Марина Серова - Я больше не шучу Страница 8

Это «будни уголовного розыска». Срочно мне ванну и постель для Александры Ивановны.

— Она поживет здесь несколько дней, пока не войдет в норму. Более или менее, конечно, потому что до полного выздоровления еще далеко.

Тетя Мила не возражала. В такие моменты она напоминала мне миссис Хадсон: в отличие от большинства других женщин моя тетушка не совала нос в чужие дела.., и лишних вопросов не задавала, а если ее что-то интересовало, пыталась найти ответы самостоятельно.

— Я думаю, сейчас самое время попить чаю, — глубокомысленно произнесла тетя. — Александре Ивановне мы доставим чай прямо в постель.

Европейский сервис, да и только!

Мы расположились вокруг диванчика, который временно заняла госпожа Стольник, и придвинули к нему табурет, на который водрузили чашки, блюдце с конфетами «Василек» и розетку с печеньем. , — Скажите, Александра Ивановна, — спросила я. — Почему вы не захотели обратиться в милицию?

Почему вы не доверяете правоохранительным органам?

Фермерша тяжело вздохнула:

— Это слишком неприятный для меня разговор, и я не хотела бы его начинать.

Тетя Мила пододвинула ко мне чашку, содержимое которой распространяло восхитительный аромат, и выдала свою версию происходящего:

— Я думаю, Женечка, что в этих самых органах работают какие-то малосимпатичные люди, хорошо знакомые Шурочке. Простите, милочка, — обратилась она к нашей гостье, — но Евгения должна знать абсолютно все, иначе она просто не сможет вам помочь.

Ну, Шерлок Холмс в юбке!

Александра Ивановна задумчиво посмотрела на бордово-коричневый закат, который по цвету напоминал крепко заваренный майский чай, и тихо произнесла:

— Мой бывший муж Николай возглавляет УВД одного из наших районных центров. В звании подполковника милиции…

Я встрепенулась, словно наседка на гнезде:

— Господи, да это же выход из положения! У него наверняка много связей. Почему бы этим не воспользоваться?

Александра покачала головой:

— Не хочу… Для меня это означает огромное унижение. Я всю жизнь одна… Хозяйство поднимала без его помощи и сейчас не хочу идти на поклон! Даже если я обращусь к правоохранительным органам здесь, в Тарасове, то слухи все равно дойдут до Николая. Система-то одна, никуда не денешься.

Я этого не одобрила:

— Мы затеяли борьбу с мощной организацией, которая не жалеет денег на боевиков. Мне одной будет сложно контролировать обстановку.

— Вы можете привлечь к работе столько людей, сколько понадобится. Но только не милицию!..

И женщина поведала нам свою историю.

Александра Ивановна Стольник, тысяча девятьсот пятьдесят четвертого года рождения, родилась в селе Вязовка Татищевского района. Опуская «счастливое» детство советского периода, скажем, что девятнадцати лет от роду потомственная крестьянка с волжских земель вышла замуж за лейтенанта милиции и переехала на место жительства в областной центр, где вскоре родила сына Алексея. Совместная жизнь с Николаем Стольником не задалась, потому как у молодого милиционера оказались две страсти — женщины и водка. Не особенно утруждая себя домашними заботами и воспитанием сына, Николай предпочитал расслабляться с девочками. Других недостатков у него не было: службу соблюдал, перед начальством не лебезил, в торжество коммунистических идеалов верил.

Только молодой супруге этого было мало. Мириться с изменами мужа и его беспробудным пьянством Шура просто не могла. Обладая характером волевым и независимым, она с оглушительным скандалом выставила своего правоохранителя за дверь.

Николай попытался вразумить свою непокорную супругу ударом свинцового кулака в лицо, но едва не получил пулю в живот из своего же табельного пистолета, который он зачем-то припер домой.

Разбирались долго и мучительно, привлекая к боевым действиям милицейское начальство, которое никак не могло решить, что делать, потому что участвовало в тех же «посиделках» и не могло объективно оценивать ситуацию. Скандал надо было обязательно замять, чтобы слухи не дошли до Москвы.

В конце концов разобиженному Николаю Стольнику пришлось уехать в райцентр и уже в качестве свободного мужчины продолжать службу на периферии.

Разведенной Александре, потерявшей веру в настоящих мужчин и одновременно во все человечество, пришлось решать, что делать дальше.

Выход нашелся сам собой. Подбросив маленького Алешку родителям в деревню, Александра поступила в сельскохозяйственный институт и стала по вечерам учиться на агронома, днем работая на заводе свинцовых аккумуляторов. Работа была вредная, но денежная.

Вскоре сынишка переехал к ней и стал учиться в городской школе. Работу пришлось сменить на другую, которая занимала меньше времени.

Кончина Брежнева, смена нескольких генеральных секретарей и начало перестройки для Александры Стольник были незначительными вехами в истории. Ее больше интересовала собственная жизнь, которая заключалась в благополучии ее работящей и добросовестной семьи, состоящей из двух человек — матери и сына.

Вскоре материальную базу семьи Стольник начал укреплять садовый участок размером в восемь соток — на две сотки больше, чем было положено.

Сему исключению из общих правил она была обязана головотяпству землемеров, проводивших разметку участков по пьянке, которую спровоцировали свежий воздух, необъятная ширь русских полей и море самогона в соседней деревне.

Как бы то ни было, дело было сделано. На третий год владения «малой землей» председатель садовоогородного кооператива наконец заметил, что у некоторых садоводов участки больше, чем у других, и попытался «восстановить справедливость», приказав отрезать лишние двести квадратных метров и передать их в собственность общественного землепользования, то есть в бесхозную. На это, подперев кулаками крепкие бока, Александра заявила, что думать об этом надо было раньше, когда столбили участки, а теперь, когда земля освоена, поздно руками размахивать. Начальству надо бы заняться своим прямым делом — водопроводом и электричеством, потому что неизвестно куда утекают народные денежки, а самого необходимого для садоводов как не было, так и нет.

Председатель затих и решил пока не докучать резвой бабенке со смелыми взглядами, которая без устали пахала на своих сотках с утра до ночи, да еще влияла своим авторитетом опытного агронома на остальных садоводов.

Несколько раз на участок Александры пробовали покушаться местные хулиганы, дабы разжиться чесноком — самым дорогим продуктом на колхозных рынках. Приезжали на мотоциклах и пытались навести свои «порядки». В результате этих разборок один из троих получил сотрясение мозга от удара здоровенной палкой по голове (самооборона в нашей стране не запрещена, слава богу), а все три мотоцикла ворам-неудачникам пришлось тащить за собой, как бесполезный металлолом.

Подрастающий Алексей возился с матерью на огороде, безропотно выполняя все ее приказания, и нисколько не возражал против навозной жижи. Александру смущал мягкий и безвольный характер сына.

Она никак не могла понять, в чью породу пошел ее наследник, но ответа не находила.

Алексей закончил школу с похвальной грамотой и даже поступил на физико-математический факультет университета.

Сын обрел относительную самостоятельность, потому что, учась в университете, мог без помех подрабатывать. Александра этому не противилась. Она начала задумываться о будущем, сердцем чувствуя, что грядут большие перемены, от которых лучше всего было бы держаться подальше.

И однажды Александра решилась.

В этот же год она взяла в аренду двадцать гектаров бывшей колхозной земли, оформила все надлежащие документы и начала действовать. Перво-наперво она договорилась с трактористом из ближайшей деревни, который перепахал все двадцать гектаров и сделал качественную бороновку. Александра только успевала подвозить солярку для трактора и водку для работника. Парень работал вечерами или ночами, чтобы начальство ничего не заметило и не пыталось на него наехать. О цене, устроившей обе стороны, договорились заранее.

Затем Александра съездила в Астрахань и привезла дешевый — по меркам нашего региона — чеснок элитных сортов, посадив его в зиму. Ранней весной она решила посадить картофель, используя новый эффективный агротехнический способ.

Грянул роковой девяносто второй, перечеркнувший чаяния россиян на лучшую жизнь. Самым дешевым товаром по весне оказалась полиэтиленовая пленка, которую Александра закупила в огромных количествах, посадив редис, а чуть позже — огурцы. Это дало возможность просуществовать весну и лето, затем в июле подоспел чеснок, а к сентябрю — картофель.

Урожай получился на славу. Договорившись со знакомыми водителями, Александра вывезла овощи в те регионы, где случился неурожай, и получила за свой товар выгодную цену.