Неизвестен Автор - Детектив Буш Страница 9

Арчер пришел в себя в том же помещении, что и до него - Пейкфилд. Оба одинаково описывали это помещение и режим. Две комнаты без окон. В первой, побольше - деревянный стол, стул и кожаное кресло. В задней - поменьше раскладушка, застеленная дешевым бельем. ЗА занавеской в нише уборная, на стене - умывальник с горячей и холодной водой. Над ним - небольшое зеркало и розетка для электрической бритвы. Тут же на полочке - бритва "Филипс". В каждой комнате на потолке - лампа, включать и выключать свет пленник мог сам. Под потолком - вентиляционные отверстия, внизу электрообогреватели "Димплекс", которые можно было включать и выключать. В первой комнате на стене висел репродуктор с ручкой для регулировки громкости. Большую часть дня передавали легкую музыку - классическую и эстрадную. Над репродуктором был другой, который не регулировался. По нему передавались указания. Перед тем, как пленнику приносили пищу, он должен был перейти в спальню и закрыть за собой дверь. И Пейкфилд, и Арчер обнаружили, что дверь изнутри не открывается, хотя никакого запора на ней нет. Пейкфилд обследовал дверь, когда она была открыта, и обнаружил на косяке на уровне ручки три заглубленных штыря, которые, видимо, выдвигались при помощи дистанционного управления и входили в три цилиндрические полости на кромке самой двери. Кто-то немало потрудился - Буш давно это знал, - чтобы обеспечить надежную охрану и застраховать себя от случайностей. Голос, передававший указания по репродуктору, был мужской, он всегда звучал на фоне каких-то помех, так что иногда даже трудно было разобрать слова.

Дверь, отделявшая эти две комнаты от внешнего мира, была из какого-то прочного дерева, без ручки с внутренней стороны. В верхней половине двери было вмонтировано квадратное зеркало два на два фута. Оба пленника вскоре поняли, что это окно с односторонней видимостью, через которое за ними наблюдали снаружи. Пейкфилд пытался разбить зеркало стулом, но только сломал стул, который ему без всяких комментариев был заменен. Кормили сносно. В распоряжении пленника были журналы, правда, все время одни и те же.

Никаких газет не давали, не предоставляли никакой информации, касающейся похищения, но и Пейкфилд, и Арчер догадывались, что их держат, чтобы получить выкуп. Они пребывали в счастливом неведении относительно смертного приговора, который навис над ними и был бы приведен в исполнение в случае невыплаты выкупа в срок.

Освобождение происходило для обоих одинаково. Ночью по репродуктору пленнику объявили, что его освобождают, но если он хоть как-то нарушит указания, которые сейчас получит, освобождение будет отменено. Малейшая попытка проявить геройство только продлит пребывание в неволе. Конечно, оба они выполнили все указания. Им велели снять с кровати темное одеяло и обмотать им голову, затем встать посреди комнаты. Оба так и сделали. Насколько можно было судить, в комнату вошел только один человек. Он взял пленника за правую руку, затем последовали подкожное впрыскивание и потеря сознания. И Пейкфилд и Арчер, когда их подобрал вертолет, явно находились под воздействием сильного наркотика. Анализ крови Арчера (Пейкфилду анализ не производили) показал, что использовалась хитрая смесь: тиопентал-натрий и пропазин, которые в аптеке не купишь. Пейкфилда вертолет подобрал в Девоне в районе первой дорожки Тивертонского гольф-клуба. Рядом проходило открытое шоссе. Арчера подобрали на двенадцатой дорожке гольф-клуба в Кроуборо-Биконе в Суссексе, неподалеку от шоссе, окаймленного деревьями. И Пейкфилда и Арчера - со связанными руками - обнаружили в пятнадцати ярдах от места посадки вертолета. И - в первый раз - женщина, и - во второй мужчина - указали местонахождение освобождаемого, а потом, держа его под прицелом пистолета, отступили в темноту, предоставив пилоту самому поднимать свой груз на борт. Участие похитителей в этой процедуре длилось несколько секунд. Во второй раз пилот был проинструктирован подождать несколько минут и послушать, не раздастся ли шум отъезжающей машины, а потом уже подобрать своего пассажира и установить его личность. Но пилот ничего не услышал. преступник просто растворился в ночи. (Это не было неожиданностью для Буша или Грандисона. Преступник действовал крайне осмотрительно и, Конечно, постарался сразу удалиться на максимально возможное расстояние от вертолета).

Прослушивая теперь записи предыдущих бесед с похищенными, Буш как профессионал восхищался ловкостью и изобретательностью преступников. Коммерсант тщательно изучил свои жертвы и принял все меря, чтобы им нечего было рассказать после освобождения, но при этом ему доставлял удовольствие риск. Риск непредвиденного стечения обстоятельств и провала никак нельзя было сбрасывать со счетов. И все-таки, думал Буш, должна же в этом деле быть какая-то зацепка, мелкая подробность, случайный звук - то, что поможет нащупать нить, которую он должен размотать, потому что этого требует от него профессиональное честолюбие.

Закончив прослушивание пленок, Буш сказал:

- Ну вот, джентльмены. Сожалею, что вам приходится снова возвращаться к этому, но как вам уже конфиденциально сообщили, мы уверены, что КОммерсант может совершить новое похищение. Подобные игры не затевают ради каких-то сорока тысяч фунтов.

- Это немалые деньги, дружище, - сказал Арчер. - Спросите у моих ребят из тред-юнионов. Они выложили за меня двадцать тысяч. Эта сумма пригодилась бы нам для других целей.

Он достал из пачки сигарету.

- Дело в принципе, а не в деньгах, - сказал Пейкфилд. - Для моей семьи это было не слишком накладно. Но не это главное. Видные политические деятели подвергаются риску, и хотя это обусловлено самим характером их деятельности, но...

Буш мысленно вздохнув, прервал его:

- Да, да, сэр, именно об этом идет речь. Вы прослушали пленки. Я надеюсь, что сейчас, в спокойной обстановке, поразмыслив и восстановив в памяти всю последовательность событий, вы сможете припомнить что-то еще, какую-нибудь деталь, которую упустили раньше и которая могла бы нам помочь. Я хотел бы задать вам несколько вопросов, не исключено, что они куда-нибудь вас выведут. Если что-то новое всплывет у вас в памяти, вы сможете оказать нам неоценимую помощь. Пусть это будет нечто совсем незначительное - какое-то смутное воспоминание. Не обязательно факты любая мысль, впечатление.

- Мы вас внимательно слушаем, дружище, - сказал Арчер.

Пейкфилд кивнул, зажигая трубку.

- Благодарю вас, - сказал Буш. - Тогда, первый вопрос. Как по-вашему, вода, которой вы умывались, была жесткой или мягкой?

- Мягкая, - ответил Пейкфилд. - Да, несомненно, мягкая. А ведь это интересно, не правда ли? Если выявить все районы с мягкой водой в стране, тогда...

- Дики, дружище, - прервал его Арчер, - мистер Буш сам все знает. Будем просто отвечать на вопросы, а выводы предоставим ему. Вам, наверное, хочется поиграть в сыщики, но я бы предпочел побыстрее разделаться со всем этим, мне еще надо в парламент. Вода была мягкая, точно. - Он кивнул.

- Вы помните, какое мыло вам дали?

- Желтоватое, уже немного смыленное, так что на нем не было названия, - ответил Пейкфилд. - Запах мне не понравился.

- Это было дегтярное мыло марки "Райтс Коул", - сказал Арчер. - Я его с детства с закрытыми глазами узнать могу. Мать драила меня этим мылом.

- А помещение? - спросил Буш. - Оно ведь было специально приспособлено для такой цели, как вам показалось, его оборудование было профессиональной работой или самоделкой?

- Типичная самоделка, - ответил Пейкфилд. - По стенам и потолку шла открытая проводка освещения и трансляции. Перегородка, разделявшая две комнаты, сколочена наспех. Все действовало, все было сработано очень толково, но кустарно, без всякого изящества.

- Вы оба сказали, что иногда в обед вам давали белое вино. Что это было за вино?

- Обычное белое вино, - сказал Арчер. - Сухое.

Пейкфилд откинулся в кресле и вынул изо рта трубку, глядя в потолок:

- Не знаю, что это может дать. Но вообще тут и думать нечего. Я уверен, что это было Пуйи Фюиссе 1966. Кормили так себе, я уже говорил. Вообще, с кулинарной точки зрения...

- Ну не знаю, - прервал его Арчер. - Мне подавали отличную камбалу с жареным картофелем. И йоркширский пудинг был вполне приличный.

- Знаете, о чем я подумал? - сказал Пейкфилд. - Насчет этой входной двери с зеркалом. По-моему, за ней была другая дверь. Когда я уходил в спальню перед подачей пищи, я слышал какое-то слабое громыхание перед тем, как открывали входную дверь. А из большой комнаты я иногда слышал этот звук отчетливо и - вряд ли мне это казалось - одновременно менялась освещенность зеркала, как будто сквозь него проходил свет. Думаю, нас держали в каком-то подвальном помещении и вход туда был замаскирован на случай непредвиденного посещения или проверки - будто там сплошная стена. Этот человек застраховал себя от любых случайностей. А ведь живет себе где-то, наверное, самой обычной жизнью и...