Самоубийственное лето - Владимир Алексеевич Колганов Страница 11

После того, как он всё мне рассказал, я почувствовал некое неудобство. Нет, всё в общем-то понятно, но Alter ego… Солидная личность с широчайшими возможностями, а имя напоминает что-то медицинское, словно произносишь название лекарства. Назову-ка я его Еремей – полагаю, не станет возражать против сходства с именем ветхозаветного Иеремии.

Глава 8. Карантин

На следующее утро у нас с Анной поднялась температура. Вызвали врача. Когда он пришёл, а мы так и лежали с ней в постели, вспомнились слова не совсем приличной песни, которую когда-то пели в Новом Свете: «Если доктор не поможет, вместе нас в постель положит, милая, не обижайся, дай!» Кровь мы сдали на анализ оба, без обид, ну и стали ждать, чем это кончится. А через час в комнату ввалилась целая орава врачей, медсестёр и санитаров – все в защитных костюмах, как во время бактериологической войны. Одни стали опрыскивать стены, пол и потолок, другие соорудили над кроватью что-то вроде балдахина, медсёстры поставили капельницы, обвязали нас проводами и подключили датчики к каким-то аппаратам. Ну а врачи с умным видом обменивались непонятными словами.

Я уже готов был пожалеть, что согласился на эту авантюру, но Еремей прежде меня не подводил, так что будем надеяться – получится так, как он задумал. То есть, как он это сделал, я не знаю и даже не пытаюсь угадать. Только пытаюсь успокоить Анну. Спрашивает:

– Это всё надолго?

– Потерпи.

Когда, наконец, медперсонал покинул нашу комнату, мы быстренько оделись и вышли в коридор – там ни души, будто бы все вымерли. Странно, что на отключение датчиков никто не отреагировал. Еремей объяснил, что за пределами охраняемой территории создан штаб по ликвидации чрезвычайной ситуации, но потребуется время, чтобы организовать дистанционную передачу данных – нужно проложить кабели, подключить аппаратуру. На всё про всё у нас от силы два часа.

И вот бежим по коридору. Анна спрашивает:

– Куда?

– Там должен быть туннель для выхода на пляж, а в домике спасателей есть акваланги.

– Я не умею этим пользоваться.

– Я тоже. Как-нибудь освоим.

Тут у меня возникла мысль: а что если охране дан приказ стрелять на поражение? Еремей успокоил:

– С утра на море туман. Вас не заметят. А камеры видеонаблюдения пока ещё не подключили к штабу.

Словно специально всё подстроено. Или просто повезло?

Плыли целый час, выбрались на берег совсем без сил. Слава богу, банковскую карту и документы прихватил, но на глаза полиции не стоит попадаться. На такси добрались до Сухуми, а оттуда ходит скоростной катамаран до Ялты. Там кое-что прикупили из одежды – конечно, не Dior, но в нынешней ситуации сойдёт. Анна выбрала чёрные очки размером в пол-лица, чтобы не узнали, ну а моя личность мало кому что-то говорит.

Наконец, приехали. Еще дня два назад мог бы сказать: «Увидеть Новый Свет и умереть!» Но вот сейчас эти слова уже совсем не актуальны. Даже не потому, что захотелось жить – из-за меня Анна попала в эту заварушку, и я обязан ей помочь… А впрочем, всё не так – если бы не приехал в Сочи, один бог знает, чем бы всё закончилось. В лучшем случае стала бы содержанкой богатого вельможи, а в худшем… Нет, не хочу об этом думать.

Сняли комнату, опять всё в той же башне голицынского замка, и ждём. Еремей куда-то запропал, так что есть время отдохнуть, слегка расслабиться.

На следующий день отправились на пляж. Анна в восторге – ей тоже надоела галька, которой засыпан весь берег от Анапы до Сухуми. Когда немного отдохнёт, свожу её в Голубую бухту, на Царский пляж, а вечером будем пить шампанское из горла́ на безлюдном пляже и целоваться, глядя на Луну.

Но не тут-то было. Еремей сообщил: надо сматываться, поскольку злыдни уже вышли на наш след. Срочно собрались и пешком через горы направились в Весёлое, а оттуда на попутной перебрались поближе к тому месту, которое описано в романе «Невообразимая реальность – там должна быть расщелина между скал. Кто бы мог подумать, что фантазия и впрямь может стать реальностью?

Ночью подошли к той самой расщелине, недалеко от военной базы, и стали ждать рассвета. Неужто наш карантин уже закончился, и мы наконец-то обрели свободу? Понятно, что без неких высших сил здесь не обошлось, но даже если всё это приснилось или Еремей обманул, я всё равно безумно счастлив – потому что рядом со мной Анна.

Утром нас и взяли. То ли кто-то из местных проследил и донёс, то ли это место было под контролем из-за того, что там реально наблюдаются странные явления. Вряд ли кто из генералов прочитал роман, но ведь слухами Москва полнится, поэтому и до Крыма донеслось. И вот начинается допрос – Анна ждёт своей очереди, ну а я пытаюсь сочинить правдоподобную версию того, как мы оказались поблизости от военной базы:

– Товарищ майор, мы совершаем поход по местам боевой славы наших дедов и отцов. Дело в том, что мой двоюродный дядя по материнской линии здесь когда-то партизанил.

А он словно бы меня не слышит:

– Вот и документов у вас нет на пребывание в запретной зоне.

– Так если бы мы знали…

А он снова за своё:

– Советую: пока не поздно признавайтесь…

– В чём?

Наконец, услышал:

– В том, с какой целью вас сюда забросили.

Я в шоке. Ещё припаяют госизмену – это теперь легче лёгкого. А потом прости-прощай родимая столица лет на двадцать. Это если доживу.

Тут открывается дверь и входит генерал чуть ли не в обнимку с Анной. Майор навытяжку, а генерал обращается ко мне:

– Что же вы не сказали? Да и я сразу не признал. Вы же автор того самого романа, из-за которого нас запихнули в эту глухомань. Что называется, на ловца и зверь бежит.

Исполнять роль загнанного зверя мне совсем не улыбается. Потому и говорю:

– Но я всё это сочинил!

– Не прибедняйтесь! Вы же физик по образованию, вам и карты в руки! А ведь мы с ног сбились, никак не могли вас разыскать. Говорят, он за границей, ну а мне что делать? У меня приказ!

Позже, когда сидели за столом и мы с Анной с голодухи уплетали незатейливую стряпню местного кашевара, генерал нам сообщил, что вчера прибыл на базу с инспекцией – проверить, как идут дела с изучением необъяснимого явления… Тут я не выдержал:

– Так оно всё же существует?