Наталья Александрова - Тренажер для трех граций Страница 17

Совершенно никому нельзя верить!

Ирина закрыла тюбик и машинально нажала едва заметную кнопку на крышке. Потом открыла и повернула. Каково же было ее удивление, когда из тюбика вылез столбик самой настоящей губной помады. Только цвет был малиновый, с жутким лиловым отливом.

— Джеймс Бонд отдыхает! — негромко сказала Ирина.

— Мам, что это ты делаешь? — послышался голос Наташки. — Неужели ты собираешься пользоваться этой кошмарной помадой?

— Господи! — вздрогнула Ирина. — Что ты подкрадываешься исподтишка? Так и заикой мать сделать недолго!

— Ты совершенно забросила себя! — напустилась на нее Наташка. — Сидишь в четырех стенах нечесаная и в халате…

— Ну уж не правда! — возмутилась Ирина. Ты прекрасно знаешь, что я терпеть не могу ходить по дому в халате! Только утром и вечером!

И насчет прически — на себя бы лучше посмотрела! То есть я понимаю, что сейчас так модно, но…

— Вот именно! Возможно я немножко преувеличила, но дело не в этом! — заявила дочь и не подумав отступить. — Мама, ты мне не нравишься.

После развода с отцом ты совершенно пала духом!

— Да кто тебе это сказал? — изумленно завопила Ирина, так что даже явившийся в прихожую Яша отпрянул, удивленно глядя на двух своих хозяек.

— Не ты ли сама буквально силой заставила меня подать на развод? — продолжала Ирина. И теперь еще вздумала меня жалеть? С чего ты взяла, что я пала духом? Просто у меня много работы…

— Тебе никто не скажет этого кроме меня! заявила дочь. — У тебя морщинки вот тут и вот тут, и еще вечно недовольное выражение лица…

— Что? — Ирина выронила помаду и села на пуфик под зеркалом, потому что ноги внезапно перестали ее держать.

— Да-да, — подтвердило это чудовище в образе ее дочери, — такое впечатление, что ты питаешься одним постным маслом.

— Да с чего ты решила, что я чем-то недовольна? — упавшим голосом спросила Ирина. Мы с тобой живем, кажется, вполне нормально.

— Вот именно кажется! Ты только притворяешься, что у тебя все нормально! Делаешь вид!

И нарочно придумываешь, что у тебя работа отнимает все время! Ты что, хочешь так и просидеть до старости?

— И этого ребенка я родила в муках! — воскликнула Ирина, вскочив с места. — И кто бы мне объяснил, зачем я это сделала? Чтобы выслушивать гадости?

— Это не гадости, а чистая правда, — хладнокровно возразила дочь, — и кроме меня, тебе ее никто не скажет. Потому что, во-первых, я живу с тобой рядом и знаю тебя достаточно хорошо, а во-вторых, со стороны всегда виднее.

— Уж больно ты умная стала! — не выдержала Ирина.

— Мама, грубостью ты ничего не добьешься! спокойно сказала Наташка. — Пойми, это только первый звоночек. Сначала ты покупаешь эту ужасную помаду, которая совершенно не подходит к твоему типу лица и к глазам. Потом начнешь безвкусно одеваться. Кстати, когда в последний раз ты ходила по одежным магазинам?

— Ну… — Ирина вспомнила, что как раз вчера они с подругами собирались прошвырнуться в торговый центр, купить там тренажер и приглядеть кое-что из тряпок.

Все закончилось очень печально. Вместо магазинов их с Катькой упекли в милицию. Хорошо, что Наташка про это не знает, не миновать бы Ирине нагоняя от дочери.

— В твоем возрасте нужно очень следить за собой! — заявила эта негодяйка. — Ведь тебе скоро сорок…

— И вовсе не скоро! — вспыхнула Ирина. — Еще больше полгода! И помада не моя, а Катина…

— А-а, — насмешливо протянула Наташка, ну тете Кате уже ничего не повредит. Наоборот, с такой помадой даже оригинальнее…

Она подхватила Яшу и ушла в комнату. Ирина полезла за помадой, закатившейся под вешалку и, вставая, сильно ударилась головой о галошницу. Чувствуя, как из глаз брызнули слезы, Ирина потерла затылок и тяжко вздохнула. Все-таки дети бывают удивительно жестоки!

И хоть вечером они с дочкой помирились, вместе поужинали, и Наташка даже вызвалась вымыть посуду, чего за ней обычно не водилось, на следующее утро Ирина сделала вид, что спит, и не вышла из своей комнаты, чтобы проводить дочку в школу. Раз она такая умная, думала Ирина, что учит мать как ей жить, то вполне способна самостоятельно приготовить себе завтрак. Однако с коккером такой номер не прошел, и как только за Наташкой захлопнулась дверь, Яша недвусмысленно дал понять хозяйке, что с собакой нужно гулять три раза в день и кормить тоже три раза. Насчет кормления он малость преувеличил, но Ирина вполне приняла его претензии по поводу немедленной прогулки.

— Яшенька, золотце, не убегай далеко! — Ирина отстегнула поводок, и коккер, презрев все наставления хозяйки, сломя голову бросился на поиски приключений. Приключения эти обещали ему две симпатичные дамы — персиковая пуделица по имени Лолита, которая жила в соседнем подъезде, и колли Джессика. Джессика была дамой весьма солидной, по собачьему счету преклонных лет, к коккеру Яше относилась по-матерински, но никогда не отказывалась с ним немножко поиграть. Пуделица жеманилась, кокетливо склоняла голову набок — в общем, набивала себе цену.

Ирина постояла немного, глядя на собачек, махнула рукой их хозяевам, но не спешила подходить. Ей хотелось подумать о вчерашнем раз говоре с дочерью. Спала она ночью плохо, и настроение сейчас было отвратительным. Жанка бы сразу разложила все по полочкам, мысленно усмехнулась Ирина, она бы заявила, что спит Ирина плохо вовсе не от грустных мыслей, а от одиночества. В здоровом теле здравый дух, это придумали древние, а они были далеко не дураки. Жанна подходит к проблеме чисто практически, меняет любовников с крейсерской скоростью, не утруждая себя выяснением отношений и самокопанием. Надоел ей партнер — скажет ему об этом, не стесняясь в выражениях. А если он чуть только начинает проявлять признаки недовольства, то ради бога — скатертью дорога. Главное — сделать так, чтобы тебя не унизили и не оставили в дураках.

Ирина твердо знает, что такой подход к проблеме не для нее. Она не может так легко относиться к сексу. Катька, святая душа, верит, что в тридцать девять лет можно встретить в жизни своего, единственного мужчину. То есть она-то утверждает, что уже встретила своего профессора-африканиста.

Ирина пожала плечами. Встретить-то Катя его встретила и даже молниеносно вышла за него замуж, но не прошло и четырех месяцев, как профессор уехал в Африку и сгинул там в пустынях и джунглях среди диких племен, которые он с самозабвением изучал всю жизнь. Катя очень по этому поводу переживала, пока Ирина не объяснила ей, что с Катей профессор был знаком всего несколько месяцев, а с Африкой — лет двадцать пять. Неудивительно, что когда встала проблема выбора, профессор, недолго думая, предпочел Африку. Но нужно надеяться, что с профессором ничего не случится и он вернется к жене, конечно, если за год окончательно там не одичает.

Однако, как ни противно это признавать, дочка во многом права. Действительно, Ирина мало куда ходит, и выбирает в магазинах удобную повседневную одежду. Особенно не для кого наряжаться. А это не правильно. У женщины должно быть множество тряпок, и покупать вещи нужно не из соображений целесообразности, а если понравится. Не всегда, конечно, а в некоторых случаях. Ирина же в выборе одежды руководствуется рассудком, да и во всем остальном тоже. Не зря Катерина упрекает ее в излишней рациональности, Жанна утверждает, что она все всегда усложняет, и махнула на нее рукой, а собственная дочь прямо заявила, что Ирина невыносимо скучна. Неужели это и вправду так?

Настроение, немного поднявшееся на прогулке, снова упало до нуля. С неба сегодня свисали не по-весеннему тяжелые серые тучи, ни один лучик солнца не протискивался сквозь них. Того и гляди пойдет нудный мелкий дождь, да еще и со снегом. В такую погоду бабушки всегда особенно кутают своих внуков, потому что сырой мартовский ветер обманчиво теплый и простудиться ничего не стоит. Ирина подумала, что дочка наверняка выскочила утром из дома без шапки, и расстроилась — долго ли до ангины.

Примчался Яша, уши его развевались по ветру, из-под лап разлетались брызги. Хорошо, что надели на прогулку отличный непромокаемый комбинезон. Яша прогалопировал вокруг Ирины, весело гавкнул и умчался к своим четвероногим дамам. Ирина тяжко вздохнула, как будто серые тучи придавили ее своей свинцовой тяжестью, и побрела за коккером. На душе было муторно. И еще ее терзало какое-то неопределенное чувство, казалось, что спину сверлят недобрым взглядом. Ирина резко обернулась.

Показалось или нет, что в дальнем конце двора, за гаражами, мелькнула какая-то тень?

Это уж совсем ни в какие ворота не лезет, тут же сказала себе Ирина. Если прислушиваться к себе и шарахаться от каждой тени, и вправду можно спятить. Нужно взбодриться. Жанка, конечно, правильно советует насчет отдыха, но раз Ирина не может оставить двух своих детей, то нужно придумать, как изменить свою жизнь.