Кэрол Дуглас - Танец паука Страница 56

– Мы можем найти его?

– Если это вообще возможно.

– Предлагаю отправить в Калифорнию телеграмму, что ты нашла прекрасную мать для младенца.

– С какой стати ты диктуешь мне, что делать? Да кто ты такой?

– Твой невольный союзник. Если тебе нужны деньги, то Ротшильд все оплатит.

– Ты уверен?

– В этот раз – да. Евреи веками страдали из-за ложных обвинений в убийстве христианских младенцев. Этот будет спасен.

– Двое уже умерли. Первый – всего через пару дней. Ева раздобыла еще одного, но и тот умер. Третий был настолько непохож на двух предыдущих, что заметил бы даже мистер Гамильтон. Этот был последний.

Он пожал мне локоть:

– Нужно найти всех выживших детей в жестокой цепочке подлогов и обмана, особенно третьего, которому повезло оказаться непохожим. Его нужно отыскать и доставить Мэри Доннелли, которая привязалась к нему и готова на самопожертвование. Эта женщина в три раза лучше всех, кто задействован в этой трагедии.

– Согласна. Но, Квентин, отпусти мою руку. Я не торговка детьми, лишь хочу вывести на чистую воду тех, кто причастен к этому чудовищному делу. Желаешь присоединиться ко мне?

– Весьма охотно, как тебя это ни удивит, – ответил он.

Такое часто случается, когда используешь людей вопреки их желанию. Вскоре они с жаром бросаются действовать.

Я не смогла сдержать улыбки. У меня появился неожиданный партнер в безрассудном расследовании, а именно Квентин Стенхоуп, джентльмен и шпион, странствующий поклонник мисс Нелл Хаксли.

Как поступила бы Ирен Адлер Нортон?

Глава тридцать пятая

Дань Венере

Ужасные последствия, которые могут проистекать из этой болезни… и страх перед которыми преследует годами, подрывают здоровье и способны передаваться юным невинным отпрыскам – вот что действительно страшно…

– Так за чем же мы охотимся: за генеалогическим древом или за семейными драгоценностями? – спросила я Ирен на следующий день.

– Мне кажется, Квентин вчера вечером выглядел очень хорошо. – Подруга явно вознамерилась сбить меня с толку.

– Он всегда хорошо выглядит.

– Я говорю о его привлекательности.

– Я так и поняла. Но ты увиливаешь от ответа на мой вопрос.

– Америка, похоже, идет ему на пользу. Ну, или твоя компания, – продолжала гнуть свое примадонна.

– Ирен, я сомневаюсь, чтобы моя компания заставила кого-то измениться хоть на йоту, ну, кроме тебя, конечно.

– Ты забыла о своей экспедиции на Кони-Айленд с Квентином?

Щеки у меня вспыхнули.

– Нет, тогда… Квентин был очень заботлив и на какое-то время забрал меня от тебя…

– Да что ты? А я заметила, что Квентин сам не в состоянии расстаться с тобой.

– Ирен!

– Прости, Нелл. А в ответ на твой вопрос я скажу так: возможно, смерть Лолы Монтес как-то связана с ее сокровищами. В таком случае уже не важно, приходится она мне матерью или нет. Я хочу знать, почему эта женщина окончила свои дни в такой бедности и безвестности. Она всегда выходила победительницей из любой ситуации в любом месте, от Баварии до Калифорнии, от Австралии до Нью-Йорка.

– Но она совсем сдала после удара, Ирен. Даже самые сильные люди пасуют перед таким испытанием, в итоге новое для них чувство униженности заставляет искать прощения у Бога. Очень вдохновляющий пример, как мне кажется.

– Версии разнятся, – резко сказала Ирен. – Некоторые говорят, что миссис Бьюкенен использовала Лолу, когда удар ослабил ее здоровье. Что ею пренебрегали в последние недели и даже оскорбляли ее; якобы все деньги и драгоценности уже были переписаны на миссис Бьюкенен, когда Лола уже не отдавала себе отчета в своих действиях.

– Боже! Не говори со мной таким злым тоном! Меня там не было!

– Да, дорогая, тебя там не было, как и меня. Не единожды беспомощные инвалиды умирали, разделив все имущество между Церковью и теми, кто заботился о них перед смертью. В подобных случаях всегда возникают подозрения. Даже мать Лолы, которая не смогла осуществить свою брачную махинацию, когда дочь сбежала, и которая двадцать лет с ней не виделась, – даже она предприняла весьма затратную поездку в Америку, чтобы посмотреть, что осталось от сказочных богатств Лолы. Может быть, никто не забирал у Монтес сокровища обманным путем, а она сама спрятала их, предвосхищая грабительские набеги?

– Как ты плохо думаешь о людях, Ирен! Так у тебя и отец Хокс окажется грешником, замыслившим обмануть умирающую женщину.

– Возможно, за всей этой эпопеей с канонизацией скрывается охота за деньгами и драгоценностями подопечной.

– Ирен, у тебя под подозрение попадают все, включая священников?

– Наконец-то до тебя дошло, Нелл. Нет, твоему отцу, будь он жив, я бы доверяла, но не более. Ты же знаешь, как по-доброму я отнеслась к пожилому священнику, упавшему без чувств на пороге нашего дома в Сент-Джонс-Вуде два года назад… и каким образом мой добрый поступок был вознагражден переодетым Шерлоком Холмсом, которого я не узнала за всем этим маскарадом. Отца Хокса замучили до смерти, Нелл; так не поступали ни с одним мужчиной со времен инквизиции и ни с одной женщиной после охоты на ведьм. Зачем? Он знал нечто очень важное.

Я нахмурилась, поскольку не могла с ней спорить, как бы ни хотела, а подруга добавила:

– Как видно из истории, подобные зверства люди творят только по двум причинам: религиозный фанатизм и маниакальное стремление к личной выгоде.

Я заломила руки. Отца Хокса бесконечно жаль, его надо уважать за эту кончину, напоминающую распятие Христа, но нельзя относиться к старику с сомнением.

– И какая же выгода настолько велика, чтобы кто-то решился на подобные злодеяния? – потребовала ответа я.

В глазах Ирен блеснуло осуждение.

– Ты задала очень важный вопрос. А именно – кто и почему сделал это? Только что-то очень значительное… легендарное может потребовать подобных крайних мер. Я не религиозна, Нелл, ты это знаешь и недовольна этим… но в тот момент, когда я увидела растерзанное тело на бильярдном столе… я вдруг перекрестилась. Да, это была часть моей роли ирландской горничной, и такой жест не требует особых актерских талантов. Но мои чувства были искренними, что удивило меня саму. Я прочувствовала всю гнусность преступления, на которую могут ответить лишь высшие силы. Возможно, здесь действует зло, с которым мы столкнулись во время… наших последних расследований. Шерлок Холмс тоже счел смерть священника ужасной: он даже узнал меня в горничной лишь спустя некоторое время, когда к нему вернулось самообладание.

– Мне кажется, у этого господина нет того органа, что отвечает за религиозность.

– Да, он воплощение рассудка. Но то, что мы увидели, бросает вызов здравому смыслу. Я думаю, пылкий агностицизм мистера Холмса время от времени все же освещают отблески того, от чего он официально открещивается, как от суеверия.

– Почему тебя вообще заботит, что он думает или чувствует?

– Потому что если кто и может раскрыть это преступление, так это он, гений дедукции.

– Отлично! Вот пусть и займется.

– Да, а мы пока должны понять, что наши изыскания касательно Лолы Монтес могут увести нас довольно далеко от сентиментальных поисков матери.

– Например?

– Например, к поискам отца. Должен же он у меня быть. Хотя я и не убеждена, что родители необходимы, особенно в моем возрасте.

– Отлично. – Теперь речь о забытых мужчинах. – Учитывая репутацию Лолы, твоим отцом может быть кто угодно.

– Кто угодно на трех континентах, поскольку в период, когда я якобы появилась на свет, Лола путешествовала по Европе, Америке и Австралии, а привычка носить шали могла с легкостью скрыть деликатное положение.

– Тебе бы не хотелось узнать, кем был твой отец?

– Нет! – Ирен взволнованно встала со стула. – Мне кажется, что уже от одного родителя достаточно головной боли! – с жаром выпалила она. – В жизни Лолы не было мужчины, которого я хотела бы назвать отцом.

– Но он может оказаться принцем, или миллионером, или загадочным доктором Адлером.

– Или редактором газеты, или бродячим актером. Кем бы он ни был, он не остался с Лолой, когда она ждала ребенка.

Меня воспитал только отец, а потому я не отступала:

– А если это кто-то вроде Годфри.

Имя отсутствующего супруга тут же произвело на примадонну успокаивающий эффект.

– Ну, если бы он был как Годфри, то я тут же отправилась бы на поиски. Но разве есть еще такие? – Она улыбнулась и снова уселась на стул. – Ах, если бы мой дорогой муж был здесь! Он всегда вносит ясность в мои мысли. Да и у него самого родители необычные. Все-таки жаль, что я не послушалась своей интуиции и пустилась на поиски так называемой матери.

– Ох, Ирен. Предполагается, что материнство – это священное состояние. Все должно быть просто и невинно.

Ирен искоса посмотрела на меня, словно гувернантка на несмышленого малыша.