Игорь Чубаха - Кремлевский джентльмен и Одноклассники Страница 15

Валерке еще никто не поручал национальных проектов, но это его заветная мечта. С наивностью дошкольника он надеется, что на столь высоком посту Тамара немедленно оценит его и поймет, что государственного человека нельзя даже сравнивать с каким‑то заумным бродягой, который и на родине‑то почти не живет, а шлындает по миру в поисках приключений.

Но Девушки из клана Сырьевиков не влюбляются в Сырьевиков. Еще Шекспир заметил, что Инновационники им как‑то ближе, особенно те, которые плевали на свои широкие возможности на поприще национальных проектов и внедрения инноваций, а преимущественно лазают по зарубежным скалам, но зато при встрече неизменно произносят: «Здрасте, джентльмены».

Тут я вспомнил, что успел прослушать утром только последнее послание Тамары на автоответчике. Это конечно непростительная оплошность, даже если учесть пневмопочту с трудами профессора Курамова, и три часа сна. Кто‑то звонил около четырех. Но я полностью доверился автоответчику. Укатала полковника Вихоря секретарская работа. Так чего злиться на Валерку за его «денщика»? Прав он.

– У меня к тебе, небольшое дельце, Сережа, – закончил Валерка свою ругань и перешел на просительный тон. – Папа с Отцом запускают новый совместный Национальный проект по освоению Российского Заполярья. Они наверное с тобой посоветуются и Принцу предложат. И Принц опять, как всегда, откажется. Так вот не мог бы ты…

В углу комнаты ожил большой экран. Такой же большой, как у меня в кабинете, только висел он здесь не над столом, а вместо трюмо над столиком, где удобно красить ногти и подводить глаза. Все‑таки апартаменты принадлежали первой невесте государства, а влюбленный в эту невесту седьмая вода на киселе здесь вообще обретаться не должен.

– Папа звонит, – сказал я: – вруби экран, Валера.

Валера заметался. Он сначала стащил мятый белый пиджак и запихнул его под сбившуюся простыню, хотел снять и галстук, но не решился, поправил его из‑под левого уха под правое, сделал шаг к двери, да так и застыл, с непатриотичным ужасом глядя на российский триколор, отчетливо проступающий на экране. Папа любит обставлять свое появление помпезно, с ковровыми дорожками, фанфарами и штандартами. Все‑таки хорошо, что я работаю на Отца, который, как и любой офицер разведки, ценит время, свое и чужое.

– Да иди ты в столовку, – посоветовал я Валерке из чистой гуманности: – я с Папой сам поговорю.

– Спасибо, Сереж! – с похмелья Бондарь сориентировался на удивление быстро и, подхватив в охапку пиджак вместе с простыней, мгновенно исчез.

Ну, ничего, Лотта Карловна перед тем, как угостить карпиками, сделает ему выговор за внешний вид, и выражения там будут покрепче «мажора».

Монитор окончательно вышел из спящего состояния, и электронная полифония заиграла приятную на слух мелодию «Папа может, Папа может все, что угодно…». В общем это даже трогательно. Дочка для него, наверное, навсегда останется маленькой темноволосой девочкой, которая тянет за рукав, и канючит, канючит «Порше – кайен».

– Доброе утро, фиалка – Тамарка! – игриво сказал мне с экрана государственный человек номер два. Звучало это тем более жутко, что его мясистые щеки тонули в костюме синего цвета, того любимого покроя, в котором я Папу неоднократно видел во время разносов, учиняемых министрам, Государственной Думе, или отряду краповых беретов. Впечатление такое, что с тобой пытается сюсюкать Царь – пушка.

– Здравствуйте, Папа, – по – армейски отрапортовал я. – Это не фиалка – Тамарка. Доброе утро.

– Вихрь? – спросил Папа тоном выше. Он удивительно легко переходит на тон ревнивого Отелло, обнаружившего в будуаре возлюбленной батальон посторонних. Возлюбленной дочки в данном случае.

– Так точно! – рявкнул я, приложив руки к бедрам и изо всех сил щелкая пятками кроссовок: – После пробуждения, умывания и зарядки пациенты пансионата находятся на завтраке в столовой. Уборку помещений осуществляет дневальный Вихорь!

Папа никогда не служил в армии и всегда радуется, узнав, что его дети не отстали от Принца хотя бы по времени пробуждения.

– Пусть едят, – с ноткой благодушия разрешил он. Осмотрел меня через экран так внимательно, как будто видел впервые, и сказал: – я, в общем‑то Вихрь, с тобой и хотел посоветоваться. Есть одна проблема.

Горе мне. Великая мне печаль. Эту просьбу мне точно придется передавать Принцу. А где сейчас Принц? А в загуле сейчас Принц. Последний раз, когда мы говорили по спутнику, он был в Тибете. Но судя по тому, что мне позарез надо редактировать книгу профессора Курамова, Тибет Принц уже покинул, и шляется черт знает где.

– Пойми меня, Вихрь. Я ведь тоже… – Папа явно нацелился проговорить «Я тоже отец», но инстинктивно содрогнулся, сглотнул и даже обернулся по сторонам. Проклятая двусмысленность, приходится начать сначала, – Ты пойми, фиалка у меня одна…

Это Тамарка у него одна. Потом он скажет, что Северный национальный проект у него тоже один.

– Оставьте ее в покое, Вихрь!

– Я?

– Не ты лично, Вихрь. Я про того, до кого вечно не дозвониться! Я к тебе обращаюсь, как к офицеру.

Ну, не могу я. Вы как хотите, но я совершенно не могу объяснять пожилому человеку, что его дочка сама, совершенно сама, не дает проходу Принцу. Не могу, пусть даже этот пожилой человек – Папа, глава Сырьевиков, и гроза министров, человек, чье неосторожное слово обрушивает рынки и начинает войны.

Потому что если я начну, то обязательно скажу, что в те далекие времена, когда Отец и Папа были всего навсего чиновниками Петербургской администрации и дружили семьями, и ходили в гости друг к другу, так вот уже тогда не надо было вытаскивать детей из угла, где они отлично строят пирамидку из кубиков, ставить на табурет, и подвыпившими голосами горланить: «Жених и невеста!». Потому что сказанное в детстве, сказано на всю жизнь. Это мы уже все позабывали. А у дочки отличная память.

– Надеюсь, Вихрь, ты меня понял? – и, не дожидаясь ответа: – теперь о Северном проекте. Он у нас один… И тут я хочу посоветоваться. Ты, Вихрь, ближе по возрасту, ты неплохой психолог, ты сможешь оценить, разумно ли поручить молодому человеку возглавить…

Батюшки, матушки. Давно ведь уже все переговорено. Принц не интересуется властным ресурсом. Валерка интересуется, но редкий раздолбай.

– Так ты подумай на эту тему, Вихрь. Пошевели мозгами. Прозондируй почву. Я тебе доверяю, Вихрь.

Я подумал, что если кому доверяешь, неплохо бы правильно фамилию выговаривать, но вслух этого конечно не сказал. Я прозондирую, Папа. Я сегодня же прозондирую, если найду способ хоть как‑то уговорить Принца вернуться из его затянувшихся странствий. Сюда, в нашу милую Беларусь, где солнце уже подбирается к зениту, где косули доверчиво выходят из леса, и где не скрыться не спрятаться от мышиной возни, которую они там, на самом верху называю Большой Политикой. Вы думаете отчего впадают в тоску дети высокопоставленных родителей? И уматывают, кто в Тибет, а кто вон, в Питер по ночным клубам несчастную любовь кальянами глушить.

Я помахал рукой триколору на экране и дистанционно вызвал автоответчик в своей спальне. Может, те, у кого родители покруче, имеют право впадать в депрессию, безнадежно влюбляться и уходить в запой. Еще бы, они всего в жизни сами добились. А мажору Вихорю надо встряхнуться и работать.

– Джентльмены, здрасте!..

– Алло, – ответил записанный на жесткий диск хриплый и осторожный голос, который я слышу впервые в жизни, – Я собственно, Сергею звонил. Тут его телефон. Но, неважно. Так даже лучше. Принц. Ты меня наверное не помнишь. А мне помощь нужна. То есть не мне уже, а ей. Помоги ей, Принц. Я понимаю, это для тебя ерунда, школьные воспоминания. Одноклассники и все такое. Но ты помоги. – наступила тишина, только слышался хруст, то ли кто‑то идет по снегу, то ли кого‑то жуют волки: – А еще, я наверное скажу тебе. Потому что некому больше. Этот снегопад – последний. Совсем последний. Ты не думай, что я спятил, Принц, и ты Серега, не думай. Я сейчас все объясню. Это гибель, Сергей. Это опасность для всех. Армагеддон, – незнакомый голос хмыкнул, смущенный собственным пафосом, и тут же связь прервалась. Только шумели атмосферные разряды. Сильно, как будто рация попала в зону глушения коротковолнового излучения.

Пожалуй, Принц, все‑таки вылезет из своего Тибета.

Глава 5

На краю земли. Пыльные бури

Выдержки из сетевого дневника (блога), расположенного на сайте Journal_of_journals.com (ЖЖ).

Тема: ТРЯМ, ЗДРАВСТВУЙТЕ.

Пишет EdelVerka.

Всю ночь под окнами рокочут вертолетные винты…

Здравствуйте все, кто меня еще помнит. Вот и начинается новый этап моей сетевой жизни. Я снова решила завести Интернет – журнал и на этот раз надеюсь его не бросить. Прежний мой журнал «Невеста Робин – Гуда» я закрыла, потому что мне так хочется. Все кросспосты теперь можно прописать здесь. И все, кто меня помнит, тоже могут приходить сюда, в журнал «На краю земли».