Кемель Токаев - Таинственный след Страница 89

— Ладно, агай, принимаю ваши советы, — Бахытжан засмеялся смущенно. Взяв чайник, поискал глазами, куда бы сесть. Когда он проходил мимо Ашрапова, тот молча выдвинул стул, приглашая садиться.

— Спасибо, — сказал Бахытжан и, сев за его столик, принялся за крепкий чай. Заварен чай был умело, на одном пару, цвет его напоминал вишневый сок, а запах был вообще сказочный. Напиток освежал и бодрил и очень хорошо утолял жажду. Бахытжан с наслаждением пил пиалу за пиалой.

Через некоторое время Ашрапов заговорил:

— Мы с вами знакомы. Вы не узнали меня?

— Где-то встречал, но вспомнить не могу, — Бахытжан засмеялся глуповатым смехом. — К нам в столовую много людей приходит. Разве всех запомнишь? Иной раз и хорошо знакомого не узнаешь.

Ашрапов устремил на него свой зоркий глаз:

— Молодому человеку нельзя быть таким забывчивым. Мы с вами встречались в Джетыбае, на дороге.

— Джетыбай, говорите? — Бахытжан сделал вид, что задумался. — Ах да, вспомнил! Вы еще приехали вместе с продавцом Сатпаковым. Как же вас зовут? Сейчас вспомню. Ганаудин? Да-да! Если не ошибаюсь, вы приехали к кому-то из родственников? Ну, как, нашли его?

— Найти-то нашел. Но его дома не оказалось — в колхоз послали.

— Не повезло, — Бахытжан принес чистую пиалу и налил чаю Ашрапову.

— Думаю, раз приехал, дождусь. Сейчас я свободен, не знаю, чем и заняться.

— В отпуску?

— Я работаю шофером в автобазе. Говорят, кто приезжает в Казахстан на уборку, много зарабатывает. Наши шоферы два года подряд работали на целине, а вернувшись, купили себе машины. Я тоже хочу счастья попытать.

— Хотите здесь поработать?

— Да, — не моргнул глазом Черноносов, — я вчера слышал объявление по радио, ну и пошел в автобазу. Им шоферы нужны. Вот и ухватились за меня: «В колхоз поедешь? Заработаешь хорошо». Я обещал подумать. Раз решил заработать, спешить, думаю, не надо. Не знаю, что лучше: ездить туда из района или жить в колхозе. Не могу на чем-нибудь определенном остановиться.

Бахытжан внимательно его выслушал. Сверлящий глаз Ашрапова его не смущал. Но почему-то сейчас он не находил уже сходство между этим человеком и Черноносовым. Ашрапов казался ему человеком, думающим только о заработке. Это чувство помогло ему вести себя непринужденно, что было особенно важно в первые минуты.

— По-моему, лучше ездить из района. Тогда сохранится заработок на месте. Кроме того, будут платить командировочные.

Неожиданно Ашрапов спросил:

— А вы почему бросили шоферить?

— То есть как «бросил»?

— Я заметил, что вы неплохо разбираетесь в технике. Кроме того, я слышал, что ваша невеста сейчас живет в колхозе. Разве не было бы для вас лучше, если бы вы работали шофером? Как-то даже неприятно, что здоровый и знающий молодой человек возится с кастрюлями.

Этого Бахытжан не ожидал. Он задумался, подперев щеку ладонью. Потом засмеялся:

— Вы думаете, только за баранкой можно зарабатывать? Откуда вы знаете, что здесь я зарабатываю меньше других? Сами видите, на здоровье не жалуюсь. Питание хорошее, ем за троих. И получаю каждый месяц больше сотни. Этого мне хватает вполне. На еду я ничего не трачу, а заработок со стороны имею. Зарплата полностью сохраняется.

— Но ведь трудная работа, грязная.

— Это правда.

Ашрапов отхлебнул уже остывшего чаю:

— Говорят, вчера драка была в ресторане? Что-то из-за официантки началось, кажется. Приревновали, что ли? Ты не знаешь, что за скандал был?

Драку в ресторане видели многие. Конечно, уже пошли слухи, что все началось из-за девушки-врача. Все это известно Ашрапову. Его расспросы похожи на проверку. Надо говорить правду.

— Ничего особенного не произошло. Два-три джигита приехали из аула, выпили и стали нас задевать. Об этом, наверное, и говорят люди.

— К вам приставали? А я слышал, что какой-то таксист всех их раскидал. Вы-то при чем?

— Мы с девушкой сидели отдельно, обедали. Потом к нам присоединился таксист. Они-то, сами знаете, везде свои. А девушку он, видно, раньше знал, он сразу с ней разговорился, шутить стал.

— Это та девушка, о которой говорил повар?

— Да.

— Она, кажется, ваша невеста?

Бахытжан неопределенно улыбнулся, как бы говоря, кто знает, и продолжил свой рассказ:

— Девушку увлек разговором, она и забыла обо мне. Сидит, глаз с шофера не сводит. Я не знал, как избавиться от него. Хотел придраться, поссориться и уйти, но меня эти парни опередили. Началась драка. Явился милиционер и забрал всех в отделение. Кстати, и ваш знакомый был среди задержанных.

Ашрапов удивленно пожал плечами:

— Мой знакомый? Кто же это, интересно бы узнать?

— Продавец райпотребсоюза, здешний. Тот, с которым вы ехали в одной машине из города.

— Ах, этот! И его посадили, беднягу?

— Нет, он же не дрался. Его пригласили как свидетеля.

Черноносов хотел узнать именно об этом. С этой целью он и поджидал здесь Бахытжана. Увидев накануне, что милиционер и дружинники ведут группу людей, он узнал среди них Сатпакова и очень испугался, что того посадят и допросят. Если продавец назовет имя Глинова, то чекисты легко раскроют, что Зина ходила именно в тот дом. И ниточка потянется к нему самому. Верить никому нельзя. Сатпаков же продаст ни за грош. Да и Глинов не станет запираться. Ашрапов боялся этого. Узнав, что Сатпакова не стали задерживать и отпустили без допроса, он успокоился.

— Если парни дерутся из-за девушки, то, видно стоит того ее красота. А чего же этот толстопузый мешается? Эх, недаром говорят казахи, что у старого бугая глаза всегда похотливые, — и он рассмеялся.

В это время в столовую вошел Талгат. По вчерашней договоренности, они с лейтенантом должны были встретиться в десять у центрального магазина. Бахытжан не позвонил и на условленное место не пришел. Талгату самому пришлось сюда явиться. Войдя в столовую, Талгат сразу увидел Алтаева, пьющего чай с Ашраповым. И он отвернулся, сделав вид, что не видит их:

— Кому в город? Есть одно место! Кому в город?

Ашрапов даже головы не повернул, спросил шепотом:

— Этот таксист вчера дрался?

Бахытжан кивнул головой, недовольно поморщился. В столовую вошла женщина, ведя за руку зареванного малыша.

— Дорогой, я вот этого плаксу покормлю, а то без конца плачет. Ты подождешь немного? — сказала она Талгату.

Талгат пожал плечами:

— Вам же лучше, если раньше выедем. Потом солнце припечет, сами не усидите. Ладно, ешьте поскорее.

— Спасибо, родной, — поблагодарила обрадованная женщина и, глядя на доброе лицо шофера, осторожно спросила. — А по пути завернем к мавзолею Джольбарс-аты?

— Если оплатите проезд, я вас и в Бухару отвезу к святым местам.

— Слишком любит деньги, — неприязненно сказал Ашрапов, не повернув головы.

Бахытжан, словно не пожелав больше видеть «соперника», встал и ушел на кухню.

Ашрапов подошел к Талгату:

— Одно место, говорите, свободное? Вы меня не подбросите до третьей фермы совхоза «Пригородный»? Это недалеко. За тридцать километров отсюда, у самой дороги.

— Сзади сядешь. Рядом поедет женщина с ребенком — сказал Талгат и подозвал официантку. — Не буду скупиться, надо и мне червячка заморить. Дорогая, принеси мне рисовой каши. Чай подай без сахара.

Когда Ашрапов вышел, Талгат похлопал себя по карманам:

— Эх, сигарет надо купить, — и он прошел в буфет. Там он долго не задержался, вышел и стал есть свою кашу. Ел он с заметным аппетитом, хоть и с трудом заставлял себя глотать каждую ложку. Дверь в столовую была прикрыта неплотно, за каждым шагом шофера следил Ашрапов...

Когда машина выехала на дорогу, ведущую в город, Ашрапов полез в карман.

— Ах, черт! Курево забыл купить! — и он нагнулся к Талгату. — У вас не найдется сигаретки?

Талгат достал из кармана нераспечатанную пачку и протянул пассажиру. Тот закурил и вежливо спросил:

— Вам достать?

Ашрапов попросил закурить, зная, что Талгат прошел в буфет за сигаретами. Ему хотелось выяснить, за куревом ли ходил Талгат в буфет.

— Ты что, меня моими же сигаретами угощаешь? Добрый какой! — и он взял пачку из рук Ашрапова и положил в карман. — Ты брось эту привычку.

— Извини, руки-то у тебя заняты. Вот и хотел удружить.

— Не хочется вкусную кашу дымом портить, — шутливо сказал Талгат. — Потом покурю.

После этого Ашрапов замолчал. Возле фермы он коротко поблагодарил шофера, отдал деньги, вышел из машины и быстро, чуть ли не бегом, пошел по узкой тропинке. Казалось, человек очень спешит. На самом же деле Черноносову на ферме нечего было делать. События последних часов встревожили его. Все казалось подозрительным. И этот парень, что подручным в столовой работает, и скандал в ресторане, и то, что там был замешан Сатпаков, и еще этот скучный шоферюга, с которым не смогли справиться три мужика.

Прошло уже почти два месяца с тех пор, как он перешел границу. Все это время он живет в напряжении, в постоянном страхе. Больше ждать нельзя. Надо действовать решительно. Снимки кое-какие ему удалось сделать. Конечно, если доставить эти снимки шефу, ему бы хорошо заплатили, похвалили, но особенно много за них не получишь. Но он хотел узнать больше и для этого ему надо оставаться в Коктале. Даже если уехать в какой-нибудь колхоз, все равно не избежать встреч и разговоров с людьми, спрятаться совсем невозможно. Одно хорошо, что на земле казахов слово не лежит, а летит. С большой скоростью распространяется молва по древнему степному телеграфу, имя которому — узун-кулак. Люди уже знают, что с продавцом Сатпаковым приехал в район новый человек. «Приехал один остроглазый, рожа у него, бедолаги, вся в шрамах», — наверное, так уж говорили. У него нет другого выхода. Он сам должен проверять каждое возникающее подозрение. Садясь в машину Талгата, он хотел узнать, не встретился ли тот в буфете с Бахытжаном и купил ли он сигарет. Когда шофер передал ему новую пачку, он почувствовал облегчение. Едва машина скрылась вдали, он снова вышел на дорогу и стал ждать автобуса на Коктал. Через полчаса он уже сходил с автобуса в райцентре, даже не заметив в автобусе двух людей, которые стерегли каждое его движение.