Шипы близкой дружбы - Наталия Николаевна Антонова Страница 8

Они одновременно улыбнулись друг другу. «Как я рад её видеть», – подумал Эрнест. А сердце Светланы ухнуло от одного взгляда на него, ей захотелось протянуть ему руку и идти за ним, не глядя на то, куда именно он её ведёт. Она подумала, что такого с ней ещё ни разу не случалось.

– Ты веришь в любовь с первого взгляда? – неожиданно для девушки спросил её Эрнест, заботливо пододвигая ей стул и помогая поудобнее расположиться на сиденье.

– Не знаю, – тихо обронила она. И, в свою очередь, тоже спросила: – А ты?

– Сегодня понял, что верю, – серьёзно ответил он.

– Сегодня? – делано рассмеялась она. – И с кем же ты сегодня встретился?

– С тобой.

– Но познакомились мы с тобой вчера, – напомнила девушка.

– Вчера, – согласился он. – Но вчера я был замёрзший и усталый как чёрт.

– А что, черти бывают усталыми? – улыбнулась она.

– Конечно! – сделал он страшные глаза.

– Отчего же они так устают?

– Посмотрел бы я на тебя, если бы тебе пришлось целыми днями варить и жарить грешников. Не каждый чёрт выдержит такой конвейер. К концу смены у них, наверное, язык на плече лежит.

Девушка прыснула со смеху и спросила:

– Они что же, по сменам работают?

– Надо думать, – серьёзно заявил Эрнест, – ведь у них безостановочный цикл. – У него чуть не сорвалось с языка слово «производства». Но он вовремя прикусил свой язык. – В общем, работа у них тяжёлая и неблагодарная, – заключил он со вздохом.

– Да, – пряча улыбку, согласилась Светлана, – им за вредность надо молоко давать.

– И я о том же! – обрадовался он её пониманию. – Но лучше вернёмся к любви.

– Вернёмся, – согласилась она.

– Я хотел только сказать… – почему-то растерялся Эрнест.

– Я поняла, что ты имел в виду, – поспешила ему на помощь Светлана. И решила, несмотря на то что говорить и слушать ей хотелось только слова любви, перевести разговор на другую тему. – Расскажи мне о своей работе, – попросила она.

– Тебе правда интересно? – В его глазах зажглись искорки воодушевления. И девушка поняла, что нажала на нужную точку.

– Конечно, интересно, – кивнула она.

– Давай тогда выпьем кофе, поедим пирожных, а уж потом ты предоставишь мне свои уши, – улыбнулся он.

– На временное пользование, – ответила она на его шутку своей.

Оба рассмеялись. Пик их веселья совпал с появлением возле их столика официанта.

– Кроме хи-хи и ха-ха будем чего-нибудь заказывать? – с деланой озабоченностью спросил он.

– Он ещё спрашивает! – воскликнула Светлана.

– И не говори! – поддержал её Эрнест.

Официант оказался парнем терпеливым и дождался завершения их смешков, получил заказ и отправился его выполнять.

– Товарищ оказался стойким, – сделала заключение на его счёт Светлана.

– Они, наверное, тут уже и не такого насмотрелись.

– Наверное, – легко согласилась Бакунина.

Ставя на столик поднос с их заказом, официант, напустив на лицо строгость, предупредил:

– В следующий раз, прежде чем подзывать меня, хорошенько посмейтесь. Вы, конечно, люди приятные. Но другие посетители могут моё долгое стояние возле вас неправильно понять.

Парень и девушка покатились со смеху.

– Опять смешинка в рот попала? – спросил официант и тут же испарился.

Бакунина и Тимьянов посмотрели на то место, где он только что стоял, и снова расхохотались.

– Нас обслуживал джинн! – подняв указательный палец кверху, важным тоном изрекла Светлана.

– Бери выше! – подхватил Эрнест. – Фея-мутант.

– Типун тебе на язык, – скорчила кислую рожицу девушка, – не люблю я всех этих… – Она сделала неопределённый жест рукой.

– И правильно делаешь.

– Эрнест Анатольевич, – напустила на себя профессорский вид Светлана Бакунина, – вы обещали мне рассказать о своей работе.

– С большим удовольствием, Светлана. – Он вскочил со своего места, учтиво раскланялся и опустился назад.

Светлана поставила локти на край стола, опёрлась на ладони подбородком и приготовилась внимательно слушать.

Вскоре она убедилась, что её внимание достойно его рассказа. Эрнест настолько увлечённо и ярко рассказывал ей о буднях врача рядовой районной детской поликлиники, точно писал оду в честь всех достижений многовековой медицины всего человечества. А с каким сочувствием, восторгом и подчас умилением рассказывал он о своих маленьких пациентах, что Светлана буквально заслушалась, и сама, не сознавая того, полностью погрузилась в мир детского врача. Этот мир оказался настолько одухотворённым и благородным, что в него нельзя было не влюбиться.

Позже она снова повезла Эрнеста домой на своей машине, и вовсе не потому, что вновь стояли без тока трамваи и автобусы. А просто ей хотелось ещё побыть с ним. Впрочем, как и ему с ней. Перед тем как выйти из её машины, он сказал:

– Мне очень жаль, что вечер закончился так быстро.

– Мне тоже, – призналась она.

– Надеюсь, что, когда мы с вами встретимся в следующий раз, вы расскажете мне о своей работе.

– Что там рассказывать, – делано рассмеялась Светлана и изобразила пальцами ножницы, – стригу и брею.

– Только не говорите, что козлов и баранов, – подыграл он ей.

– Не буду.

– До завтра? – спросил он.

– Нет, завтра я не могу, – покачала она головой.

– А когда же? – спросил он, не скрывая огорчения.

– Созвонимся. – Она кивнула, и он увидел её кивок краем глаза в зеркале. Вздохнул и выбрался из машины.

«Девятка» выехала с его двора, а он стоял и думал, почему же она отказалась от завтрашнего свидания, то ли потому, что у неё есть неотложные дела, то ли он утомил её сегодня своими разговорами.

На самом деле Светлана решила взять паузу, чтобы разобраться в своих чувствах. Эрнест нравился ей, и очень сильно, она могла бы даже признаться в том, что она влюбилась в этого парня. Но её пугало то, что он был моложе её. Несмотря на то что сейчас никого не удивишь браком, в котором муж моложе жены на шесть, семь, десять, пятнадцать и даже двадцать лет. Она не была уверена в том, что она сама готова к такому браку. Эрнест не спрашивал, сколько ей лет. Но у него ведь есть глаза и он должен догадываться. Или нет? Ей часто говорили, что она выглядит моложе. Светлана считала, что говорившие ей об этом просто хотели сделать ей приятное или откровенно льстили. Тем не менее…

Поломав голову ещё некоторое время над этим вопросом, она решила, что скажет Эрнесту, сколько ей лет, и посмотрит на его реакцию.

Вторым препятствием, как ни странно, ей казалось её улучшавшееся материальное положение. Конечно, ей ещё десять лет выплачивать долг, но всё-таки она частный предприниматель. А Эрнест доктор. Но не Гиппократ, а педиатр.

При чём здесь Гиппократ, тут же укорила она себя, хотя отлично понимала,