Маленькие шалости примадонны - Дарья Александровна Калинина Страница 9

Сегодня Регина была настроена решительно.

– Пошел этот ваш Сема в дальнее пешее путешествие!

– Так ему и передать? – удивился Арсений.

– Так и передайте!

– А с чего такая неласковость к собственному мужу?

– Знать его больше не хочу! Уму непостижимо, как меня только угораздило связаться с таким ничтожеством!

– Почему же Сема ничтожество?

– Да ведь у него ничего своего нет. Ни бизнеса, ни машины. Все, чем он владеет, купили его родители. А он лишь проживает то, что они ему оставили! Знаете, какая у него зарплата? Я в своем маникюрном салоне вдвое больше трачу… тратила! А он нищеброд и крохобор!

– Но вы же его за что-то полюбили.

– Полюбила?

Глаза у Регины сверкнули странным блеском. Она что-то хотела ответить резкое, да осеклась.

– Я думала… Думала, что он олигарх или что-то вроде этого! Да, так я и думала! – И словно нащупав направление, которого ей следует в разговоре придерживаться, Регина заговорила уже куда уверенней: – Машина-то у него какая. И квартира в шикарном доме. А оказывается, он обычный инженеришка! На завтрак манка, на ужин кефирчик. Нет, для фигуры такая диета даже полезна, но я люблю омаров! Икру ложками! И шампанское в ванну! Мне скучно с ним было до такой степени, что, когда я его видела, у меня зубы начинали болеть.

– И все же вчера вы с ним провели много времени вместе. Всю ночь!

– Ну допустим. И что?

– Значит, он у вас был?

Фима так обрадовалась, что совсем забыла, о чем предупреждал ее Арсений. Эмоции вновь захлестнули девушку, и она принялась сыпать словами.

– Как хорошо! Как я рада! Теперь вы подтвердите его алиби, и Сему отпустят!

– Отпустят? Откуда его должны отпустить?

– Вы же не знаете! Нашего Сему обвиняют в убийстве!

– И кого же он убил?

– Никого он не убивал! Раз ночью он был с вами, значит, его отпустят!

– Отпустят, – медленно и как-то задумчиво произнесла Регина. – Его отпустят, и он снова вернется в свою шикарную квартиру в центре города, а я буду прозябать в этом скворечнике. М-м-м… А знаете что? Не был он со мной!

– Как? Регина, вы что? Вы же его единственная надежда на спасение.

– Не было тут Семы!

– Но вы с ним вышли из его дома вдвоем. Вас консьерж видел.

Не стоило ей напоминать об этом человеке, потому что лицо Регины моментально исказилось, и она со злостью закричала:

– Не было! Ушел! Один! Без меня! Куда, не знаю! Убивать пошел!

– Но что, он вам это так прямо сказал? Пошел я, Регина, на убийство!

– Не ваше дело! Не видела я его ночью. Не было его у меня! Пошли вон!

И она буквально вытолкала сыщиков за порог.

– Она врет! – в отчаянии воскликнула Фима, когда они с Арсением оказались за дверью в общем коридоре, где отовсюду доносились крики, смех или детский плач. – Сема был тут прошлой ночью!

– Допустим.

– Не допустим, а был! Регина неряха, у нее в комнате настоящий бардак. Все вещи валяются вперемешку. И я видела там среди яблочных огрызков и бутылок мартини галстук Семы! Тот самый, в котором он был вчера в театре.

– Может, ты перепутала?

– Яблоки у Регины в вазе были любимого Семой сорта. Он только такие и ест. А из напитков предпочитает мартини, и опять же марка была та самая, которую он любит. Регина все спланировала. Она заранее подстроила ситуацию таким образом, чтобы заманить Сему к себе. Приехала к нему домой, дождалась его, а потом увела к себе. Он был у нее прошлой ночью, в этом у меня нет никаких сомнений.

– Но без ее показаний мы ничего доказать не сможем. Камер наблюдения я тут не заметил.

– Пройдемся по соседям, возможно, кто-нибудь из них запомнил визит Семы.

Увы, поход по соседским квартирам толку не дал. Никто их жильцов не смог припомнить, чтобы видел прошлой ночью Сему в их доме. Вообще, тут люди очень мало интересовались чужими проблемами, предпочитая решать свои собственные. Да и времени, и сил, чтобы совать нос в дела других, у жильцов этого дома после тяжелой рабочей смены почти не оставалось.

Фима уныло поникла, осознав, что никто им не поможет.

– Зачем Регина так себя ведет? – спросила у Арсения. – Почему врет, что Семы у нее не было?

– Ты и в самом деле не понимаешь?

– Нет.

– Это месть. Он ее обидел, унизил, выгнал. А теперь он находится в зависимом от нее положении. Кроме того, как жена она имеет полное право въехать в его квартиру и находиться в ней, сколько ей заблагорассудится. И теперь уже никто не посмеет ее выгнать оттуда. Кроме того, подозреваю, что она также имеет или надеется получить в скором времени доступ к части семейных активов. Возможно, продать она их не сможет, но попользоваться – запросто.

– Это как?

– Если Сему посадят в тюрьму за убийство, то он не сможет активно протестовать против того, чтобы Регина пользовалась всем его добром.

– И что? Только ради этого она врет насчет алиби?

– А тебе кажется это недостаточным мотивом?

– Но как же быть? – Фима была в отчаянии. – Пусть теперь Сема сидит, пока его женушка будет гулять напропалую и кутить со своими любовниками на деньги мужа?

– Лично у меня есть только одна идея. Мы с тобой должны найти настоящего преступника. И тогда твой брат и его новая невеста будут свободны.

Это была отличная идея. Она Фиме очень понравилась. Была лишь одна-единственная загвоздка – ни Фима, ни Арсений даже не догадывались, с какой стороны подступиться к поискам убийцы певицы. Во всяком случае, Фима точно не догадывалась.

Но Арсений держался куда бодрей.

– Ничего, ничего, безвыходных ситуаций не бывает, – сказал он. – Пройдемся для начала по ближайшим магазинам. Мартини и яблоки сами собой дома у Регины не появились. Конечно, она могла купить их заранее, но что-то мне подсказывает, что их купил Сема.

– Так надо проверить его кредитку!

– Уже проверили. Если он и совершил эту покупку, то расплачивался наличными.

– Подожди, когда это ты успел проверить его кредитку?

– В тот момент, когда его задержал. Хотел убедиться, что мы с ребятами все делаем правильно. Если бы в тот момент, когда убивали Евдокию, наш Сема покупал яблоки на другом конце города, это стало бы для него неплохим оправданием. Но, увы, ничего такого зафиксировано не было.

– Арсений! Ты такой молодец! Ты столько сделал, чтобы помочь Семе! Значит, ты не веришь, что это