Сергей Яковлев - Драйверы Страница 9

Неподалеку от машин человек с сумкой разглядел на снегу несколько пятен крови.

— Ну, что у вас тут? Никого не убили? — коротко спросил он одного из водителей, что-то объяснявшего молодому милицейскому подполковнику.

— Никак нет, — подчеркнуто официально ответил водитель. — Всем — в правое колено. Подарок на память от Российской армии. Теперь всю жизнь с правым креном летать орлы будут. А одному в ж… добавили, чтобы не дергался. Он непристойности о наших близких говорить стал, и главное, гад ведь какой: президента ругал. Нецензурно. Вот Коля ему в ж… за президента и вмазал. Но не смертельно, вскользь…

— Да, законно избранного президента ругать нехорошо. А как ругал? — спросил подошедший.

Молодой милицейский подполковник, поначалу, казалось, не обращал на разговор водителей внимания и, наклонившись к свету фар «уазика», что-то быстро писал в блокнот шариковой ручкой. Порывы ветра задирали страницы, но он ловко придерживал их рукой.

— Я же говорю: нецензурно. Повторить, товарищ майор?

— Не надо. Я эти слова тоже знаю. А вообще-то, кошмар. Но ты, наверное, врешь мне все? Их было четверо, и стреляли только пять раз. Я же слышал…

— Ну да кто же спорит, товарищ майор: четыре выстрела в тело — пять дырок. А первый выстрел, как положено, — в воздух. Все путем. Сначала: «Стой, стрелять буду», затем — в воздух, ну, а потом — в тело… Просто двоих Коля одним выстрелом положил.

— Как это?

— А черт его знает! Они тут бегали, суетились, сначала деньги стали невежливо требовать, двое в кузов сунулись: «Давай открывай, показывай товар…» Коля их тактично предупредил, потом — деваться некуда — разок выстрелил. В воздух. Потом — в них. Эти двое, что наверх к контейнеру полезли, и упали… И обоих — в правое колено. Одной пулей. Наверное, у Коли случайно так вышло.

— У Коли случайно ничего не бывает, — покачал головой товарищ майор.

— Ну, тут остальные дернулись, тоже «стволы» обнажить попытались. Коля и их стреножил. Он почему-то так решил: всех — в правое колено.

— А вы с Михаилом что делали?

— Ничего… — удивленно ответил водитель, которого мужчина с сумкой назвал лейтенантом. — Коля же старший? Он сказал: «Сидите, я сам разберусь», — мы и сидели. А что нам делать? Их же всего четверо было! Ну вот, как только они «стволы» потащили из штанов, Коля сразу всех и уложил. Мы с Мишкой на всякий случай приготовились, но так и не вылезали из машины, пока милиция не приехала, — он головой показал на быстро пишущего молодого подполковника, — и «скорые». Вот… Милицию и «скорую» Мишка по нашему телефону вызвал, а разбираться с ними Коля меня послал. «Стволы» бандитские мы им сдали. Все аккуратно, с отпечатками пальцев. И документы предъявили.

— Чего же Николай сам в машине отсиживается?.. Настрелял тут и сидит. Вышел бы, поговорил с представителем власти. А то как стрелять, так он первый… — товарищ майор поднял голову к кабине «КамАЗа» и поманил пальцем одного из сидевших внутри. Но тот — вероятно, это и был пресловутый Коля, ухитрившийся четырьмя выстрелами сделать пять дырок в налетчиках — помотал головой, опустил стекло и в окошко сказал:

— Ваня, стресс у меня. Разберись сам с властями. Объясни им ситуацию — ты же командир, а я говорить не люблю. Документы мы им предъявили, ты остальное им побыстрее растолкуй, а то кушать хочется.

— Пижоны, — вполголоса сказал товарищ майор. И было непонятно, кого он имел в виду, то ли своих людей, то ли налетчиков.

Сурово молчавший до этого момента подполковник милиции наконец закончил свою писанину, убрал блокнот в планшетку, козырнул и попросил человека с сумкой предъявить документы. Документы ему тут же и были предъявлены: офицерское удостоверение на фамилию майора Сидорова Ивана Ивановича, со справкой-разрешением на ношение оружия — пистолета ПМ и автомата АКМС, номера такие-то. Кроме удостоверения и справки майор Сидоров предъявил милиционеру на обе машины сразу два «пропуска-вездехода»: «эфэсбэшный» и «эмвэдэшный», а потом еще и «Звездочку» дал прочесть — охранную грамоту Генерального Штаба Министерства обороны, на «шапке» которой вместо прежней армейской красной звезды, из-за которой бумага так и называлась в советские времена, теперь раскинул крылья двуглавый орел-мутант синего цвета.

В «Звездочке» лаконичным канцелярским языком сообщалось, что группа офицеров спецподразделения, ВЧ номер такой-то, под руководством майора Сидорова перевозит особо важный военный груз и имеет право защищать его любыми доступными средствами. Причем слово «любыми» на бумаге было напечатано в разрядку.

Документ был завизирован сразу двумя подписями: президента и министра обороны! А на словах майор Сидоров объяснил милицейскому подполковнику, что в случае, когда сопровождающие не смогут обеспечить реальную защиту груза своими силами, они должны нажать красную кнопку на специальном приборе, после чего через пять секунд груз, машины, а при неудачном раскладе и сопровождающие лица, взрывом восьми килограммов «Самтекса» превращаются в пыль.

— Но, — добавил он, — есть и другой, более мягкий, — он так и сказал: «мягкий», — выход из сложной ситуации: на приборе есть еще зеленая кнопка. Так вот, в случае нажатия этой, зеленой кнопки с ближайшего места базирования прямо на точку нахождения груза, в течении максимум сорока минут, десантируется группа бойцов десантно-диверсионной бригады. А до этого момента, — сказал майор Сидоров, — мы постараемся продержаться. Патронов и гранат хватит.

— У вас и гранаты есть? — вяло поинтересовался милиционер, которому совершенно не хотелось вступать в «контры» с армией.

— Так точно. В каждом экипаже по два гранатомета «Муха» и несколько РГД-5.

— А разрешение?

— Обижаете, товарищ подполковник! Здесь все — от и до, — Сидоров ткнул пальцем в документы. — У нас есть разрешения на все случаи жизни…

Милицейский подполковник внимательно прочитал все документы, выслушал пояснения к тексту и пригласил товарища майора в свою машину. О чем они беседовали — неизвестно, но через десять минут майор-водитель Сидоров Иван Иванович вернулся в свой зеленый «КамАЗ», а сине-белые милицейские «форды» и желтый «уазик», взревев моторами, умчались прочь со стоянки.

Примерно через полчаса завелись дизели «КамАЗов», и зеленые тягачи с контейнерами на прицепах тоже покинули негостеприимную автостоянку, расположенную неподалеку от бывшего института благородных девиц, он же — бывший штаб революции, он же — резиденция питерских властей.

На стоянке остались лишь две осиротелые машины немецкой фирмы «БМВ»…

Ровно через шестнадцать часов в тысяче километров к северу от Санкт-Петербурга оба «КамАЗа»-тягача с металлическими контейнерами на прицепах подъехали к облупленным зеленым воротам какой-то воинской части. Из будки КПП вышел дежурный сержант с красной повязкой на рукаве, посмотрел на машины и по телефону доложил командиру о прибытии транспорта. На звонок сержанта подошел лейтенант, которому водители — офицеры! — предъявили все необходимые в таких случаях документы и назвали ключевое слово — пароль.

Прибывшие машины несколько удивили лейтенанта, он позвонил в штаб полка и доложил обстановку. Сонный дежурный по полку, не зная, что в данном случае предпринять, поскольку такого пароля ему никто не сообщил, рискнул по телефону переадресовать лейтенанта непосредственно на квартиру командира полка, «бате». Лейтенант опять доложил, выслушал недовольное командирское сопение и приказ — оставаться на связи…

В три часа ночи командиру полка пришлось встать из теплой постели, одеться, дойти до штаба, открыть секретную комнату и сейф, из которого он достал серый пакет плотной бумаги, опечатанный гербовыми сургучными печатями. На лицевой стороне пакета черной тушью было выведено ключевое слово-пароль, названное прибывшими.

После того, как пакет был вскрыт, командир с удивлением прочел на стандартном казенном бланке всего одну фразу: впустить на территорию объекта и обеспечить… Номера машин — такие-то, с сопровождающими лицами такими-то.

От души выматерившись, командир полка по телефону открытым текстом передал всю эту бодягу лейтенанту на точку. Потом в присутствии дежурного по части сжег в большой пепельнице вскрытый пакет и бланк предписания, закрыл и опечатал сейф, секретную комнату и вернулся к себе в квартиру досыпать остаток ночи, проклиная на чем свет стоит высокое начальство, занимающееся неизвестно какой хренотенью, из-за которой честным офицерам нет покоя ни днем ни ночью.

Глава шестая

Хозяина груза, моего нанимателя, звали Ахметом. Простое хорошее имя для россиянина, выходца из Таджикистана. Ну, я не национал-большевик лимоновско-педерастического толка и даже не баркашовец. По мне хоть швед, хоть нанаец, лишь бы за работу платил. А таджик посулил зело щедро. Но груз специфический: водяра! Невредно было бы как-то подстраховаться, повынюхивать, повыяснять у людей более опытных. Тем более, что никакой охраны груза в рейсе не предполагалось.