Викас Сваруп - Шесть подозреваемых Страница 83

«Вы заслуживаете Нобелевской премии», — изрекает один.

«Не хотели бы вы произнести речь на открытии конклава мировых лидеров, который состоится в будущем июле?» — навязывается другой.

Кумар отвечает улыбками, но в его душе продолжает нарастать беспокойство. Скорее бы покончить со всем этим.

Чтобы не думать о самбм убийстве, Мохан пытается сосредоточиться на том, как его лучше исполнить. Вечеринка оказалась куда более многолюдной, чем он ожидал: по просторным лужайкам «Номера Шесть» разгуливает по меньшей мере четыреста человек, и еще сотня в доме. Придется убить Вики Рая на глазах у всех этих людей. Впрочем, Кумара это ничуть не смущает. Наоборот, его радует мысль о грядущей публичной каре. Громкий процесс послужит уроком всем будущим вики раям.

Еще раз дотронувшись до рукоятки «вальтера ППК», он чувствует силу, вливающуюся в пальцы. И перемещается по направлению к лужайке в надежде отыскать подходящую точку для наблюдения. Плавательный бассейн облит ярким светом. Прохладная голубая гладь мерцает под лучами прожекторов, точно жидкое стекло. Внезапно девушка в синем бикини ныряет в воду и обдает Кумара брызгами. Стряхивая капли с жилетки, он на мгновение слепнет от фотовспышки, теряет устойчивость и почти что падает в бассейн, однако кто-то успевает схватить его под руку. Пару секунд Кумар ничего не видит, кроме расплывшейся перед глазами черноты. Потом несколько раз моргает и наконец различает черты своего спасителя, бородатого официанта в черно-красном костюме.

— Благодарю, — бормочет бывший чиновник и мысленно напоминает себе о том, чтобы впредь быть осмотрительнее.

У бассейна собралось немало гостей, потягивающих вино и раскачивающихся под музыку. Любому из них нет еще и двадцати пяти лет. Мохан ощущает себя стариком, забредшим не по адресу. Он уже готов развернуться и уйти, когда впереди возникает грациозная блондинка в облегающем платье, с точеной фигуркой и походкой профессиональной манекенщицы.

— Ганди-баба, какая честь, — протяжно мурлычет она, благоухая алкоголем и соблазнительно покачивая бедрами. — Меня зовут Лиза. Я прилетела в Индию, чтобы принять участие в фотосессии по мотивам Камасутры. Могу научить вас очень интересным позам, если пожелаете, — смеется девушка и тянется поцеловать его в губы.

— Рам, Рам, — бормочет Кумар, отпрянув назад.

И налетает на проходящего мимо официанта. От неожиданности тот роняет из рук поднос. Бутылки летят на каменный пол и разбиваются вдребезги. В воздухе разливается запах виски — настолько острый, что Кумара начинает подташнивать, и он нетвердой походкой, ощущая какую-то пустоту в голове, отходит от бассейна. Ноги сами несут его через лужайку, все дальше и дальше, прочь от праздной толпы.

Не успев опомниться, Мохан оказывается в гуще древесных зарослей, куда не достают лучи садовых прожекторов. Над темными кронами висит луна, похожая на огромный меловой диск. Она единственный источник света в этой сумрачной трущобе. Где-то без устали журчит водопад; его почти заглушает прерывистое дыхание Кумара. Бывший чиновник слегка запыхался после бегства. В его голове что-то происходит, какая-то странная химическая реакция. Разум превращается в калейдоскоп из переменчивых картинок и мыслей. Туман рассеивается, подавленные воспоминания из прошлого медленно начинают просачиваться наружу.

Под ногой что-то громко трещит. Слышно, как лопнула сухая ветка. А потом раздается громкое шипение. Кумар опускает глаза и видит на земле змею. Судя по очертаниям крупной головы, это кобра. Змея извивается у его правой ноги, высовывая и пряча скользкий колеблющийся язык. Мохан столбенеет. Кровь застывает у него в жилах.

Кобра приподнимается, готовясь напасть. «Вот сейчас я умру», — проносится в мыслях у Кумара. Но тут поблизости снова щелкает ветка; чья-то ладонь резко хватает змею за голову и отрывает ее от земли. Кобра отчаянно извивается, но рука решительно отбрасывает ее далеко прочь.

— Кто… кто ты такой? — спрашивает Кумар, вглядываясь в серебристый сумрак.

Тени приходят в движение, и из-за дерева выступает весьма примечательный молодой человек. На нем белая рубашка с темными брюками и красная бейсболка «Гэп», а через плечо перекинута лямка парусинового мешка. Черная кожа почти сливается с ночной мглой, но белки его глаз пылают во мраке подобно факелам.

— Я Джиба Корва из Джаркханда, — произносит странный чужак.

— Что ты здесь делал?

— Ждал.

— Благодарю. Ты спас мне жизнь.

— А ты кто такой?

— Я — Мохан… Мохандас… Карам… Кумар. Нет-нет, неправильно… Погоди, я сейчас повторю. Меня… зовут… Мохан Кумар. Вот так, верно. Ненавижу змей.

— Я прогнал кобру, но ты все равно чего-то боишься.

— Откуда ты знаешь?

— Чувствую запах страха. Это все из-за тени?

— Какой еще тени?

— Той, которая гонится за тобой, как свет луны. Эмбекте.

— Эмбекте? Что это?

— В каждом человеке обитают сразу два духа — эука и эмбекте. Скончавшись естественной смертью, например, от болезни, он превращается в эука и отправляется жить под землю. Но если это была внезапная гибель — убийство или что-нибудь в этом роде, — тогда эмбекте выходит наружу, чтобы найти себе новое тело. Он может вселиться в любую живую оболочку, которая встретится на пути. Вот и твое тело кем-то захвачено.

— Боже, и ты его вправду видишь?

— Нет, одну только тень. А это злой или добрый дух?

— Очень злой. Он заставляет меня творить совершенно безумные вещи. Ты… ты бы мог с этим… что-нибудь сделать?

— Мог бы.

— По словам докторов, это CMЛ, но я-то знаю, что у меня самая настоящая одержимость. Мне нужен экзорцист, а не психотерапевт. Тебе известно, как изгоняют духов?

— Да. Я наполовину торале. От тени можно избавиться.

— Сделай это, прошу тебя. Я хочу вернуть свою жизнь. Взамен требуй все, чего пожелаешь.

— Вы не могли бы дать мне денег?

— Много?

— Два раза по девять тысяч.

— Итого восемнадцать. Это большая сумма. Зачем тебе столько?

— Чтобы купить обратный билет на родину.

— Давай заключим сделку. Исцелишь меня — восемнадцать тысяч твои.

— Тогда ложитесь.

— Прямо здесь, на земле?

— Да. И рубашку снимите. Надо намазать красной глиной ваше лицо и грудь.

— Ты мой спаситель. Слушаю и повинуюсь.

Расстегнув курту и жилетку, Мохан ложится на жесткую землю. Ему даже наплевать на муравьев, которые бегают по ногам, и на сучки, воткнувшиеся в спину.

Туземец открывает черный мешок, достает оттуда глиняный комочек и растирает его со свиным салом. Затем изображает на груди Кумара тонкий рисунок рыбьего скелета и наконец проводит у него на лице несколько горизонтальных полосок.

— Что ты делаешь? — спрашивает Мохан с беспокойством.

— Вызываю духов, которые отгонят эмбекте. А теперь закрой глаза и не разговаривай.

Туземец надевает на шею бывшего чиновника амулет-ожерелье. Прикрывает его лицо левой ладонью, а в правой зажимает маленькую белую косточку. И принимается напевать, кругообразно раскачиваясь то в одну, то в другую сторону. Все быстрее, быстрее…

Мохана пронзает мучительная боль, как если бы в его мозг воткнули штопор, а кожу содрали заживо. Он громко стонет и теряет сознание.

Проходит время; Кумар открывает глаза. Туземец тихо сидит напротив и пристально смотрит на него.

— Готово? — спрашивает Мохан.

— Да. Я освободил ваше тело от эмбекте.

Мохан сжимает виски. Действительно, боль исчезла. Внутри появилось приятное ощущение: он снова цел, он чист. Бывший чиновник поднимается и начинает приводить себя в порядок.

— Слушай, ты сотворил настоящее чудо. Этот ужасный дух причинил мне немало бед, хотя, казалось бы, такой известный мужчина…

— Мужчина?

— Ну да, меня терзал дух Мохандаса Карамчанда Ганди. Махатмы Ганди. Ты ведь о нем слышал?

— Вы заблуждаетесь. Вами владел не мужчина, а женщина.

— Женщина? С чего ты взял?

— И довольно упрямая. Мы с ней разговаривали.

— Как ее имя?

— Руби Джил.

— Ах вот оно что! — восклицает Кумар. После чего, ощупав провисший карман с пистолетом, задумчиво прибавляет: — Значит, все это время Руби Джил направляла меня, выдавая себя за Махатму Ганди… Начинаю понимать…

Туземец тянет его за рукав.

— А деньги?

— Да-да, конечно. — Открыв бумажник из черной кожи, Кумар вынимает пачку хрустящих купюр по тысяче рупий. — Ты просил восемнадцать; вот тебе двадцать. Теперь можешь отправляться хоть в Лондон!

— Вы очень добры. — Туземец берет у него деньги и благодарно кланяется.

Мохан Кумар вытирает лицо платком, чтобы избавиться от следов красной глины. Поднявшись, он отряхивает от пыли свой дхоти.