Евгений Сартинов - Письма уходящего века Страница 9

Все это наводит на грустные мысли. Наш президент много и часто говорит о порядке, о борьбе с коррупцией. Но когда я слушаю эти слова и вижу совсем другие дела, то понимаю, что дело Путина уже проиграно в дебюте. Армия с "оранжерейными" офицерами может выиграть только войну за лишнюю жилплощадь. Какой порядок наведут новоиспеченные милиционеры с золотыми цепурами под мундиром? Так что, говорите, господин Путин, говорите. Емеле была дана неделя, сколько отмерено вам?

МВД - ДИАГНОЗ БОЛЕЗНИ. (Взгляд из провинции.)

В наше сумасшедшее время личная безопасность является первым благом в длинном перечне всевозможных слагаемых нашего существования. Кто-то заботится о том, чтобы не получить бомбу под днище персонального "Линкольна", кто-то просто опасается вечером выходить из дома, дабы не получить в подъезде по персональному, мягко говоря, небритому рылу. Все это уже зависит от размеров личного благосостояния. И тех и других объединяет одно, общее чувство недовольства работой органов правопорядка. Пожалуй в стране нет никого, кто бы сказал что доволен тем, как работает наша милиция начиная от президента, до последнего бича в патерне. Органы внутренних дел ругают все, кому не лень, обвиняя в нежелании работать, коррупции и очковтирательстве. Но лишь столкнувшись по воле рока с этими самыми "внутренними органами" начинаешь понимать, что на самом деле все гораздо сложнее и запутанней. Особенно все это обострено в глубинке, в небольших городах, подальше от вельможных глаз высокого начальства.

Первая из бед наших милиционеров как раз на самом виду. Платят им мало. Многих бюджетников это может задеть за живое: "Как так, да они получают побольше нашего и ни чего не делают! Вот поработали бы как мы, у станка, с девяти утра и до пяти!" Увы, привычка судить о работниках милиции как о людях не желающих трудиться где -нибудь на заводе досталась нам от времен социализма. Но теперь пришло совсем другое время, и по полгода работать в режиме "Вихрь-Антитеррор" по двенадцать часов в сутки, без выходных, отобьет желание трудиться в милиции у любого бездельника. А риск получить пулю в собственный организм вырос во много раз по сравнению с теми, блаженно-застойными годами. И это несправедливо что человек, рискующей своей жизнью в сто раз больше любого из нас, не может достойно содержать свою семью. Воспитатель детского сада и надзиратель в Сизо получают примерно одинаково, и хотя наши дети далеко не подарок, но вряд ли эти профессии стоят на одном уровне комфортности и траты нервов. Майор милиции двадцать лет отработавший в органах получает две тысячи рублей, говорить о рядовом составе после этих цифр просто не хочется.

Кроме видимой стороны финансового неблагополучия есть еще одна грань этой проблемы. Говорить о взятках мы не будем, хотя она во многом вытекает как раз из финансового вопроса. Но взятки и откровенное вымогательство людей в форме - это самая крайняя стадия болезни, моральный фактор тут решает едва ли не больше материального неблагополучия. Поговорим о другом. Из-за финансовых проблем милиционерам в глубинке часто поневоле приходится заниматься торговой деятельностью. (Хотя это и запрещено). В мелких городах, где свирепствует безработица, жены и родственники работников милиции частенько начинают подрабатывать челноками, а то и открывать собственные магазины. Мужчинам волей неволей приходится охранять своих суженых на рынках, привозить и увозить товары, защищать их от рэкетиров. Мало того что это отнимает много рабочего времени, но еще и невольно развращает, втягивает в круговорот получения доходов любой ценой. Отсюда до обычного вымогательства, упорно именуемого красивым импортным словом "рэкет", всего лишь небольшой шажок. Многие, потеряв интерес к основной профессии, уже и служат лишь для того, чтобы иметь в кармане красные корочки, как "крышу" от местных вымогателей.

О проблемах уголовного кодекса так же стоит говорить отдельно и в другом месте. Среди милицейских кругов давно уже ходит шутка, что сначала его приняли на воровском сходняке, а потом уже в госдуме. Слишком много лазеек оставляет он нашим криминальным противникам. Многие статьи допускают толкования, противоположные сути самой статьи.

Но есть еще проблемы иного свойства. Разделение милиции на "милицию общественной безопасности" и "криминальную милицию" породило естественную и нездоровую напряженность во взаимоотношениях обоих органов. Может это и было сделано во благо, но, как всегда у нас, получилось наоборот. Умышленно, неумышленно, но органы правопорядка дробят, создавая этакого многоголового монстра с одним туловищем, неповоротливого, и занятого большей частью лишь выяснением отношений между этими "головами".

Но основная болезнь милиции все таки не эта. Отчетность, несовершенство этой системы и порождает почти все недостатки наших правоохранительных органов. Процентомания, попытка ввести разрастающийся вал преступности в рамки не превышающие прошлогодние показатели раскрываемости - это уже не беда, это катастрофа. До сих пор процветает так называемая "палочная" система отчетности, изначально созданная для показушности. Отчетность ради отчетности. Сейчас все показатели держатся на задержании наркоманов. Зачастую существует такое положение вещей, что в милиции просто не хотят возбуждать дела о мелких правонарушениях. Ну украли у тебя с дачи алюминиевые трубы, собрали весь урожай яблок и помидор. Для органов это дело типичная "баранка", "висяк", один из процентов в графе минус. Задержать вора бывает не сложно, но что он получит за это ведро помидор? Дубинкой по шее? А основные показатели в отчетности идут от факта передачи дела в суд. Поэтому надо ускорить принятие административного кодекса. Нельзя спускать подобные дела на тормозах. Чувствуя безнаказанность преступники начинают наглеть и идти на более тяжелые преступления.

Коренным образом надо менять порядок оформления процессуальных документов. Сейчас милиция просто захлебывается бумажным валом отчетности. Каждая исходящая бумажка порождает как минимум еще десять (!) себе подобных, пусть это даже заявление нездорового на голову человека. Участковые проводят большую часть рабочего времени за письменным столом, а не занимаясь своим истинным делом профилактики преступлений.

Жуткая ситуация сложилась по розыску пропавших без вести. По сравнению с началом девяностых годов мы имеем рост исчезнувших без вести в пять-шесть(!) раз. Но не думайте что вашего родственника или знакомого начнут искать сразу после того, как вы напишите заявление. Вам предложат подождать, может еще найдется, просто загулял на стороне. Максимум на что соглашаются в подобных случаях милицейские работники, это завести так называемое "розыскное" дело, отличающееся от настоящего, уголовного дела примерно так же как "Ока" отличается от "Мерседеса". Один единственный разыскник будет мотаться по городу в попытках обнаружить следы пребывания исчезнувшего человека. Хорошо если это будет происходить на стареньком "Уазик", а чаще оперативнику приходится пользоваться своей, незаменимой и безотказной парой ног. Но кроме вашей пропаже на шее этого же самого разыскника висят еще двадцать подобных дел, не считая поиска десятков находящихся в бегах уголовников. Начальство боится получить в случае неуспеха полноценную "баранку", ноль в графе особо тяжких преступлений. А без заведения уголовного дела невозможно начать полноценную розыскную работу большой, мобильной группой оперативников и криминалистов. Время уходит, и через неделю или две гораздо трудней разыскать человека, чем по горячим следам. В таких условиях можно прозевать и кавказский конвейер по похищении людей, а то и нового Чикатило.

О плохом техническом обеспечении милиции знают почти все, и больше всего как раз те, кто противостоит органам павопорядка. Оружие, средство связи, транспорт - все это у криминального мира гораздо лучшего качества. На тридцать участковых у нас приходиться всего две (!) мобильных рации, про транспорт не стоит и говорить. Но порой даже бензина для машин оперативных работников выделяют столько, что большая их часть просто должна передвигаться общественным транспортом. Розыскная работа держится на энтузиастах, они будут ездить на автобусах, ходить пешком, но от этого в первую очередь страдает качество работы, а значит и наша с вами безопасность. Проверить пять адресов подозреваемых в укрывательстве преступников или десять, это большая разница. И совсем уже анекдотические случаи происходят, когда появляется нужда везти в другой город на экспертизу вещественные доказательства или подозреваемого. Месяцами не могут выделить машину, или не хватает бензина. Ну а путешествие в электричке с коробкой, в которой покоится отрезанная полгода назад каким то живодером человеческая голова, врядли можно назвать приятным и для самого "коммивояжера", так и для ни в чем не повинных пассажиров. До этого еще не дошло, но все к тому движется. Что говорить, если даже во время столь широко разрекламированного "Вихря-Антитеррора" машинам, охраняющим некоторые города, выделяли по десять литров бензина на ночь. Этого не хватало даже для полноценного обогрева машин, так что мерзнущие милиционеры поминали крепким словом не только чеченских волков, но и родное, вышестоящее начальство.