За пеленой лжи - Евгения Горская Страница 8

Ей повезло, участковый оказался на месте. Она подождала, пока он разберется с толстой теткой, плаксиво на кого-то жалующейся. Дверь в кабинет участкового была закрыта, но говорила тетка громко, и разговор Маша частично слышала.

Походить на тетку ей не хотелось, и с участковым она разговаривала без слез и рыданий.

Она была почти уверена, что он ее отфутболит, но парень слушал внимательно.

Помолчав, он вздохнул и потянулся к компьютеру. Некоторое время двигал мышкой и смотрел в компьютер, а потом, повернув к Маше дисплей, сказал:

– Посмотри сюда.

На экране было мертвое Юлино лицо.

11 октября, вторник

На стоянке машины Виктора не было. Такое, чтобы Нина приезжала раньше его, бывало редко.

Нина поднялась в офис, включила компьютер. Она каждый вечер приезжала к Виктору домой, а потом ехала к себе. Уезжать от него не было никакой необходимости, но что-то мешало остаться навсегда. Слишком мало времени прошло со смерти Геннадия. Чтобы начать новую жизнь, хотелось совсем о нем забыть, но Нина помнила, и это новым отношениям мешало.

Она долго и сильно мучилась, сразу стать счастливой не удавалось, и получалось, что она использует Виктора, чтобы выйти из затяжной депрессии. Сознавать это было тоскливо и неприятно. Тем более что все было совсем не так. Без Виктора она бы совсем пропала. Представлять себя без Виктора было страшно.

Пройдет сорок дней, и выйду замуж, решила Нина, открывая требования по новому тендеру. Сорока дней хватит, чтобы полностью покончить с прошлым.

Требования оказались нелегкими. Помимо обычной работы предстояло разработать дополнительный интерфейс. Нужно хорошо подумать, перед тем как принять решение.

Когда она оторвалась от требований, шел уже одиннадцатый час.

Сердце тревожно сжалось, Виктор никогда не опаздывал на работу.

Сердце тревожно сжалось не только оттого, что с ним могла случиться непредвиденная неприятность. Страшнее было представить, что ему расхотелось заглядывать к ней в кабинет.

Она быстро пошла к его кабинету, толкнула дверь. Кабинет был заперт.

– Здрасте, – прошел мимо молодой, недавно принятый на работу программист.

Виктор программиста хвалил.

– Здрасте, – ответила Нина и вовремя сдержалась, чтобы не спросить, не предупреждал ли Виктор, что опоздает.

Не хватало еще разыскивать своего компаньона через коллег. Они с Витей должны отчитываться друг перед другом, а не перед подчиненными.

Нина помчалась к оставленному рядом с клавиатурой телефону.

Виктор вышел из лифта, когда она взялась за ручку двери своего кабинета.

Нине показалось, что силы оставили сразу, и она ухватилась за дверь.

– Пробки, – улыбнулся он, увидев ее. – Две аварии объезжал.

Нина схватила его за рукав куртки и втащила в кабинет.

– А позвонить не мог? – жалобно спросила она, прижимаясь к холодной куртке.

Виктор заглянул ей в лицо.

– Я чуть с ума не сошла, – пожаловалась Нина и неожиданно всхлипнула, напомнив себе вчерашнюю Машу.

Ей действительно показалось, что она либо умрет, либо спятит, если немедленно не узнает, что с ним все в порядке и что он по-прежнему ее любит.

– Повтори, – попросил Виктор, обнимая ее двумя руками.

– Я боялась, что с тобой что-нибудь случилось, – прошептала Нина. – Я боялась, что ты меня разлюбил.

– А тебе надо, чтобы я тебя любил? – прошептал он.

– Надо. Мне это очень надо.

– Я тебя люблю.

– И никогда не разлюбишь, – подсказала она шепотом.

– И никогда не разлюблю. Не уезжай от меня больше.

Он поцеловал ее в шею, потом в ухо.

Она не успела ответить, лежащий на столе телефон негромко заиграл. На экране высветился незнакомый номер.

– Алло, – произнесла Нина в трубку, стараясь, чтобы голос звучал в меру приветливо, в меру строго.

Ей нередко звонили с незнакомых номеров, служебная деятельность предполагала обширный круг знакомств.

– Это Маша, – быстро сказала трубка.

Нина почувствовала, как ее снова охватывают злость и отвращение.

– Мы вчера… познакомились. Юля умерла. Ее убили. Я решила, что надо вам сказать.

– Мои соболезнования! – Нина понимала, что момент для ненависти неподходящий, но ничего не смогла с собой поделать.

Она не успела спросить, как и когда это произошло, в трубке щелкнуло. Нина положила ее на стол.

Виктор вопросительно посмотрел.

– Убили любовницу моего мужа, – объяснила Нина. – Я не успела спросить, кто это сделал.

Он расстегнул куртку, подвинул стул и сел, облокотившись рукой о стол.

– Я хочу забыть о прошлом, а мне не дают, – задумчиво пожаловалась она, глядя поверх его головы.

– Хочешь, уедем куда-нибудь? – предложил Виктор. – Сейчас спокойный период, можем пару недель отдохнуть.

– Не хочу, – безнадежно покачала головой Нина.

Смерть Юли должна была бы приблизить ее к новой, счастливой жизни, а казалось, что она ее отдалила.

* * *

Самым страшным было сказать маме. И вчера на опознании, и потом, когда ехала домой, Маша больше всего боялась сказать маме правду.

Самой заговаривать о сестре не пришлось. Мама, увидев плачущую Машу, тихо испуганно спросила:

– Юля?..

– Ее убили, – Маша, сняв куртку, хотела обнять маму, но мама отошла к окну и отвернулась. Маша говорила, глядя маме в спину. – Ее убили в среду. Застрелили. Тело нашли на кладбище.

Тело нашли только на следующий день после убийства, но Маша этого говорить не стала.

Она сказала более важное.

– Мамочка, она не мучилась.

Они не спали всю ночь. Даже не ложились. Они обсуждали предстоящие похороны, прикинули, кому из Юлиных подруг нужно позвонить. Посетовали, что телефонов подруг не знают и придется их как-то искать.

Утром Маша приготовила завтрак, обе поковыряли кашу, налили себе чай.

Двух мужчин, поднимающихся на крыльцо их старого домика, мама увидела первой.

Маша обернулась, посмотрела в окно и пошла открывать дверь, не дожидаясь звонка.

Один был участковый, второй незнакомый. Участковый вчера весь вечер не отходил от Маши, даже домой проводил. Маша ему за это была благодарна, от него исходила незримая поддержка, а поддержка ей была нужна.

Оба были в штатском. Незнакомый мужчина протянул ей удостоверение, но Маша на удостоверение даже не взглянула. И так ясно, что из полиции.

Вчера Маше долго пришлось отвечать на вопросы. Только ничего стоящего полиции она сообщить не смогла, сама мало что о сестре знала.

Слава богу, маму непрошеные гости мучить не стали, попросили Машу проехать с ними в квартиру Юли.

– У меня нет ключей, – напомнила Маша. Вчера она это уже говорила. – Они есть у бывшей жены.

Она продиктовала телефон Нины, жалея, что успела той позвонить. Маше казалось, что хуже ей быть уже не может, но жена даже в минутном разговоре ухитрилась Машу унизить.

Впрочем, возможно, Маше это