Джорджетт Хейер - Убийство в Эшли-Грин Страница 43

Однако Кеннет к моменту их приезда пребывал в бодром настроении и не выказал желания создавать трудности.

В студии кроме него находились Антония, Виолетта Уильямс и Лесли Риверс. Было ясно, что они собрались обсудить создавшееся положение. Не вызывало сомнений и то, что Кеннет почти не обращал внимания на их слова. Джайлс и Ханнасайд, войдя, обнаружили, что он беззаботно делает какой-то набросок на колене. Когда дверь отворилась, Кеннет мельком глянул на вошедших и сказал:

– Я так и думал. A la lanterne![6]

Появление суперинтенданта не вызвало у Антонии ни удивления, ни испуга, но две другие девушки слегка встревожились. Лесли бросила быстрый, испуганный взгляд на Кеннета и как будто окоченела.

Кеннет продолжал рисовать.

– Входите, будьте как дома, – пригласил он. – Не скажу, что рад вас видеть, потому что это будет неправдой.

– Мистер Верекер, мне кажется, вы не всегда так твердо держитесь правды, – сказал Ханнасайд, закрывая за собой дверь.

Кеннет улыбнулся:

– Почти всегда. Признаюсь, иногда меня заносит. Скажите самое худшее.

– Трое членов вашей вчерашней компании говорят, что вас не было в танцевальном зале около получаса, – сказал Ханнасайд, не ходя вокруг да около.

Кеннет поднял голову от наброска и, зорко прищурившись, посмотрел на Лесли Риверс.

– Лесли, у тебя красивая голова, – заметил он. – Не шевелись! Прошу прощения, мой друг-суперинтендант. Что еще?

– Получасовое отсутствие в танцзале – дело обычное, – сказала Лесли. – Иногда, суперинтендант, люди сидят во время танцев.

– Сидят в ложе, мисс Риверс. Полагаю, в Альберт-холле сидеть больше негде.

– Можно посидеть снаружи, в своей машине, – ответила она.

– Молчи, заблуждающееся дитя! – сказал Кеннет. – Проще простого выяснить, что моя машина отправлена вчера в гараж Хорнета для очистки выхлопной системы. Прав я, суперинтендант?

– Полностью, – ответил Ханнасайд. – А прав ли я, мистер Верекер, утверждая, что вы вышли из Альберт-холла через главный вход в двадцать минут одиннадцатого и вернулись почти в одиннадцать?

– Остановясь в обоих случаях обменяться несколькими словами со швейцаром, – добавил Кеннет, продолжая работу над наброском. – Чтобы он меня запомнил. Разумеется, в данное время вас беспокоит вопрос, дьявольски ли я хитер или невероятно глуп?

– Не слушайте его! – поспешно сказала Лесли. – Все это до последнего слова ерунда! Он не выходил из Альберт-холла, пока мы не ушли в пятом часу вместе.

Кеннет отшвырнул набросок в сторону.

– Моя дорогая девочка, будь добра, помолчи! Меня и так тошнит от этой запутанной истории, но неужели ты не понимаешь, что мой друг-суперинтендант в любую минуту извлечет из шляпы этого швейцара, чтобы тот меня опознал? – Он взглянул на Ханнасайда. – Ну, мой друг, извлекайте его! Я признаю, что тем вечером выходил из Альберт-холла. Из этого не следует, что я отправился в квартиру своего единокровного брата, и вы это знаете. Как говорят в американских фильмах, у вас нет ничего против меня.

– Есть, мистер Верекер, – спокойно ответил Ханнасайд.

Кеннет презрительно посмотрел на него.

– Трубка, которую я мог оставить в квартире Роджера четыре вечера назад.

– Не только трубка. Еще автоматический пистолет.

– Я бы на него не полагался, – возразил Кеннет. – По грубой прикидке, этот пистолет могли брать в руки полдесятка других людей.

– Мистер Верекер, у этого полудесятка других людей были какие-то мотивы убивать вашего единокровного брата?

– Я не пользовался доверием Роджера и не могу ничего сказать по этому вопросу, – ответил Кеннет.

Суперинтендант, нахмурясь, посмотрел на него.

– В какой шляпе вы были вчера вечером, мистер Верекер?

Кеннет улыбнулся:

– Недостойно вас, мой друг. Разве швейцар вам не сказал?

– Я спрашиваю вас.

– Не отвечай! – выкрикнула Лесли, сцепив пальцы на коленях.

– Право, Лесли, ты превращаешь себя в посмешище, – послышался спокойный, хорошо модулированный голос Виолетты. – Позволь сказать, что тебе гораздо лучше помалкивать. Ты и так уже причинила немало вреда.

Лесли покраснела и не совсем твердо ответила:

– Тебе легко давать советы. Ты не была на балу, ты здесь ни при чем! Чего тебе беспокоиться?

– Ты, наверное, забыла, что я помолвлена с Кеннетом.

Лесли умолкла, а Кеннет сказал:

– Виолетта, оставь это дитя в покое. Если она и заблуждается, то, во всяком случае, из лучших побуждений.

– О, конечно, мой дорогой, – вкрадчиво произнесла Виолетта. – Но ее попытки убедить нас, что ты был с ней весь вечер, наводят на мысль, что она хочет создать алиби для себя.

Антония вынула изо рта сигарету.

– Язва, – заметила она.

– Мистер Верекер, – вмешался Ханнасайд, – я жду, чтобы вы сказали, в какой шляпе были вчера вечером.

– В черной фетровой, – ответил Кеннет.

– Благодарю вас. Когда вы покинули Альберт-холл незадолго до половины одиннадцатого, куда отправились?

– К сожалению, – сказал Кеннет, – я вынужден отказаться отвечать на этот вопрос.

Наступила пауза. Виолетта посмотрела на Джайлса, он отошел в другой конец студии и стоял у окна, сунув руку в карман и прислонившись к стене.

– Вы понимаете, не так ли, мистер Верекер, что ваше нежелание отвечать мне может иметь весьма серьезные последствия?

– Доставайте наручники, – беспечно посоветовал Кеннет.

Джайлс задумчиво посмотрел на лицо Ханнасайда. Оно было совершенно бесстрастно, и голос его прозвучал безо всякого выражения:

– Прекрасно, мистер Верекер. Раз вы решили не отвечать, мне остается только задержать вас.

Джайлс аккуратно стряхнул пепел с сигареты. И снова ничего не сказал.

Кеннет удивленно приподнял брови.

– Я думал, вы арестуете меня, – заметил он. – Почему только задерживаете?

Суперинтендант не ответил. Антония неожиданно поднялась и сказала прерывающимся от волнения голосом:

– Господи! Джайлс, почему ты ничего не делаешь?

Всем присутствующим было понятно, как сильно она встревожена.

Джайлс ответил со своим обычным спокойствием:

– Тони, сейчас я ничего не могу сделать. Не паникуй.

– Но это невыносимо! Суперинтендант, вы совершаете нелепую ошибку! – воскликнула Лесли. – Он не убивал Роджера! Я знаю, что не убивал!

Сильно побледневшая Виолетта медленно заговорила, не сводя глаз с лица Ханнасайда:

– Само собой, ясно, что улики веские, но не слишком ли вы спешите? Кеннет – не единственный, кто мог это сделать. И должна сказать – хотя прекрасно понимаю, что это принято во внимание не будет, – я очень хотела бы знать, что делала вчера вечером Тони.

– Спасибо, но это мы опустим, – сказал Кеннет. – Тони была в городе с Джайлсом, как тебе хорошо известно.

– Не смотри на меня так, – сказала Виолетта. – Я знаю, она говорит, что была с мистером Каррингтоном, но лично я чувствую…

– Твои чувства, личные или нет, никого не интересуют. Замолчи!

Виолетта поднялась, на щеках у нее вспыхнули красные пятна.

– Не надо со мной так грубо. Я имею право говорить, что думаю, – больше, чем Лесли Риверс, позволь тебе сказать! Конечно, я привыкаю к тому, что в этом доме меня обрывают всякий раз, стоит мне открыть рот, но будь добр, Кеннет, вспомни, что я твоя невеста!

Кеннет бесстрастно посмотрел на нее, словно обнаружил необычное, но любопытное существо.

– Странно, – заметил он. – Тони всегда говорила, что тебе присуща некоторая вульгарность. Теперь я понимаю, что она имеет в виду.

– Как ты смеешь меня оскорблять? – вспыхнула Виолетта, ее губы сжались от гнева в тонкую линию.

– Если не хочешь, чтобы я тебя оскорблял, не касайся моей сестры! – сказал он с суровым блеском в глазах.

– Нет уж! Ты по-дурацки вел себя на протяжении всего этого дела, но если сам себе не поможешь, не думай, что я буду молчать! Ты крайне эгоистичен, иначе постарался бы понять мою точку зрения. Неужели ты думаешь, что я буду радоваться, видя тебя арестованным за убийство? Ты даже не думал о том, что будет со мной, если тебя осудят?

– Нет, – ответил Кеннет с кривой улыбкой. – Не думал.

– Ну а я думала! И хочу знать, действительно ли Тони была с мистером Каррингтоном до полуночи. Не говори мне, что Мергатройд видела, как он привез ее сюда. Мергатройд скажет что угодно. Собственно, я не удивлюсь, если окажется, что Тони имеет гораздо большее отношение к обоим убийствам, чем мы представляем!

– Минутку, мисс Уильямс, – сказал Джайлс. – Не забываете ли вы о моих показаниях?

– Нет, мистер Каррингтон, не забываю. Но вполне очевидно, что вы скажете и сделаете все, что угодно, для защиты Тони. Прошу прощения, если вы оскорбились, но я не могу и не буду стоять сложа руки и смотреть, как Кеннета ведут в тюрьму из-за небольшого умолчания!

Тут вмешался Ханнасайд, спросив Кеннета, готов ли он идти с ним.

– Нет, – ответил Кеннет. – Не готов. Я хочу поговорить наедине со своим кузеном.