Юлия Шилова - Крик сквозь стену, или Вернуть бы тех, кого забрали небеса Страница 9

Море цветов, выпускники, которые окончили школу много лет назад, но в этот торжественный день бросили все свои дела и приехали, чтобы выразить любовь своей «второй семье», уже ставшей родной школе. Было очень трогательно смотреть, как они подходили к вековым дубам, обнимали их мощные стволы и смахивали платком слёзы.

Все говорили, что скучают друг по другу. Вроде всё хорошо, учёба и перспективная работа, друзья, но временами так накатит, что тут же едешь в родную школу, чтобы наполнить себя душевной гармонией и увидеть родные лица.

К выпускникам выходили повара, медицинские работники, крепко обнимали ребят, всхлипывали и переживали за них, как за родных детей, уговаривая приезжать почаще, ведь их ждут домашние пирожки и горячие булочки прямо из печи.

Ребята садились в машины, их провожали до самых ворот, уговаривали не лихачить и просили позвонить, когда они доберутся до дома. Я смотрела на такие дружеские отношения и думала: какая же у нас прогрессивная, умная молодёжь! Она не лишена здоровых амбиций, учится в престижных институтах, ей нет времени на банальное пьянство и наркоманию. У ребят огромное желание доказать родителям, что они чего-то стоят и ими по праву можно гордиться.

Я верила, что одной из числа успешных выпускников обязательно станет моя дочь. Ведь я дала ей прекрасный старт: только не ленись, учись, будь жадной до жизни и достигай высот.

Дочь словно услышала мои мысли, обняла меня и заглянула в глаза.

– Мамочка, спасибо тебе за эту школу. Я понимаю, за неё нужно очень дорого платить, и знаю, как тяжело тебе даются деньги. Когда вырасту, отдам всё до копеечки.

– Что ты такое говоришь! Я живу ради тебя и делаю всё возможное, чтобы тебе было хорошо. Самые лучшие вложения – в образование своих деток. Пока у меня есть силы и здоровье, я буду стараться во всём тебе помогать. Я стану еще больше работать, чтобы ты получила достойное образование и из тебя получился отличный специалист.

– Вот увидишь, ты ещё будешь мною гордиться.

– Я в этом даже не сомневаюсь.

Помню, как расстроилась моя подруга, дочка которой не прошла экзамены в эту школу.

– Нет, ну это безумие: за такие деньги они ещё устроили экзамены! – возмущалась она. – Я думала, за подобные бабки учеников созывают прямо с улицы. Стоят и размахивают плакатами прямо на дороге, мол, кто хочет обанкротиться за пару лет, учите детей в нашей школе. Может, и к лучшему, что моя дочка в эту школу не попала. Не нужно брать чёртов кредит до конца своей жизни. Это ж где видано: за такие деньжищи ещё и в школу не попадёшь.

Обучение стоило дорого, но и попасть в заведение было достаточно сложно. Я готова была работать сутками, только бы дочка получила достойное образование. Моя подруга ещё не знала, как ей повезло… Она сохранила своего ребёнка, а я потеряла…

Помню, как гром среди ясного неба пришло известие от одной знакомой. Она призналась, что отправила свою чудесную девочку на учёбу в Лондон, а забрала её оттуда наркоманкой. Можно ли вылечить девочку, пока неизвестно. Помню, меня накрыл дикий ужас.

– Как же так могло произойти? – держалась я за сердце, вспоминая чудесную малышку-отличницу, помешанную на учёбе. Она из-за четвёрки расстраивалась так, словно схлопотала двойку за четверть.

– Если бы я знала, что такое произойдёт, никогда бы не отправила ребенка в эту проклятую Англию, – плакала её мама. – Я же хотела как лучше.

– Но ведь она даже табачный дым не переносила и осуждала тех, кто курит.

– Отправила в Англию чистую и порядочную девочку, в совершенстве знающую английский и мечтающую учиться в этой стране, а получила больного ребёнка с наркотической зависимостью. Сначала она стала реже звонить, не выходила по вечерам в скайп, а ведь до этого мы общались каждый день. Говорила, много учёбы, некогда, устала, нет времени. Если и выходила в скайп, жаловалась на плохой Интернет, старалась не включать камеру, постоянно говорила, что торопится, много задают, а затем перестала отвечать на сообщения. Я поначалу верила… Думала, действительно так устаёт, что нет сил разговаривать, а потом почувствовала неладное, и к ней вылетела. Но слишком поздно. Перевезла её в Россию. Сейчас она находится на лечении. Что будет дальше, никому неизвестно. Впереди долгие годы борьбы за нормальную жизнь.

Я слушала знакомую и чувствовала, как на лбу выступил холодный пот. В голове не укладывалось, как с этой солнечной и чистой девочкой могло произойти такое? Тогда я плохо понимала, что такое наркотики… Мне казалось, проблема где-то далеко, при чем тут я? Весть о том, что чудо-ребёнок стал наркоманом, не выходила из головы. Я ещё подумала: как же здорово, что моя доченька учится в России! Позже я узнала, что этой девочки не стало. После продолжительного лечения она вновь сорвалась и умерла от передозировки.

А вскоре беда постучалась и в мой дом. Дочь резко изменилась, потеряла интерес к учёбе, стала агрессивной и неуправляемой. Я пыталась с ней поговорить, достучаться до ее сознания, но тщетно. Именитый школьный психолог пытался меня успокоить.

– Это переходный возраст, пройдёт. Нужно перетерпеть. Все через это проходят.

– С ней что-то не так, – била я тревогу всё сильнее и сильнее. – Что-то происходит…

Я и подумать не могла, что это наркотики. У меня не было опыта общения с наркоманами, и казалось, что эта беда приходит только в неблагополучные семьи, когда ребёнку уделяется слишком мало времени. Я же проблемами дочери буквально жила и носилась с ней как дурень с писаной торбой.

Я как могла шла на сближение, но дочь всё дальше и дальше от меня отдалялась. Иногда она приходила домой в странном состоянии, я догадывалась, что здесь что-то не так, но не понимала, что именно. Думала, это алкоголь, заставляла её дыхнуть. Но запаха перегара не было, и это приводило меня в полное недоумение.

Один раз я уловила, что Вера курила, правда, тогда она убедила меня, что я ошиблась. Дочь наврала, что попробовала всего один раз, но сказала, что многие девочки курят, прячась за школьным забором.

– А как же они попадают за забор, ведь территория школы охраняется, повсюду камеры, серьёзные охраннники?

– Да ерунда это всё, – махнула рукой дочь.

– Как это ерунда?!

– В заборе есть дыра. Все через неё бегают за территорию курить.

– Как дыра? Почему охрана не знает, что в заборе дыра?

– Да никому ничего не надо. Все всё прекрасно знают, только делают вид, будто не замечают.

– Как же так? Я же такие деньги плачу…

– Ну их только деньги и интересуют, а на остальное наплевать.

Я тут же побежала к школьному психологу и стала выяснять, как могли допустить подобное.

– Когда я отдавала вам своего ребёнка, вы уверяли, что в вашей школе строгий запрет на курение. Даже за одну сигарету исключают из школы. Оказывается, у вас половина школы курят. Это что получается, полшколы нужно исключить?

– Ну, да… Есть такая проблема. У нас много трудных детей. Ваша дочь, к сожалению, тянется именно к таким. Курение мы не поощряем и очень строго за него наказываем.

– У меня создаётся впечатление, что у вас трудных детей гораздо больше, чем «лёгких». Дырку-то в заборе нужно заделать. Вы про неё знаете?

– Знаем. Мы с ней боремся.

– С дыркой?

– Постоянно её латаем, заделываем, но дети сейчас пошли хитрые, снова выламывают. Прямо не знаем, что с этим делать.

– Вы сейчас думаете, что говорите? – Я почувствовала, как у меня перехватило дыхание. – Может, стоит заварить эту проклятую дырку навечно? А то получается, все об этом знают, но никто ничего не предпринимает, а если и предпринимает, то чтобы глаза замазать.

– Мы устраним эту проблему, – пообещал психолог. – И продолжим активную борьбу с заядлыми курильщиками.

– И всё же я не понимаю, что происходит с моей дочерью. Она так сильно изменилась…

– Не нервничайте. У нас целый штат психологов-консультантов. Мы держим ситуацию на контроле. Уверяю вас, это такой сложный переходный возраст.

– И что мне делать?

– Ждать, пока он закончится. Доверьтесь нам. Ваша дочь в надёжных руках. Тут работают профессионалы.

В выходные я вытаскивала дочь в кино, а после просмотра фильма шла с ней в кафе, чтобы узнать, как у неё дела.

– Ты какая-то странная в последнее время… – не могла я не поделиться своими переживаниями.

– Нормальная.

– А почему плохо учишься?

– Не хочу.

– Что значит – не хочу? Я тоже многого не хочу…

– Надоело мне это всё. Эти рожи преподавателей, нравоучения…

– Ну что ты такое говоришь?.. Раньше тебе нравилось учиться. Вроде бы и школа хорошая. Мы же так о ней мечтали.

– Какая она хорошая? Все курят, пьют, везде пустые банки от пива валяются.

– И ты пьёшь?

– Пью.

– Зачем?

– Прикольно.

– Что значит – прикольно? А где вы достаете пиво?

– Я тебе сейчас скажу, а ты опять настучишь школьному психологу. Все будут считать меня предательницей. Мол, на фига я с тобой откровенничаю?