Владимир Угрюмов - Рожденные перестройкой Страница 8

- У меня есть почти шестьдесят тысяч, - говорю ей утром за чашечкой кофе. Девушка удивленно округляет глаза.

- Да только этих твоих денег нам хватит, чтобы организовать крупнейшую фирму! - восклицает она с энтузиазмом.

Я скромно молчу. Деньги действительно по нынешним временам немалые.

- У тебя есть свой офис? - интересуюсь у нее.

- Пока нет, - признается девушка. - Но как только мы сможем делать заказы на крупные партии спиртного, нам лучше взять не просто офис, а сразу склад, где можно будет выделить себе место под конторку.

С такой идеей я полностью согласен. Действительно, так будет гораздо практичнее.

- Тогда давай сделаем так, - предлагаю ей. - Я сейчас поеду и сниму деньги со своего счета. Затем привезу их сюда. Пока ты будешь договариваться с людьми о товаре по своим каналам, я, может быть, придумаю кое-что и получше...

Анна со мной согласна. Сказано - сделано. Незаметно забираю оружие из-под дивана и качу в сберкассу. Получив деньги, возвращаюсь назад и отдаю их Анне.

- Когда ты приедешь вечером? - неожиданно мурлычет она у меня на груди, целуя меня в губы после каждого слова.

- Часам к восьми, если со всем быстро управлюсь. Мы сможем потом где-нибудь поужинать.

- Если ужин в ресторане, то, прошу тебя, не нужно больше мордобоя, смеется Анна.

- Я буду скромен и терпелив, - заверяю ее.

Расстаемся вполне довольные друг другом. Пусть Анна решает проблемы с орсовскими складами, а я задумал другой вариант обогащения.

Еду в местный Аэрофлот обговаривать варианты, каким образом я и моя партнерша сможем поставлять драгоценный напиток на Север. Начальников много, поэтому даже предварительные переговоры без подписания бумаг отнимают у меня практически весь день. Как я и обещал Анне, к половине девятого возвращаюсь домой. Звоню. Дверь никто не открывает. Скорее всего, она еще не вернулась. Послонявшись по ближайшим улицам, возвращаюсь снова к дверям Анны. Ее так и нет. Сразу же приходит мысль, что с девушкой могло что-нибудь случиться. К сожалению, никаких ее знакомых я не знаю и, где она может сейчас находиться, также не узнать. Не у кого. Еду в ресторан и ужинаю в гордом одиночестве. От стойки администратора несколько раз отзваниваюсь Анне, но у нее в квартире так никто трубку и не снял.

Беру такси и катаюсь по городу, прихватив с собой бутылку коньяка. Таксист сообразил, что разговаривать со мной бесполезно, и отвязался с расспросами. Настроение у меня с каждым часом падает все ниже и ниже. Теперь я уже уверен, что Анна не попала в беду, но упорно не желаю признавать себя последним идиотом. Несколько раз подъезжаю к ее дому, поднимаюсь. Никого. Никого нет, Черт бы все побрал!

Кататься дальше уже, похоже, бесполезно. Смотрю на часы: половина третьего ночи. Заворачиваю таксиста, и едем к моей общаге. Заваливаюсь спать и дрыхну до позднего утра. Утро, как говорят, вечера мудренее. Вспоминаю, что Анна называла фамилию своего отца, который "шишка" в исполкоме. Даже не позавтракав, еду в тот самый исполком. Нужный мне человек на месте, но пробиться к нему нет никакой возможности.

- Вы не могли бы передать вашему шефу, что я исключительно по поводу его дочери... - говорю секретарше.

Секретарше лет пятнадцати до ста не хватает. Старая мегера смерила меня с ног до головы презрительным и злобным взглядом, но все-таки пошкандыбала доложить. Через пять минут меня приняли.

Кабинет высокого начальства, как и должен выглядеть такой кабинет, огромен и внушителен. Эти кабинеты призваны принижать посетителей, подавлять их волю и воспитывать покорность. На меня подобные вещи не действуют. Быстро подхожу к столу и представляюсь.

- Мне передали, что вы хотели что-то сообщить насчет моей дочери? спрашивает Аннин папаша. Он толстый. Это должно означать солидность и монументальность. Разговаривает свысока.

- Вашу дочь зовут Анна? - уточняю я. Папаша важно кивает.

- А вы сами откуда, молодой человек? - интересуется он.

- С вашей Анной что-то произошло! - заявляю я, игнорируя его вопрос.

- С Анной?! - удивляется папаша. - Что с ней может произойти, если я видел ее только сегодня утром? Вряд ли она успела к этому времени выбраться в город. Впрочем, это легко проверить.

После моих слов он все-таки засомневался и набирает номер телефона.

- Аннушка, у тебя все в порядке? - говорит папаша. - Ага. Ну, слава Богу! А то тут пришел один молодой человек и...

Выхватываю у него трубку, он пытается возразить, но я останавливаю его жестом.

- Гони его в шею. Это вообще какой-то маньяк! - слышу я голос Анны. Он мне на квартире у бабушки пытался досаждать! Если будет придумывать всякую чушь, сдай его в милицию, своему другу Геращенко. Пусть он разберется, что это за тип.

Теперь мне все окончательно понятно. Девчонка аферистка еще та, но прикрывается своим папой. Кинула она меня на "бабки" красиво, ничего тут не скажешь. Но очень уж нагло себя ведет. Что ж, я найду время и место, чтобы отблагодарить курочку хорошим бульоном...

- Я все понял, Анна, - спокойно говорю ей. - Вся беда твоя в том, что ты не знаешь, кого кинула на пятьдесят восемь штук. Ладно, Аннушка, погуляй на них смело. Придет время, и я выставлю тебе счет.

Возвращаю трубку ее папику и, ни слова не говоря, выхожу из кабинета. У меня осталось рублей семьсот. Что ж, можно сказать, что я еще довольно обеспеченный человек по нынешним временам.

Заезжаю за своей сумкой в общагу и рулю на вокзал. Не стоит теперь светиться в городе. Анна наверняка напоет своему всесильному папику, что я ей буду мстить, а значит, очень для них опасен. Отец ее слышал мои слова и, думаю, ей поверит. Отсюда только один вариант: если я не уберусь из города на некоторое время, то меня опять за что-нибудь посадят, а мне это сейчас не улыбается. Беру билет и вечером сажусь на поезд Красноярск-Абакан. Говорят, в Хакасии уже гораздо теплее, и я хочу сам убедиться в этом.

Ночной плацкартный вагон в местном сибирском поезде - это, я вам скажу, картина.

Пьянка в вагоне идет повальная. У меня еще ничего. Со мной едут старик с бабкой и молодой парень, скорее всего пэтэушник, если судить по его ушам и дебильной веснушчатой роже. Они почему-то не пьют. Я переоделся в спортивный костюм и лежу на верхней полке, читаю какую-то толстую книгу без начала и конца, которую тут и нашел. Обложка у нее отсутствует, и распознать название или автора вообще невозможно. Да, собственно, и не нужно. Книга - дерьмо, производственный роман времен великих совдеповских строек. Все в нем правильно, и слишком все это выглядит тоскливо. Герои не говорят, а митингуют и даже изрекают коммунистические истины в постели с женой. Трудно в таком случае понять, как у них вообще дети рождались? В подобных книжках даже плотники и закоренелые пьянчуги не ругаются, а проговаривают неправильные мысли правильным языком. Верно кто-то сказал, что русский язык без мата - это доклад.

- Слышь, мужик! - тянут меня за ногу.

Как раз в тот момент, когда директор огромной стройки союзного значения зачитывает работягам одну из своих очередных гениальных речей, которая должна подвигнуть баранов коммунистического труда на новые подвиги во имя социализма.

Смотрю, кто меня тревожит. Вижу двоих парней в третьей стадии опьянения. То бишь недолго и до зверств.

- Тебе чего? - интересуюсь я вяло.

- Давай скинемся! Нам червонца не хватает. По десятке на троих, улыбается пацан. Ему лет двадцать пять.

Секунду думаю, а затем соглашаюсь. Почему бы и не вмазать, раз нет охоты читать про рухнувший социализм.

- Лады, - я спрыгиваю с полки.

- Дак читал бы дальше, - бурчит снизу старуха. - Эко они тебя, сынок, совращают.

- Да ладно тебе, бабка, - примирительно улыбаются старухе парни. - Мы ведь по сто пятьдесят, и успокоимся.

- Где там ить успокоишься... - гнет свое бабка. - Выпьете окаянную, да глядишь, и энтой не хватит...

Бабкин дед уже спит и разговора не слышит. Надеваю свои "казаки" и выхожу в проход.

- Где берете? - интересуюсь у парней.

- Аида к проводнику, - говорит тот, что тормошил меня за ногу. - Меня Андрюхой зовут, а это Димка, - кивает он на товарища.

- Антоныч, - представляюсь я, и мы пожимаем друг другу руки.

Идем к проводнику. Само собой получается, что я беру переговоры с проводником на себя. У парней я деньги не взял и купил сразу три бутылки.

- А ты че с нас-то денег не снес? - волнуется Андрюха.

- Ерунда, это как бы за знакомство, - объясняю им.

- Вот это да! - радуется Димка. - Сразу видно, что наш человек!

Идем в их купе. Парни едут вдвоем, их недавние соседи вышли полчаса тому назад. Купе у ребят перед самым тамбуром, что совсем неудобно: воняет куревом и сортиром. Выпиваем, завязывается разговор. Парни когда-то служили, но не сидели. Едут они в Абакан, где работают в геологической партии. В общем, пацаны неплохие. Выпиваем все три бутылки, и я беру еще. После уже помню все какими-то урывками. Приходили странные мужики, и я не помню, сколько их было. Что-то они до нас докапывались и докапались. Я вывел их в тамбур и качественно отмахал. Затем мы пили опять. Потом я опять кого-то метелил в тамбуре. В общем, все получилось по-русски - весело и увлеченно.