Леонид Словин - Подставное лицо Страница 8

— Ты рассуждаешь правильно. Но ведь речь идет конкретно о Максимове. А что мы знаем о нем? О женщине по имени Беата? О ее муже? Мы обещали сделать все, что в силах, здесь, на вокзале. Где пропали письма, где мы достаточно сведущи в своем ремесле. Я это делаю…

— Я не о том.

— А я и об этом тоже. Заявительница отказалась от наших услуг. Почему? Может быть, много причин.

— Это же так понятно, Денис! Беата не хочет быть в тягость! Она видит: мы остались после ночи…

— Допустим.

— Готова расплачиваться сама за свои ошибки. Но ведь мы не должны этим воспользоваться… Правда? Это ничего не меняет. Мы убедились, что ночью на вокзале неизвестный действительно за ней следовал. И в автоматической камере хранения, и в ресторане… Так?

— Да.

— Значит, угроза шантажа реальна? Теперь мы узнали, что за человек Максимов. Не горлохват, не выскочка. Против него что-то затевается. Ведь мы не оставим его в беде? Правда?!

— Чудак… — Денисов заметил его разом вспотевшие виски. — Я не думаю отказываться! Я и пришел сюда, потому что у меня появилась идея…

— Мне показалось, после разговора…

— Я подумал: почему вещи с самочинных обысков, которые лежали в ячейке, попали на склад почти сразу, не пролежав в ячейке положенный срок. Понимаешь?

Сабодаш отпустил дверцу.

— У меня каждый раз такое чувство, — он вслед за Денисовым заглянул в ячейку, — будто откроешь, а письма на месте…

Ячейка была пуста. Денисов внимательно оглядел ее поржавевшее исцарапанное дно.

— Что ты там ищешь?

— Монета есть? — Он поискал в карманах. Ему показалось, что в кабинете, разговаривая с ночным инспектором, а потом с адвокатом, он сделал крохотный шажок в верном направлении.

Стоявший поблизости дежурный по автоматической камере хранения молодой парень, переведенный из кладовщиков, — подал несколько монет.

— Еще надо? — Он изнывал от непривычной пассивности.

— Спасибо. Станьте рядом, слушайте. — Денисов опустил монету в прорезь. — Слышали?

Звона проскочившей в накопитель монеты не последовало.

— Нет, — подтвердил дежурный.

— Повторим, — Денисов опустил еще монету.

Результат был тот же.

Пластмассовый, глубиной в несколько миллиметров, желоб, тянувшийся внутри ячейки от прорези до накопителя, был засорен. Монета не попадала в узкий, похожий на школьный пенал, монетоприемник. Застревала по пути.

— Надо поговорить с заведующим.

— Обязательно.

Они поднялись в центральный зал. Антон подошел к табачному киоску купить папирос. Денисов остался ждать у дверей. Начиналась посадка на поезд дальнего следования.

— Давай прервемся ненадолго, зайдем в буфет! — предложил Антон, засовывая «Беломор» в карман.

Они поднялись на антресоли в маленький буфет, о котором знали только завсегдатаи. Очереди у стойки не было. Денисов взял как обычно — сосиски, сметану, бутерброды, кофе с молоком, перенес на столик. Сабодаш остановил выбор на бутылке кефира.

— Что будем делать дальше? — Антону ни о чем не говорила обнаруженная в автомате неисправность, он ждал разъяснений.

Отсюда была видна большая часть центрального зала для транзитных пассажиров, эскалатор автоматической камеры хранения.

— Помнишь французские автоматы для хранения ручной клади? — Денисов начал со сметаны и бутербродов. За столиком кроме них, никого не было. Они разговаривали свободно.

— Автоматы с ключами? — На международной выставке транспорта в Щербинке экспонировались роскошные автоматические камеры хранения, запиравшиеся на ключ.

— Фирмы «Фише — Бош»…

— Помню. — Антон залпом выпил кефир. — Фирма еще презентовала тебе блокнот как самому любознательному экскурсанту. С приложением.

— Это на выставке криминалистической техники. Ты спутал. «Развитие средств взлома сейфов во Франции за двадцать лет»… В чем была особенность тех автоматов, помнишь?

— Ну?

К столу подошла официантка, унесла пустую тарелку.

— Принцип такой. Запираешь ячейку — ключ уносишь с собой. Когда изымаешь вещи, то ключ уже не вынимается. А чтобы узнать, сколько дней пассажир пользуется ячейкой, дежурный, запирая вокзал на ночь, переводит счетчик.

Антон поперхнулся.

— «Запирая вокзал на ночь…» Это в Париже-то?!

— И в Париже.

— Как где-нибудь в Михневе…

— У нас роль счетчика играет накопитель. Из него извлекают монеты. Если монет не будет, считается, что вещи лежат сверх срока. Их переносят на склад. Теперь представь, что монетопровод засорен, как это мы сейчас наблюдали, и настало время очередной выемки…

Антон внимательно слушал.

— Преступники поставили в ячейку вещи, похищенные во время самочинного обыска, — портфель и целлофановый пакет. Опустили монету, закрыли дверцу. Ушли. Они не догадываются, что монета не попала в накопитель, а зависла где-то в монетопроводе. Во время прошлой выемки монет накопитель тоже был пуст.

— Я, кажется, понял. Подожди… — Антон достал авторучку, набросал на салфетке несколько неправильных геометрических фигур. — Это восемьсот девяносто шестая ячейка. Это склад забытых вещей. Под вечер была выемка. Портфель и целлофановый пакет из ячейки перенесли на склад, подумали, что, если монет нет, значит, вещи лежат больше положенного срока. Ячейку оставили открытой, шифр не меняли… А тут Беата и Николай… Положили сумку с конвертом, оставили на шифраторе тот же шифр — «Б-042». Пошли ужинать…

В привычном гудении зала внизу послышались новые звуки. Представитель экскурсионно-туристского бюро с мегафоном приглашал на автобусную прогулку по Москве:

— Последние билеты! Олимпийская деревня и другие достопримечательности! Всего за один час!

— Преступники вернулись. — Антон провел на рисунке черту, образовалось жирное чернильное пятно. — В полной уверенности, что вещи лежат на месте. Набрали шифр — ячейка открылась. А вместо портфеля и целлофанового пакета их ждало совсем другое… Так?

— Так.

— Значит, Беате ничего не грозит! Переписка должна находиться на Курском вокзале. У задержанных за самочинные обыски…

Денисов не стал его разочаровывать. Спросил только:

— Ты внимательно читал ориентировку о самочинном обыске в Орле?

— Вместе читали. А что?

Денисов посмотрел на часы: надо было зайти на склад, потом все-таки ехать на Курский — разговаривать с задержанными.

— Пропажа переписки произошла между двадцатью двумя и тремя пятьюдесятью утра… Так? А людей, о которых ты говоришь, видели вчера в Орле, в железнодорожном ресторане. Перед закрытием.

У входа в склад забытых вещей висела записка:

«Скоро буду».

Денисов и Сабодаш отошли к стоящим поблизости телефонам-автоматам. Пока Денисов звонил на Курский, Антон рассеянно смотрел вокруг. Внезапно лицо его просветлело. Он с трудом дождался, пока Денисов закончит разговор.

— Я понял. Камера хранения была для них чем-то вроде склада или почтового ящика. Вещи, украденные на самочинных обысках, они оставляли здесь. Транзисторы, хрусталь. А кто-то забирал их и в обусловленном месте оставлял деньги…

Мимо них к другой камере хранения ручной клади, расположенной в огромном серебристом ангаре, шли люди с чемоданами, свертками, баулами, вели за руки детей.

Антон продолжал обосновывать версию:

— Вчера, когда эти двое — задержанные — были в Орле, их сообщник пришел за вещами…

Поток пассажиров обтекал их с обеих сторон, Антон не замечал его.

— Именно он получил вещи по паспорту Баракаева, когда их из ячейки перенесли на склад…

Денисов был согласен.

— А дальше? Рассуждай… — Вывод Антона должен был служить посылкой для последующих умозаключений. — Что должен был предположить их сообщник, когда вместо вещей и ценностей обнаружил в ячейке письма Беаты к Максимову?

Вопрос не был праздным. От ответа на него зависел выбор направления, в котором следовало искать письма.

— Ну, во-первых, он решит, что конверт изъят во время самочинного обыска. Во-вторых, я считаю, он догадается по переписке о характере взаимоотношений Беаты с Максимовым. Не думаю, что Беата делилась в письмах новыми идеями в физике. Скорее предположить, что это мог делать Максимов. Но его письма, к счастью, не пропали.

— По-твоему, сообщник может их попросту выбросить?

— Денис! — Антон положил руку ему на плечо. — Кажется, я знаю. Он их не выбросит. Он подумает, что эти письма взяли намеренно с целью шантажа. И поскольку он человек бесчестный… Честные люди, как известно, не входят в сговор с мошенниками! Прочитав письма, он попытается шантажировать!

— Кого?

— Думаю, Беату. Какой смысл предлагать переписку ее мужу?! С Беаты можно получить больше. Факт?

— Допускаю. — Денисов согласился, однако не безоговорочно. — Ведь именно Беату ему трудно установить! Вряд ли она указывала на открытках и письмах свой обратный адрес.