Ли Чайлд - Джек Ричер, или Средство убеждения Страница 40

– Сделайте все как надо.

– Вы остаетесь ждать здесь?

Бек кивнул. Я открыл крышку ствольной коробки и осмотрел пистолет-пулемет. Собрал его, дослал патрон в патронник и поставил оружие на предохранитель. Затем очень осторожно убрал запасные магазины в карманы, чтобы они не звякнули о «глок» и ПСМ. Выбрался из машины. Выпрямился и вдохнул холодный ночной воздух. Испытал огромное облегчение. Это меня взбодрило. Я уловил запах расположенного неподалеку озера, деревьев, прелой листвы на земле. Откуда-то доносился шум водопада, и тихо капал конденсат с остывающего глушителя. Легкий ветерок шевелил деревья. Больше слушать было нечего. Абсолютная тишина.

Дьюк меня ждал. Я почувствовал напряжение и нетерпение в том, как он держал себя. Ему уже приходилось заниматься этим раньше. Нет сомнений. Дьюк выглядел именно так, как должен был выглядеть полицейский-ветеран перед серьезной стычкой. Значительная доля ощущения рутинности, смешанная с острым сознанием того, что двух абсолютно похожих ситуаций не бывает. Дьюк держал в руках «штейр» с длинным магазином на тридцать патронов. С таким магазином автомат казался еще больше и страшнее, чем обычно.

– Пошли, осел, – прошептал Дьюк.

Держась в пяти футах за ним, я пошел по противоположной стороне дорожки, как должен был поступить на моем месте опытный пехотинец. Мне нужно было действовать убедительно, изображать, будто я стараюсь не создавать групповую цель. Я знал, что в домике никого не окажется, но Дьюку это было неизвестно.

Описав дугу, мы увидели перед собой дом. В окне горел свет. Вероятно, дежурное освещение. Дьюк замедлил шаг, остановился.

– Видишь дверь? – шепнул он.

Я всмотрелся в темноту. Различил небольшое крыльцо. Указал на него.

– Ты жди у входа, – прошептал я в ответ. – Я загляну в освещенное окно.

Дьюк с радостью согласился. Мы прокрались к крыльцу. Дьюк остался стоять там, а я, пригнувшись, пошел к окну. Распластался на земле и прополз последние десять футов. Приподнялся и заглянул в окно. На столе горела тусклая лампочка, закрытая желтым пластмассовым абажуром. Вдоль стен стояли старые диваны и кресла. В камине серела зола от давно потухшего огня. Стены и потолок обшиты сосновыми досками. Людей нет.

Я отполз назад в полоску света, чтобы Дьюк меня видел, и поднес к глазам растопыренные указательный и средний пальцы. Стандартный сигнал наблюдателя: «Вижу». Затем поднял руку, разогнув все пять пальцев. «Вижу пятерых». После этого затеял оживленную жестикуляцию, которая должна была изображать местонахождение каждого из мнимых врагов и его оружие. Я знал, что Дьюк не поймет мои знаки. Я сам их не понимал. С моей точки зрения, они были совершенно бессмысленные. Мне никогда не приходилось работать наблюдателем. Но со стороны выглядело весьма неплохо. Профессионально, скрытно и настойчиво.

Я прополз еще десять футов, поднялся с земли и бесшумно присоединился к ждавшему у крыльца Дьюку.

– Они отключились, – прошептал я. – Напились или наширялись. Нам повезло. Обделаем все в два счета и поедем домой.

– Оружие?

– Полно, но все далеко. – Я указал на крыльцо. – Похоже, за прихожей короткий коридор. Наружная дверь, внутренняя дверь. Ты идешь налево, я иду направо. Ждем в коридоре. Будем их валить, когда они выйдут из комнаты, чтобы узнать, что за шум.

– Ты уже отдаешь мне приказы?

– Я провел разведку.

– Смотри не наломай дров, осел.

– И ты тоже.

– За меня не беспокойся.

– Посмотрим.

– Ты со мной не шути, – строго произнес Дьюк. – Встанешь поперек пути – я с радостью уложу тебя вместе с остальными. Без колебаний.

– Мы ведь на одной стороне.

– Да? По-моему, это еще предстоит выяснить.

– Успокойся, – сказал я.

Дьюк остановился. Насторожился. Кивнул.

– Я выбиваю наружную дверь, ты – внутреннюю. Прыгаем внутрь.

– Хорошо.

Отвернувшись, я улыбнулся. От ветерана-полицейского иного и ждать не следовало. Если я выбью внутреннюю дверь, первым в комнату прыгнет Дьюк, а мне придется прыгать вторым. Но именно второму и достается пуля, учитывая нормальное время реакции противника.

– Снимай с предохранителя, – прошептал я.

Я перевел переводчик «хеклер-и-коха» на одиночный огонь. Дьюк сдвинул рычажок предохранителя «штейра» до конца. Я кивнул, он кивнул в ответ и выбил ногой наружную дверь. Я выскочил у него из-за плеча, проскользнул мимо и, не задерживаясь ни мгновения, выбил внутреннюю дверь. Дьюк проскользнул мимо и прыгнул влево, я последовал за ним и прыгнул вправо. Он действовал неплохо. И в целом из нас получилась неплохая пара. Мы застыли в боевой позе еще до того, как выбитая дверь перестала качаться на петлях. Дьюк смотрел на дверь в комнату. «Штейр» застыл на изготовку у него в руках. Глаза Дьюка были широко открыты, он учащенно дышал, чуть ли не задыхаясь. Как мог готовился к опасности. Я достал из кармана ПСМ Энджела Долла. Зажал его в левой руке, снял с предохранителя и, шагнув влево, приставил дуло Дьюку к уху.

– Не надо шума, – сказал я. – Выбор за тобой. Я задам тебе один вопрос. Всего один. Если ты откажешься отвечать или солжешь, я размозжу тебе голову. Ты все понял?

Он стоял совершенно неподвижно, в отчаянии уставившись на дверь перед собой.

– Не беспокойся, осел, – заверил его я. – Там никого нет. Всех арестовали еще на прошлой неделе. Полиция.

Дьюк не шелохнулся.

– Ты понял то, что я тебе сказал? Насчет вопроса?

Он кивнул, неуверенно, неуклюже, так как ему в ухо был воткнут пистолет.

– Итак, ты отвечаешь на мой вопрос, или я стреляю. Уяснил?

Дьюк снова кивнул.

– Хорошо. Вот мой вопрос. Ты готов?

Он порывисто кивнул.

– Где Тереза Даниэль? – спросил я.

Последовала долгая пауза. Дьюк повернулся ко мне лицом. Я вывернул руку, чтобы держать ПСМ нацеленным ему в ухо. Постепенно до Дьюка дошло, что к чему, и это отразилось у него в глазах.

– В твоих снах, – сказал он.

Я выстрелил ему в голову. Просто чуть дернул дулом, переставил его от уха к виску и левой рукой нажал на спусковой крючок. Темноту разорвал резкий звук. Кровь, мозги и осколки костей впечатались в противоположную стену. Пороховые газы обожгли Дьюку волосы. Затем я сделал правой рукой из «хеклер-и-коха» два выстрела в потолок, а левой рукой из ПСМ выстрелил в пол. Перевел МП5К на автоматический огонь и разрядил магазин в труп. Подхватил упавший «штейр» и дал несколько длинных очередей в потолок – пятнадцать частых выстрелов, половина магазина. Коридор быстро наполнился едким дымом, в воздухе летали щепки и куски штукатурки. Заменив магазин у «хеклер-и-коха», я принялся поливать пулями стены. Грохот был оглушительный. Наконец боек щелкнул по пустому патроннику. Тогда я выпустил оставшиеся патроны из ПСМ в стену коридора, ударом ноги распахнул дверь в освещенную комнату и разбил лампу короткой очередью из «штейра». Нащупав стул, я швырнул его в окно, после чего вставил в «хеклер-и-кох» второй запасный магазин и обильно полил пулями окрестные деревья, одновременно левой рукой разряжая «штейр» в пол. Потом я сгреб «штейр», «хеклер-и-кох» и ПСМ и, выскочив из дома, побежал со всех ног к машинам. Моя голова звенела как колокол. Меньше чем за пятнадцать секунд я выпустил сто двадцать восемь патронов. Я был оглушен. А Бек, наверное, решил, что началась третья мировая война.

Я бежал по дорожке, кашляя и увлекая за собой пороховой дым, спеша к машинам. Бек уже уселся за руль «кадиллака». Увидев меня, он приоткрыл дверь на дюйм. Это было быстрее, чем опускать стекло.

– Засада, – задыхаясь, выдавил я. Мой собственный голос оглушительно грохотал у меня в голове. – Их было по крайней мере восемь.

– Где Дьюк?

– Убит. Нам надо сматываться. И немедленно, Бек!

Он на мгновение растерялся. Но быстро взял себя в руки.

– Садись в его машину!

«Кадиллак» уже тронулся с места. Утопив педаль газа в пол, Бек захлопнул дверь и задом промчался по дороге, скрывшись из виду. Я прыгнул в «линкольн». Завел двигатель. Включил заднюю передачу и, отвернувшись в заднее окно, надавил на акселератор. Мы задом пронеслись по дороге один за другим и, развернувшись у выезда на шоссе, застыли рядом, словно участники ралли, готовые к старту. Затем мы рванули на север и понеслись по ухабам и рытвинам на семидесяти милях в час. Сбросили скорость только тогда, когда добрались до поворота, за которым начиналась дорога назад к Хартфорду. Бек ехал первым, я следовал за ним. Быстро промчавшись миль пять, он свернул к закрытому магазинчику. Я остановился рядом с ним и остался сидеть на месте, вынудив его подойти ко мне. Я настолько устал, что у меня не было сил выйти. Обежав «кадиллак» спереди, Бек распахнул мою дверь.

– Это была засада? – спросил он.

Я кивнул.

– Нас ждали. Восемь человек. Быть может, больше. Это было просто избиение.

Бек молчал. Говорить было нечего. Взяв с сиденья «штейр» Дьюка, я протянул его Беку.