Издательство «Развлечение» - В подземельях курильни опиума Страница 9

Леопард, карауля свою добычу, поднял громкий вой; вслед затем дверь открылась и преступники вошли в комнату.

Они сразу сообразили в чем дело и сразу узнали нежданного посетителя. Всех семерых охватил панический ужас.

Спокойствие опять восстановил Дартфорд.

— Вы, конечно, знаете этого господина? Признаюсь, я совершенно не понимаю, как м-р Холмс попал сюда, каким образом он удостоил меня высокой чести своего посещения? Но теперь не время ломать над этим голову. Гораздо важнее решить: как от него избавиться?

— А что, если я предложу вам погрузить многоуважаемого м-ра Холмса в сон вечного забвения? Не правда ли, это навсегда избавило бы нас от заботы, что он мог бы заинтересоваться нашей маленькой забавой и помешать нам в этом приятном занятии? — заметил один беловолосый лорд.

Все одобрили его предложение. Дартфорд тоже изъявил свое согласие; решено было сделать Холмсу вспрыскивание, затем отправить его вниз, в запасной подвал и, при первом удобном случае, выставить на улицу.

Далее решено было, после устранения врага, ради осторожности, предпринять небольшое путешествие.

Совещание преступников продолжалось довольно долго; за все это время Холмс лежал неподвижно под когтями страшного зверя, готового каждую минуту разорвать его на части.

Но сыщик уже успел составить, себе определенный план.

До поры, до времени приходилось оставить всякую попытку к сопротивлению; но одна мысль чрезвычайно беспокоила Холмса: как бы художник не заметил, что он подменил содержимое пузырьков.

К счастью, опасение это оказалось напрасным. Дартфорд подошел к шкафчику, из которого раньше достал два пузырька и вернулся с небольшим шприцем. Шприц этот он наполнил несколькими каплями из пузырька № 1, наклонился над беспомощным сыщиком и сказал:

— Я должен вспрыснуть вам только две капли, иначе вы отправитесь на тот свет. Прошу вас, поэтому, не шевелитесь, будете совершенно покойны, чтобы я мог приложить к делу необходимую осторожность. Если вы сделаете хоть одно движение… то пеняйте на себя.

Опять Холмса взяло беспокойство, как бы не обнаружился его обман… ведь он совершенно не знал, какими симптомами характеризировалось действие ужасного наркотического средства; он поэтому не мог притвориться, что средство уже подействовало.

Но счастье и на этот раз не изменило ему.

Он наугад остался совершенно неподвижным и только через некоторое время тихо закрыл, глаза, как будто засыпая. Этим он сделал именно то, что следовало.

— Видите ли, джентльмэны, как хорошо этот господин засыпает! Еще несколько минут, и его не разбудит целая тысяча врачей.

Шерлок Холмс глубоко вздохнул. Теперь была надежда, что выигрыш останется за ним и что ему все-таки удастся забрать мошенников в руки.

— Тащите, тащите, — подумал Холмс, когда преступники подняли его и вынесли из комнаты, — тащите меня и покажите мне ваш секретный подвал. Я ничего не имею против. Вероятно, Гарри сейчас тоже находится в подвале.

Через несколько минут Холмс, действительно, был внизу. Едва только мошенники удалились, он засветил свой карманный электрический фонарик. Однако, то, что он увидел едва ли могло возбудить в нем радостную надежду на успешность своего предприятия.

Попасть в подвал — он попал, но как выбраться из него без посторонней помощи — вот вопрос, который опытному сыщику сразу показался в высшей степени сомнительным.

Подвал оказался железным сводом, какие имеются в банках для хранения ценных вещей и бумаг, недоступные ни пожару, ни ворам.

Вход в эту железную камеру находился наверху, а лестницу, по которой преступники спустились вниз, они предусмотрительно втащили наверх. Во всем помещении не было ни одного ящика, на который мог встать Холмс, чтобы таким образом дотянуться до замка входной откидной двери. Правда, сыщик был не один. В одном углу лежал Гарри, все еще в женской одежде, в другом — какая-то девушка. Но оба — в этом сыщик сейчас же убедился — не могли ему помочь. Негодяи угостили их наркотическим средством и никакие оклики, никакие толчки, не могли разбудить их от сна.

Шерлок Холмс потушил фонарик, сел в углу и стал размышлять.

Глава VI

Безуспешный обыск

На другой день, около десяти часов утра к инспектору Мак-Гордону пришел какой-то уличный мальчишка и рассказал о событиях истекшей ночи.

— М-ра Тэксона, переодетого горничной, заманила в дом художника Дартфорда старуха Бэркинг. До сих пор он оттуда не выходил. Но главное, что сегодня ночью туда же отправился и м-р Холмс, а между тем и его тоже нет. Джентльмэны, — продолжал мальчишка, — экипажи которых ждали всю ночь перед домом, под утро уехали. Никто из них — это я наверно знаю — не увез с собою ни м-ра Холмса, ни м-ра Тэксона. Значите, оба они должны быть еще в доме. М-р Холмс дал нам всем самые точные приказания и велел непременно дождаться его. Мы ждали до сих пор. Остальные, которые поехали с джентльмэнами, тоже уже вернулись. Они оцепили дом. Поверьте, господин инспектор, дело неладно, я знаю! — с важностью закончил свой доклад мальчик, к немалому удивлению Мак-Гордона.

Но вскоре инспектор убедился, что Шерлок Холмс и его помощник действительно исчезли; тогда рассказ уличного мальчишки получил, уже совершенно другое значение.

Полицейский инспектор сам начал склоняться к тому, что тут что-то неладно и стал обдумывать как бы ему лучше всего попасть в дом художника Дартфорда. Дело в том, что в Англии это совсем не такая простая вещь.

По закону, полицейские не имеют права насильно проникать в чей бы то ни было дом, пока не получат на то позволения владельца.

«Мой дом — моя крепость» — говорит англичанин, и закон дает ему на это право.

Но, наконец, Мак-Гордон все-таки придумал исход из своего затруднительного положения. Взяв с собою трех полисмэнов, он отправился к дому художника.

Дартфорд сам открыл инспектору дверь и спросил, что ему угодно.

— Я слышал, м-р Дартфорд, — сказал инспектор, — что прошлой ночью в ваш дом забрался какой-то вор, который до сих пор еще сидит в нем. Полисмэн, сделавший мне это сообщение, безусловно надежный человек, и я не имею ни малейшего повода сомневаться, что он сказал неправду. Не позволите ли вы мне, в ваших же собственных интересах, сделать обыск всего дома?

К великой радости инспектора, Дартфорд немедленно изъявил согласие; Мак-Гордон внутренне ликовал и уже поздравлял себя с феноменальным успехом.

Было далеко за полдень, когда Мак-Гордон со своими помощниками вышел из дома художника; если б тот мальчишка, который сегодня утром сообщил ему об исчезновении Шерлока Холмса, теперь попался ему на глаза, бедняге, наверно, пришлось бы плохо!

В самом деле, положение инспектора было прямо таки комично; ему пришлось извиниться перед художником за напрасное беспокойство, так как во всем доме не нашлось и малейшего следа какого-либо вора.

— Мне кажется, — насмешливо заметил Дартфорд, — вашему полисмэну просто что-то приснилось. У меня были сегодня ночью гости; мы устроили маленькую попойку. Не знаю, каким образом мог бы забраться вор именно сегодня, когда мы все время были на ногах.

Инспектору пришлось проглотить пилюлю и уйти с носом. Хорошо еще, что художник не обиделся и, по-видимому, не имел намерения подать начальству жалобу за напрасное беспокойство со стороны Мак-Гордона, который повел обыск с таким усердием и рвением, что буквально не оставил без внимания ни одного угла.

Затаив в душе злобу, инспектор вернулся домой. От того, что Шерлок Холмс и Гарри Тэксон продолжали не показываться — настроение его ничуть не стало лучше.

К тому же инспектор должен был себе сказать, что его идея с обыском, которая вначале показалась ему такой остроумной, была довольно таки неудачна.

— Как ни как, а этот м-р Дартфорд с его преувеличенной любезностью мне совсем не нравится, — подумал Мак-Гордон, — ведь он, без сомнения, не такой дурак, чтобы не понять, что я искал чего угодно, только не вора. Каждый другой англичанин за это взял бы меня за шиворот и просто-напросто выставил, а этот джентльмэн еще кланяется да любезничает. Это, очевидно, что-нибудь да означает. Если мошенник, действительно, что-нибудь скрывает, то, очевидно, он был предупрежден. Экая чертовщина, в самом деле! Хоть на стену полезай!

Последнего инспектор, правда, не сделал, но состояние его духа было таково, что все подчиненные старались, по возможности, не попадаться ему на глаза. В такие минуты он бывал очень и очень неприятен.

Когда наступил вечер, а Шерлок Холмс все не появлялся, Мак-Гордон начал серьезно беспокоится, и скрепя сердце, решил еще раз отправиться к дому Дартфорда.

Если бы его спросили, чего он собственно хотел там, то он даже не сумел бы ответить на этот вопрос, но он не находил себе места и решил, что надо хоть чем-нибудь успокоить свое внутреннее волнение.