед всеми другими. Писатель может увековечить любого, даже самого незаметного человека, и этот литературный образ останется жить, даже когда сам прототип давно лежит в могиле и всеми забыт.

Рассказ был написан, напечатан, и Льюис послал один экземпляр журнала в Лос-Анджелес Джеффри Дженнингсу без указания адреса отправителя. Прошла неделя, и доктор начал уже забывать об этом смешном случае, но ему напомнили о нем самым неожиданным образом. Однажды в погожую сентябрьскую субботу он, бродя один по квартире из угла в угол, обдумывал сюжет нового рассказа, когда в дверь позвонили.

«Кто бы это мог быть? — с неудовольствием подумал Роберт Льюис. — Может быть, Анна вернулась?»

Он открыл дверь. На пороге стоял элегантно одетый мужчина средних лет, в очках с золотой оправой, бабочке и с "дипломатом" в руке. Туфли и "дипломат" незнакомца были тщательно подобраны в тон к его светло-коричневому костюму.

— Мистер Льюис? — осведомился он без улыбки на идеально выбритом бесстрастном лице.

— Да, — ответил врач, почему-то чувствуя, что с этим человеком к нему в дом пришли неприятности. — А в чем дело?

— ФБР, — лаконично сказал незнакомец, Предъявляя жетон, и тоном, в котором не было и намека на вопросительную интонацию, предложил: — Пройдемте в квартиру.

— Да, да, конечно, — засуетился Роберт Льюис, против воли чувствуя неприятное стеснение в груди, хотя в своей жизни никогда не нарушал никаких законов, включая и правила уличного Движения. Он провел гостя в гостиную, предложил ему кресло и, робко кашлянув, осведо-м иле я:

— Чем могу быть вам полезен? Если что-то связанное с медициной…

— Нет, — решительно перебил его фэбээровец, — меня интересует не медицинская, а литературная сторона вашей жизни. Это ваш рассказ? — Он открыл свой "дипломат" и достал августовский номер "Черной маски».

— Да, — со скромной гордостью потупил взор Льюис, — это один из моих первых опытов, проба пера, так сказать. Но я надеюсь, что следующие мои вещи станут более жизненными, более достоверными.

— Гм, этого я и боялся, — как бы про себя пробормотал гость. — Значит, вы собираетесь и впредь публиковать свои рассказы об убийствах, которые невозможно доказать?

— Да, — на этот раз уже без ложной скромности подтвердил Льюис. Я закончил рассказ, где Александр Эттингер убивает итальянца-мафиози за то, что тот продал в публичный дом в Тунисе его подругу Джейн. А в следующем моем рассказе он.

— Довольно, я все понял, — невежливо перебил Льюиса его непрошеный гость. — Этот ваш дебил будет продолжать убивать каждого, кто ему не понравится, а полиция даже не сможет возбудить уголовное дело, потому что смерть будет иметь естественную причину. Так?

— Так! — радостно подтвердил доктор. — В том-то и вся соль, что эти убийства нераскрываемы, потому что невозможно доказать, что это убийства. Мой герой практически ничем не рискует.

— Зато рискуют другие! — рявкнул фэбээровец, не сдержавшись. — Вы что, действительно не понимаете, что по вашим рецептам любой негодяй может убивать, не оставляя следов?! Я не случайно спросил, ваш ли это рассказ в последнем номере "Черной маски». Как он называется? Ага, "До свидания, милая тетя». Судя по нему, вы хорошо знали покойного окружного прокурора Лос-Анджелеса?

— Почему покойного? — ошеломленно пробормотал Льюис. — Разве он

— Джеффри Дженнингс покончил с собой у себя дома, три дня назад. По словам его прислуги, это случилось через полчаса после получения какой-то загадочной бандероли из Нью-Йорка. Он застрелился у себя в кабинете. Перед ним на столе лежал вот этот самый журнал, раскрытый на рассказе "До свидания, милая тетя».

— Какой ужасный случай! — всплеснул руками доктор. — Но при чем тут я?

— Конечно, не при чем, если не считать того маленького нюанса, что за два дня до самоубийства прокурор похоронил свою жену, умершую от внезапного, очень сильного желудочного кровотечения. Ее даже не успели довезти до больницы. И это тем более странно, что никогда прежде она не жаловалась на желудок и была вполне здоровым человеком. Она была старше своего мужа на шесть лет и довольно богата. Говорили, что в свое время он женился на ней из-за денег. Ну, что вы на это скажете?

— Но в моем рассказе прокурор убивает свою тетю, а не жену, — вскричал Льюис и сам сконфузился от нелепости сказанного. Он прижал пухлые ладони к щекам, и глаза его расширились от сладкого ужаса.

— Значит, я летел от Нью-Йорка до Лос-Анджелеса рядом с настоящим убийцей?

— А вот этого я не могу утверждать, — с досадой бросил федеральный чиновник. — У нас нет никаких доказательств, что мистер Дженнингс действительно убил свою жену способом, описанным в вашем дурацком рассказе. На вскрытии у нее были обнаружены целых четыре язвы желудка, две из них кровоточащих. А что касается резко пониженной свертываемости крови у покойной, так неизвестно, какая свертываемость была у нее раньше: миссис Дженнингс прежде к врачам не обращалась.