Леена Лехтолайнен - Змеи в раю Страница 9

Кто же, если не Киммо, убил Арми? И кому Арми хотела позвонить, оставшись одна? Может, она хотела поделиться со мной информацией, которая была кому-то опасна?

Я надеялась, что Перец догадается проверить всех находящихся на свободе уголовников, когда-либо сидевших за убийство женщин. Как знать, может кто-то из них был в курсе дела? А может, это кто-то из соседей, которому надоело наблюдать за бесконечными объятиями Киммо и Арми?

В офисе было тихо. Я пришла в контору Эки весной. Обычно весной и летом работы мало, и я надеялась, что у меня будет достаточно времени спокойно заниматься этим вопросом. Если дело дойдет до суда, защитником на суде будет выступать Эки, ведь я еще не являюсь членом Союза адвокатов. Возможно, меня привлекут к расследованию в качестве юридического помощника. Звучит довольно официально для моего неофициального расследования. Я еще не знала мнения начальника, но для себя уже решила, что займусь расследованием как частный детектив.

Мне предстояло побеседовать со многими — с родителями Арми, ее сестрой, у которой произошел трагический выкидыш, с врачом-гинекологом, у которого она работала. С врачом я планировала встретиться завтра.

Да и Ристо, Аннамари, Марита тоже могли поделиться со мной чем-нибудь интересным. Вдруг на ум пришло одно из высказываний Перца — а что, если Аннамари действительно не хотела, чтобы Киммо женился на Арми? Может, она на самом деле боялась на старости лет остаться одна в огромном доме в Хаукилахти? Конечно, это была довольно абсурдная мысль, но Аннамари всегда отличалась неуравновешенностью. Кто знает, может смерть Санны окончательно выбила ее из колеи нормальной жизни?

До сих пор Ристо и Киммо были единственными спокойными людьми в семье с истеричной матерью и вечно отсутствующим отцом. На долю Санны выпали душевные бури и смятение… Но с другой стороны, это были лишь внешние впечатления, а что я на самом деле знала про Ристо и Киммо? На каком основании я могла расспрашивать Киммо о его сексуальных пристрастиях? И тем не менее этого требовало ведение расследования. Я так и не поняла, был ли он садистом или мазохистом, хотя в принципе какая мне разница…

Я прошла по улице Калевала к аллее с романтическим названием Шелковая Долина, а оттуда направилась в сторону берега, мимо здания школы и церкви. На Западной трассе сверкали огни фар редких машин, было видно, как вдоль берега резвятся стайки рыб. Я вспомнила, что Эйнштейна увезли на дачу, — значит, он не выйдет мне навстречу с приветственным мурлыканьем, когда я приду домой.

Домой… Место на восточном побережье, где я жила, могло считаться моим домом. Там почти не было моих вещей, поскольку купленную на блошином рынке мебель я еще раньше перевезла в старую квартиру Антти. Там же оставалась большая часть моих книг. Лето пройдет быстро. Где же буду жить осенью?.. Вряд ли в старой квартире Антти на Робертинкату — там слишком тесно для двоих…

По телевизору звучала музыка семидесятых годов — похоже, Антти включил старые записи. Он сидел, держа в руках пустой бокал, на столе стояла открытая бутылка виски. Я редко видела, чтобы Антти пил два вечера подряд, но сегодня, видимо, он решил последовать моему совету. А когда он повернулся ко мне, я заметила, что успокоительное, видимо, не очень помогло. Антти плакал.

— Разговор в участке затянулся, — тихо сказала я. — А потом я пошла домой пешком, автобусы уже не ходили.

— Пешком? Вполне в твоем духе.

Я не поняла, прозвучало это одобрительно или с осуждением.

— Как Киммо? — Антти плеснул себе еще виски, словно предчувствуя, что мой ответ будет не слишком утешительным.

— Нервничает, но в показаниях не путается, хотя они и не в его пользу.

— Полчаса назад звонил Хенттонен. Он причалил у побережья Стора-Треско и завтра рано утром собирается в обратный путь. Антти говорил, не отрывая глаз от экрана телевизора, где певица в короткой красной юбочке исполняла что-то в стиле рэп.

Я тут же набрала номер телефона Эки, которым он пользовался во время морских прогулок. Казалось, низкий голос шефа доносился откуда-то издалека, совсем не с побережья Порккала.

— Черт возьми, ну и вляпался же этот парень! Хорошо, что ты была на месте и хоть немного его поддержала. Какого дьявола ему понадобилось убивать свою подружку?

Мне стало нехорошо.

— Почему ты считаешь, что это Киммо убил Арми? Ристо так сказал?

— Конечно, я понимаю, они твои родственники, но Хяннинены все-таки такая странная семейка, что я не стал бы ручаться за невиновность этого парня. Хотя клиент, конечно, до суда всегда невиновен, и все же… — Эки было плохо слышно, его голос звучал как из глубины подземелья. — Ладно, обсудим все завтра. Во сколько допрос?

— В десять. Ты успеешь?

Он сказал что-то про ветер, но я толком не расслышала. Я повесила трубку в полном недоумении. Неужели я просто наивная идиотка и поэтому верю, что Киммо не совершал этого преступления? Черт возьми, неужели Перец прав? А вдруг я просто позволила себе поверить словам Антти о том, что Киммо не мог сделать ничего подобного?

Я же на самом деле совсем не знала Киммо. Прошлой зимой встречала его пару раз в гостях у Хянниненов, как-то раз мы в одной компании сидели в баре и пили пиво. И Арми должна была тогда прийти, но что-то ей помешало… Кажется, заболела сестра. А не тогда ли как раз у Маллу случился выкидыш?

— Антти, можешь пояснить мне кое-что? — Я нагнулась к нему, осторожно положив руку на плечо. Я боялась, что он в раздражении ее сбросит.

— Что именно? — сухо спросил он. Я почувствовала, как у него напряглись мышцы под моей ладонью.

— Про Киммо… Ты знал о его садомазохистских пристрастиях?

— Видишь ли, обычно люди об этом не говорят. Однажды я столкнулся с ним в дверях секс-шопа на Пурсимиехенкату, и он казался очень взволнованным. Но тогда я даже не подумал ни о чем таком…

«А сам-то ты что там делал?» — чуть не сорвалось у меня с языка, но я вовремя сдержалась. Ну и что, я тоже как-то пару раз заходила в этот магазин — чисто из любопытства.

— Наверное, это был его личный метод получения экстрима в жизни. Ристо вечно придумывает себе страшные болезни, а Санна развлекалась с наркотиками, выпивала и садилась за руль. И доигралась в конце концов.

— Ты считаешь, это было самоубийство?

— Санна оставила на столе книгу Сильвии Плат, открытую на стихотворении «Леди Лазарь». Нужны еще доказательства? Она всегда говорила, что не доживет до старости. Создается впечатление, что всю агрессию это семейство направляло на самих себя, посторонние от этого не страдали. Именно поэтому мне трудно поверить в то, что Киммо убил Арми.

Антти немного успокоился. Я тихонько погладила его по спине и осмелилась задать следующий вопрос:

— Кто же тогда это сделал? Мне кажется, что эти два стакана с соком предназначались мне и Арми, хотя мы и собирались шить в доме.

— Ты намекаешь, что мне следует начать подозревать собственных родственников? — Антти резко отодвинулся от меня и вскочил. — Черт возьми, я не вынесу этого еще раз. Если бы я не был все время с тобой, ты, наверное, и меня бы подозревала. Можешь сколько угодно считать себя юристом, но ты была и навсегда останешься полицейским!

И Антти бросился вниз по ступенькам в свой кабинет. А когда звук его шагов затих, у меня из глаз хлынули слезы, которые мне так хорошо удавалось сдерживать целый день. Я оплакивала Арми и Киммо, я плакала по Санне, но больнее всего мне было от слов Антти. Нет, ничего у нас с ним не получится. Надо начинать искать себе другое жилье уже завтра.

Я глотнула виски, съела банан, умыла заплаканное лицо и, свернувшись в постели калачиком, попыталась уснуть. Через некоторое время я услышала, что Антти вернулся в гостиную, и я слышала, как он сел работать за компьютер. Вряд ли этой ночью он придет ко мне.

Несмотря на виски, долгую прогулку и медитацию на расслабление, уснуть мне удалось не раньше двух.

Глава 4

Ах какая досада!

Будильник зазвенел полдевятого. Выглянув в окно, я заметила, что гроздья черемухи немного поникли. Отцветает. Включила кофеварку и, собравшись с духом, взглянула на себя в зеркало. Ужас. Опухшее от слез лицо, красные глаза. Но на длительные реабилитационные процедуры времени не было.

Чашка кофе, косметика — и я чувствовала себя гораздо лучше. Немного подумав, написала Антти короткую записку «Меня не будет до вечера. Может, попробуем сегодня поговорить?»

До полицейского участка я добралась на велосипеде за двадцать минут. К моему великому удивлению, там никого не было — ни Перца, ни Эки. Когда стрелка часов приблизилась к десяти, я обратилась к дежурному.

— Да… Стрем звонил… Сообщил, что выехал на происшествие в Киркконумми, там драка с поножовщиной. Сказал, что будет проводить допрос только вечером.